Я – другой! Книга 5 - Денис Деев

– Харон! – сразу опознал ее Гвоздь.

– Не совсем, – не согласился Палыч, выделяя цветом на доспехе Харона детали, внешне отличающиеся от стандартной экипировки, – гляди на плечах, скорее всего, автоматические минометы. На запястьях – дополнительные излучатели. Еще на груди что-то понавешано и шлем больше. Это какая-то новая разновидность.

 – Модифицировали своих прихвостней. Неужели хотят испытать на нас?

– Мы готовы! Энергией залиты под самую крышечку, боекомплект на сто процентов, все системы в зеленой зоне, – Палыч выдал доклад о состоянии Гнева Полуденного Солнца.

– Ты так уверен, что нам придется драться?

Ответить Палыч не успел.

– Сейчас вы будете сражаться. А мы будем наблюдать, – шипящим голосом сообщило радио.

– Эээ, может мы друг друга не поняли. Я не в гладиаторских боях прилетел участвовать и не затем, чтобы вас развлекать…

– Развлечения здесь ни причем. Мы хотим определить какая ветвь развития вашего вида сильнее – на базе модов или генетическая.

– Какое вам дело до нашего вида?

– Никакого. Вы – временное явление. Временная трудность. Люди с Земли появятся и исчезнут, как и многие тысячи цивилизаций до них. И после них. Но нам надо определиться, каких носителей выбирать себе на будущее.

– То есть вы сейчас нас стравите, определите сильнейшего, и он будет таскать на горбу одного из вас?

– Мы клонируем победителя. И создадим много Идеальных Носителей. Проигравший также удостоится чести – из его клонов мы будем делать Идеальных Слуг.

– Вот оно как. Спасибо за откровения. Я тогда драться не буду, – Гвоздь уселся на арену и положил «Катюшу» рядом с собой. Смысл ему был сейчас биться с улучшенным Хароном? Чтобы усилить криссов? Как бы это глупо не звучало, но в этой ситуации лучшее, что мог сделать Гвоздь, это ничего не делать. Если Харон нападет, то отбиваться Гвоздев не собирался. Уже одной своей гибелью он принесет Земле огромную пользу.

– Мы предусмотрели такой вариант поведения. И предусмотрели, как тебя простимулировать на действия.

Между Хароном и Звездным Маршалом появилась голографическая сфера. Область внутри нее быстро почернела, обозначая межпланетный вакуум. И в этой пустоте висели искорки земных кораблей – криссы именно человеческую флотилию держали в фокусе. Фокус сместился. Сейчас голосфера крупным планом демонстрировала серо-стальную махину супердредноута. Даже в уменьшенной копии корабль смотрелся внушительно и несокрушимо. Но вдруг вытянутый нос корабля там, где размещались три тоннеля рельсотронов метрового калибра, начал разрушаться сам собой. Создавалось впечатление, что в носовую оконечность корабля ударила огромная невидимая секира, расплоставшая броню до внутренних отсеков. Причем эта разрушительная сила не остановилась, а продолжила двигаться вдоль борта, оставляя за собой глубокую рану с идеальными, удивительно ровными краями.

– Прекратите! – Гвоздь вскочил на ноги.

Но и без его крика, лезвие, рассекающее борт дредноута остановилось. Дойдя до кормы. Корабль напоминал рыбу, у которой вспороли брюхо для потрошения.

– Больше демонстраций не надо, я все понял и уяснил, – до Гвоздева дошло, почему криссы до сих пор не разделались с флотом. Они держали корабли в заложниках!

Видимо гигантский деструктор, рассекший дредноут, зацепил в его нутре что-то важное. Возможно даже защитную оболочку реактора. И прежде чем криссы успели загасить голографическую сферу, Гвоздь увидел, как вдруг внутри разрезанного корпуса засияло рукотворное солнце. Ослепительная вспышка мгновенно разрослась и поглотила весь дредноут. Когда ее яростное сияние сошло на нет, на месте корабля не осталось ничего, кроме быстро разлетающихся обломков. Экипаж корабля должно быть погиб в полном составе. Вместе с командующим флотом и всеми друзьями Гвоздя. И вместе с Лаской.

– АААААРРР! – Гвоздь одновременно стонал, кричал и рыдал. Если после выстрела по земному кораблю он был готов сотрудничать с криссами, правда не выкладываясь на полную катушку, то сейчас он желал одного – разорвать на части противостоявшего ему Харона, потом прорезать дыру в прозрачной стене амфитеатра и крошить, расстреливать и рвать зубами весь наблюдающий за ним зверинец.

Но сначала Харон. «Катюша» сама прыгнула в руки, прицельная сетка на забрале шлема поймала черную кирасу Харона в прицел. Очередь! Но Харон как знал, что Гвоздя взбесит гибель дредноута и резво откатился в сторону. Всего пара дротиков, выпущенных из «Катюши» безвредно чиркнули по черным квадратикам его брони. Сам Гвоздев, уходя от возможного ответного огня, задействовав усилители ног и прыжковый ранец взмыл над ареной метров на пять.

А приземлился он уже совсем на другую поверхность. В одно мгновение ровная как стол арена, пошла глубокими складками и буграми холмиков – криссов интересовало не цирковое побоище двух гладиаторов, а реальный бой, в котором обязательно должны были присутствовать укрытия и рельеф. Едва коснувшись «гальки», Гвоздь перекатился в сторону. И вовремя – из-за ближайшего холмика с воем прилетели две мины и взорвались, разбросав крупную шрапнель. Не ошибся в своих оценках Палыч, Харон на самом деле был ходячей минометной батареей и опасаться его следовало даже не находясь в прямой видимости.

– Радар!

– Включен, – отрапортовал Палыч, – только толку ноль.

На «Ли» Гвоздь использовал каждую свободную минуту для тренировок с Гневом Полуденного Солнца и умудрился поднять-таки уровень совместимости и получить несколько полезных в бою бонусов. Однако включенный радар Харона засечь не мог, черные плитки его доспеха были произведены по технологии стелс и полностью рассеивали или поглощали радиоволны.

– Акустический усилитель!

«Уши» Гнева Полуденного Солнца были способны уловить шебуршание муравьиных лапок на метровой глубине, но тут они оказались бессильны. Мусор, застилавший арену, однозначно должен был скрипеть под бронированными ботинками Харона, однако чутким датчикам брони Гвоздева не удавалось уловить ни звука. То ли Харон стоял не шевелясь, то ли у него был мод, создающий поглощающее звуки поле.

– Заляг вон в той канавке. И жди, – посоветовал Палыч наиболее выгодную тактику.

Но адреналин и гнев, бурлящий в крови Гвоздя, не давал ему сидеть на месте.

– Прыжок! Десять метров! – отдал он команду и взвился свечой над ареной, стараясь заметить Харона первым.

Ох и не зря же Палыч советовал быть осторожнее – черную фигуру на сером поле арены Гвоздь заметить не успел, зато успел схлопотать в бок небольшую, но очень стремительную ракету. Взрыв, правый бок брони окрасился в оранжевый цвет на пиктограмме. Гвоздя закрутило так, что мир перед его глазами слился в одну сплошную пятнистую полосу. Палыч попытался выровнять его падение с помощью реактивной струи из ранца, но куда там – Гвоздь врезался в арену спиной,  поднимая в воздух кучу обломков.

– Пять секунд боя и столько повреждений…