Температура - Сергей Иванович Скиба

— Пошёл ты, жрец, — выдохнул Мод. — Раз ты за нами пришёл, значит мы тебе нужны. Я с места не сдвинусь пока ты не пообещаешь мне голову предателя.

— Какого ещё предателя?

— Ёрика.

— Он не предатель, он изначально работал не на вас.

— На Львицу?

— И не на неё.

— Только не говори, что на тебя.

— Не скажу. Он работал и продолжает работать на кого-то третьего. Я пока точно не знаю на кого.

— Надо же, — седой приподнялся и принялся разминать затёкшие мышцы. — Почему бы ублюдка не допросить с пристрастием?

— Потому что это бесполезно. Его башка работает не так как ваши. Он мгновенно забудет ответы на любые провокационные вопросы. Это как ввести неправильный пароль в зашифрованный ноут. Несколько ошибок и файлы сотрутся. Поэтому никто из вас не будет ничего спрашивать у недомерка. Будете вести себя как до этого, будто ничего не случилось.

— Хрена лысого, — Мод зло хлопнул ладонью по полу.

— Ну можешь остаться здесь, — пожал плечами Упрямец многозначительно обведя взглядом комнату психологических пыток. — Я никого не тяну силком. Но если увяжешься следом, то я не шутил про самый изуверский способ. И ещё одно. Для всех остальных я князь Примус. И это именно я помог императрице разделаться с Сопротивлением. Если присоединитесь, то значит и вы тоже помогли. Об этом узнает вся империя.

— То есть мы теперь все предатели? — недовольно поморщился Мод.

— Оу, — Упрямец широко улыбнулся. — Так ты всё-таки с нами, седой ворчун? Не совсем ещё пропащий…

Девочка в рваном платьице то и дело шмыгала носом. По её левой щеке размазались десятки тонких потёков неопределённого цвета. По оттенкам разных полос можно было отследить протекание простуды. Навскидку сопли текли уже три-четыре дня. Зато волосы теперь не болтались запутанным колтуном, а собрались в две кривые неопрятные косички. Сразу видно, что Тина заплетала их сама, пытаясь повторить чью-то причёску. Не получилось.

Каждый раз когда Упрямец бросал на спутницу косой взгляд и видел косички он усмехался.

— Харэ уже ржать, — зло сощурилась девочка.

— Не буду, — серьёзно отозвался Упрямец, мимо воли глянул на перепачканную мордаху и снова не сдержался. — Хе-хе.

— Так дела не делаются, — недовольно заявила Тина и провела рукой по лицу, добавив ещё один свежий развод на щеке. — Обещал, исполняй.

— Я же не обещал, что именно тот раз будет последним.

— Так тогда и следующий может не быть последним.

— Верно.

Тесная кабина лифта развернулась как бутон цветка. Стены и крыша спрятались в пол, превратившись в ромбовидный узор под ногами. Над головой открылось чистое голубое небо с редкими пятнышками далёких облаков. Солнце застыло в зените, поливая округу ласковыми лучами.

Мужчина и девочка стояли на плоской площадке. Размеры пятачка невозможно было определить точно так как отсутствовали даже намёки на парапет или хотя бы ограждение. Пол постепенно переходил в покатые стенки, которые опускались всё ниже и становились всё круче. Словно стоишь на плоской вершине гигантской четырёхгранной пирамиды. На самом деле это был октаэдр главной башни, но с вершины этого нельзя рассмотреть.

Они будто стояли прямо в небе. На постаменте богов.

Далеко внизу раскинулся город. Он тянулся от горизонта до горизонта. Чем дальше от центра — тем строения были больше повреждены. На самом краю видимости многие здания представляли собой куски разбитых конструкций. С восточной стороны всё это великолепие отделялось длинной ниткой стены, за которой всё заметено чёрным песком. В некоторых местах песок уже переваливал через стену и волнами осыпался в город. Стена была и с остальных трёх сторон, но лежала далеко и шла прямо между строениями, заметить её было непросто.

У края площадки, спиной к пришедшим стояла женщина в золотом. Она задумчиво смотрела на наступающую пустыню. Вспоминала, как раньше на месте чёрного песка тоже был город. Как никакого песка даже в плохих снах не намечалось. Как с этой вершины нельзя было рассмотреть границу города, потому что никакой границы просто не существовало.

Упрямец тоже всё это помнил, знал какие картины пролетают сейчас перед глазами Сехмет. Потому не окликнул её сразу, а показал Тине взглядом оставаться на месте, а сам тихонько зашагал к императрице и негромко произнёс:

— Вечный Город поражает воображение?

— То, что от него осталось уже не поражает, — прошептала Сехмет всё ещё глядя в горизонт. — Моя резиденция располагается в старом торговом центре, если ты ещё не заметил.

— Заметил. Я и раньше говорил, что не бывает ничего вечного.

— А как же твоё вечное занудство?

— Ну, почти ничего. Кстати, стена? Это всё что пришло тебе в голову?

— Я не великий учёный, как некоторые. А Длинноклювый так и не соизволил разродиться стоящей идеей.

Сехмет вздохнула, печально покачала головой и оглянулась. Глаза женщины широко распахнулись, зрачки превратились в две вертикальные щелочки. Волосы взметнулись и встопорщились как наэлектризованные. Императрица сложила ладони вместе, за её плечами развернулись два огненных смерча, словно крылья из адского пламени за спиной демона. Огненные крылья-протуберанцы выросли и постепенно закрутились вокруг площадки с людьми, будто огонь ограничивался невидимой сферой.

— В сторону! — зашипела Сехмет, сосредоточившись на чём-то за Упрямцем.

— Стоп-стоп, — поспешил успокоить императрицу «некнязь».

Но было поздно. В ладонях императрицы разгорелась ослепительная вспышка. И судя по выражению царственного личика, хозяйка уже не контролировала этот убийственный выброс энергии. Стигма уже включилась на полную катушку. Как адреналин выплеснувшийся в кровь не вплеснуть назад, так и возбуждённая энергия не вернётся в состояние покоя. Да Сехмет и не собиралась этого делать. Она всегда била, а потом уже разбиралась с последствиями, и именно поэтому всё ещё была жива, в отличии от сотен её врагов.

Время замедлилось для Упрямца, он