Умолкшие - Эллисон Бреннан

– Верно.

Шон сел и открыл ноутбук.

– Помните, какое разбирательство вел судья Морган в день самоубийства?

– Нет. Думаю, убийство. Он разбирал много тяжких преступлений.

Роган провел быстрый поиск в Интернете.

– Штат Вирджиния против Томаса Джозефа Крэндалла. Ни о чем не говорит?

Пакстон покачал головой.

Шон запустил программу поиска сведений о Крэндалле.

– Что-нибудь еще?

– То есть?

– Вы знаете кого-нибудь еще, кого шантажировали Айви и Венди? Нам нужна связь между этими жертвами шантажа. И поскольку пока вас ни о чем не просили, у нас нет этой связи – разве что список людей, которые имели доступ в ваш кабинет на той неделе. Думайте! Кто-нибудь еще в последний год голосовал подозрительным образом?

Пакстон откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Шон подумал, что он заснул. Может, продажны все и список слишком длинен, чтобы запомнить…

Шон прочел отчет по Крэндаллу. Тридцатитрехлетний механик обвинялся в убийстве банковского служащего без видимых причин. Он отказывался говорить, в «послужном списке» у него значились мелкие правонарушения и одно бегство с места аварии в восемнадцать лет, за что он отсидел три года. Дело казалось очевидным, хотя странно было то, что даже сторона обвинения не видела мотива.

Это было повторное рассмотрение, с переменой судебного округа, поскольку адвокат Крэндалла настаивал, что после самоубийства судьи Моргана этот пул присяжных лишился доверия. Морган был известным строгим судьей с жесткими стандартами вынесения приговора. Слушание перевели из Фэрфакса в Ричмонд, и судья прекратил дело в связи с нарушениями при ведении следствия. Крэндалл вышел на свободу. Во время всего процесса длиной в год он не разговаривал ни с кем, кроме своего адвоката.

– Джин Карпентер.

Шон посмотрел на сенатора, который по-прежнему сидел с закрытыми глазами.

– Кто это?

– Сенатор Карпентер. Это было больше года назад. Он мой друг, и я поверил его оправданиям, но на прошлой неделе он сказал мне, что не пойдет на перевыборы. Один срок в сенате – такое редко бывает.

– И что конкретно он сделал?

– Какой-то законопроект по поводу федеральных грантов, но он относился к правительственным организациям. Джин в целом очень поддерживал профсоюзы, но был против правительственных профсоюзов на основании того, что при переговорах никто не представляет налогоплательщиков. Он не стал бы так радикально менять свое мнение без открытого заявления. Я позвонил ему, и он сказал, что его жена убедила его изменить свое мнение. Звучало неубедительно, поскольку я несколько раз встречался с нею, и она казалась безразличной к политике. Но я спустил это на тормозах. Поскольку ночная кукушка дневную всегда перекукует.

Пакстон подался вперед, вывел на экран своего компьютера законопроект и распечатал для Шона копию.

– Не знаю, пригодится ли это, – сказал он.

Роган взял бумагу.

– Если вы правы насчет Карпентера, то в деле замешан некто, кто получил выгоду от этого законопроекта. Вместе с вашим списком это сузит область поиска… Минуточку…

Шон осекся на середине предложения.

– Венди Джеймс ведь работала на лоббистскую фирму, верно?

– ДСП.

– «Девон Салливан и партнеры»?

– Да, – Пакстон встал и нагнулся, чтобы заглянуть в ноутбук Шона.

– Бинго! ДСП проталкивала законопроект, на котором споткнулся ваш друг. И Девон Салливан встречалась с вами в тот день, когда вы обнаружили пропажу медальона.

– Девон Салливан…

– Вы ее знаете?

– Да, но ее мужа я знаю лучше. – Пакстон снова сел в кресло с на удивление спокойным лицом. – Я его убью, – решительно сказал он.

– Вы о ком?

– О ее втором муже, Кларке Джагере.

Имя звучало знакомо.

– Адвокат по уголовным делам, верно?

– Да. Он…

– Он защищал Крэндалла, – перебил Шон, – того парня, в ходе процесса которого Морган застрелился.

– Он также защищал Фрэн Бакли.

– Бывшую начальницу Люси?

– Она женщина злая и ненавидит меня. Бакли знает, что должна помалкивать, поскольку я знаю о ней гораздо больше. Но она знала также, что я хочу вернуть медальон Моники. Могла подумать, что не только ради воспоминаний…

– Думаю, она права.

Пакстон уставился на Шона и покачал головой, но губы его скривились в усмешке, напомнившей Рогану, что они враги.

– Похоже, мы нашли шантажиста.

– Мы должны рассказать об этом федералам.

– Сейчас два часа ночи. Я придумаю приличный предлог поговорить с Ноем Армстронгом в девять утра о Девон Салливан. Направлю его в нужную сторону. У тебя семь часов на поиск медальона.

Пятница

– Спасибо, что согласилась поговорить с нами, – сказала в микрофон Кейт, представившись.

Кейт и Люси сидели в большой комнате, обложившись документами. Ганс присоединился к конференции из своего кабинета в штаб-квартире ФБР. Керри, миссис Карсон и агент Рэйчел Барроуз находились в доме Карсонов в Ричмонде.

Кейт предупредила Керри, что разговор записывается. Ситуация стала более шаткой, чем они предполагали, когда миссис Карсон захотела подождать, пока они не найдут адвоката для Керри. Вторая пропавшая девочка, Брин, также оказалась в доме Карсонов. Она была пятнадцатилетней сестрой Керри. Ганс убедил ее, что они не собираются ни в чем обвинять Керри, что они пытаются найти Айви прежде, чем ту убьют.

Время не ждало.

Керри была готова говорить, и миссис Карсон нехотя дала согласие. Было раннее утро пятницы. Когда все вышли на связь, только-только забрезжил рассвет.

Кейт начала задавать вопросы. Они быстро повторили то, что Керри уже рассказала Рэйчел, затем агент Донован сказала:

– Пожарный инспектор сказал, что они пока не могут назвать причину пожара. То есть ему нужно продолжать следствие, чтобы понять, был это поджог или нет.

– Это был поджог, – сказала Керри. – Айви почувствовала запах спирта и увидела кого-то в соседнем дворе, а затем разбудила всех.

– Спирта?

– Навроде того, что используют в больницах.

– Ты почувствовала запах?

– Когда спустилась. К тому времени из вентиляционных отверстий в полу пробивался дым. Айви велела выбегать с переднего крыльца, поскольку заметила кого-то сзади.

– Больше никто не видел поджигателя? – спросила Кейт.

– Нет, а что?