Высший маг Сакура - Алексей Буслаев

пробормотал Хокаге, а Орочимару был, наверное, впервые согласен с мнением бывшего учителя.

Когда огонь улегся, то каждый желающий увидел Гарола невозмутимо стоящего посреди арены, ковыряющегося пальцем в ухе. Ни воды, ни каменных скал уже не было. Только обугленные стены и земля, а также редкие ямы от техник других участников экзамена.

— Может Хокаге его сделать? — задумчиво произнес Хирузен, чем ввел Орочимару в ступор. Впрочем, он не был бы собой, если бы мгновенно не взял себя в руки.

— Э-э, что⁈

* * *

Я стоял посреди вычищенной арены и слегка жмурился от солнышка, которое постепенно клонилось на запад. Красотища-то какая. Зрительская трибуна рукоплескала мне. Даже Хокаге с Казекаге поднялись со своих кресел, что выразить овации. Ну а что, мне нравится. Я раскланялся, а ко мне переместились Хирузен и Казекаге? Чакру Хирузена я знаю, как облупленную, не зря же я его омолаживал, а вот Казекаге мне тоже показался знакомым. Вернее я чувствовал его ауру и она мне казалась знакомой, словно я её уже видел.

— Ммм…простите, а мы с вами нигде не встречались? — спросил я у Казекаге. Рядом с ним обнаружились два телохранителя, ауры которых были странными. Будто двойными. Присмотревшись внимательнее, я увидел в каждом теле по два человека, причудливо сокрытых от видения Хьюг и Учиха. Однако моё магическое зрение тут не блокировалось и я многое видел.

— Возможно, — сухо ответил мужчина, не дав однозначного ответа.

— Ты как победитель турнира генинов, официально становишься чунином, — объявил на весь стадион Хокаге, чему трибуны одобрительно зашумели, а Казекаге пристально смотрел на меня, словно хотел увидеть во мне что-то сокрытое. Не дай Творец, он это реально увидит.

Внезапно я почувствовал, как на арену и трибуну лег какой-то странный купол. Посмотрев на него обычным и магическим зрением, я сделал вывод, что это иллюзия. Но зачем?

— Обильные овации победителю турнира. Харуно Гаролу! — улыбаясь, сказал Хокаге и сделал несколько символичных шлепком ладонями. С неба вдруг начали сыпаться белые перья, а мне сильно захотелось спать. Активировав первые Врата, я избавился от сонливости и в недоумении уставился на небо, откуда продолжали падать перья. Иллюзия? Но зачем?

— Что это? — спросил Хокаге и в тот же миг Казекаге приставил кунай к шее старика.

— Хмм… так вот кто ты, — покачал я головой, узнав эту ауру — Орочимару!

— Орочимару? — удивился Сарутоби.

— Верно, Сарутоби-сенсей, — плотоядно усмехнулся змеиный саннин сбросив с себя хламиду Казекаге и резким движением сорвал с лица маску, частично состоящую из человеческой кожи. Остатки ауры на ней еще присутствовали, к слову так себе. Тоже мне Безликий.

— Что ты тут забыл? — спросил я, рассматривая ауру Орочимару.

— Искусство печатей. Техника построения четырех фиолетовых огней, — раздались синхронные возгласы вокруг нас. Я в недоумении рассматривал разворачивающуюся конструкцию. Напоминало огненный барьер из области защитной магии, только завязанный на чакру четырех пользователей. Присмотревшись магическим зрением, я увидел, что пробить такой барьер в принципе возможно, но тяжело. Даже мне. Хотя…

— Ты мне пока не нужен, Гарол-кун, — облизнул лицо невероятно длинным языком Орочимару, прикладывая кунай почти вплотную к горлу Хокаге, — Но думаю, скоро понадобишься.

— Ты не меняешься, Орочимару, — раздался спокойный голос Хирузена, — Но знай, я не сдамся без боя.

Чакра Хокаге стала двигаться быстрее, а её поток сильнее. Нечто похожее происходит у меня, когда я открываю Первые Врата. Может Сарутоби тоже их открыл? Вообще он может. Хирузен не зря носит титул «Профессор», как раз за знание всех техник в Конохе и частично за её пределами.

— Ку-ку-ку, — зловеще выдал змеиный саннин, — Я даже не смел и рассчитывать на подобный подарок судьбы, Сарутоби–сенсей. Окажите мне честь, как сенсей ученику.

Внезапно, Орочимару убрал кунай от горла Хокаге и не торопясь отошел от него на несколько шагов. Чакра обоих начал двигаться с невероятной скоростью, тела неосознанно выпрямились, а лица и налились кровью. Орочимару, видимо тоже знает о Вратах Хачимона, но не рискует открывать больше одного-двух Врат.

— Ммм…простите, а я вам не мешаю?

— Я не хотел, чтобы ты умер здесь Гарол-сан. Беги пока можешь! Я тут должен сам разобраться с бывшим учеником, — немного грустно сказал Хирузен, скидывая с себя шляпу и церемониальный костюм Хокаге. Под ней оказалась неплохая броня с металлическими вставками в уязвимых местах и символом Конохи на лбу. Видимо Хирузен знал или догадывался, что предстоит бой.

— То есть я могу уйти? — уточнил я.

— Боюсь это невозможно, — покачал головой Сарутоби, неотрывно наблюдая за Орочимару. Тот в свою очередь откровенно скалился, а в ауре царило злобное веселье и предвкушение.

— Даже биджу не сможет сходу выбраться отсюда, — вставил ремарку Орочимару, медленно доставая из подсумка что-то небольшое. Дымовая бомба?

— Хм…ну ладно, — ответил я и телепортировался за границу барьера. Там уже столпилось несколько членов АНБУ, а на трибунах развернулась битва с шиноби Звука и Песка. Странно. А почему они атаковали только сейчас?

Окружившие барьер члены АНБУ некультурно уставились на меня, а в аурах витало бескрайнее удивление. Сарутоби и Орочимару на секунду тоже замерли соляными столбами, как и те, кто ставил барьер. Судя по их ошарашенным лицам, покинуть этот барьер ранее считалось невозможным. Рот Хирузена и Орочимару красноречиво открылся, напоминая букву «О».

— Как ты покинул этот барьер? — сходу начал наезд на меня, судя по всему главный анбушник. Интерес при этом в ауре можно было лопатой выкапывать.

— Секрет! — хитро улыбнулся я.

— Хватит паясничать! — угрожающе надвинулся на меня анбушник, но паралич вылетел из моей ауры и сковал наглеца по рукам и ногам.

— Ты я думаю, прямо очень хочешь начать лечиться клизмами, — выдал я, словно зачитывал приговор. Прочие анбушники резко притворились ветошью, видимо они знали обо мне и о моих методах лечения. Никто не жаловался. Хе-хе.

— Филин-сан, это же Гарол. Ирьенин экстра-класса, — сказал один из них.

Однако Филин не смог ответить по очень простой причине. Все его члены, были намертво скованы, а легкое касание в живот временно лишило анбушника возможности манипулировать чакрой. Аура