История жены - Мэрилин Ялом

Рабыни выполняли на плантациях самую разную работу. Те, кого отправляли в поле, пахали и рыхлили землю, собирали хлопок и даже рубили дрова. Домашние рабыни готовили, шили, занимались стиркой и сушкой, кормили младенцев и следили за детьми постарше, а также выполняли то, что прикажет хозяин или хозяйка. Еще они делали мыло и красители, плели корзины и ходили по поручениям. На то, чтобы заботиться о собственных мужьях и детях, времени и сил почти не оставалось, однако им приходилось выкраивать время и для того, чтобы обустраивать собственное хозяйство. Некоторые хозяева давали своим рабам выходной по субботам для того, чтобы они могли навести порядок в своем жилище и постирать одежду. Но так везло не всем, например, один освобожденный раб вспоминал: «Моя мама стирала белье ночью в субботу, чтобы мы могли ходить в чистом в воскресенье»[313].

Рабыни могли становиться женами, но в очень специфическом смысле. По закону они не могли состоять в браке, поскольку считались собственностью владельца, но на деле они часто жили как с мужем с тем мужчиной, которого выбирали сами или которого выбирал для них хозяин. Все зависело от воли хозяина, но многие воспринимали рабов как скот, разведением которого нужно заниматься. Бывший раб из Алабамы рассказывал: «Папа и мама не были в браке, тогда было иначе, белые просто сводили мужчину и женщину вместе, как лошадей или коров»[314]. Сара Форд, бывшая в рабстве в Техасе, вспоминала рассказ своей матери о хозяевах, которые «случали мужчину и детородную женщину как мулов. Нравится, не нравится, им это было все равно, женщине лучше было подчиниться, иначе изобьют»[315]. То же рассказывала Бетти Пауэрс из Техаса: «Хозяин говорил, Джим и Нэнси будут жить вместе, и лучше его приказ исполнить. На плантации до женских чувств никому дела нет»[316].

Роуз Уильямс вспоминала, как ее принудили сожительствовать с рабом по имени Руфус:

На «Старом Юге» владелец мог создавать и разрушать браки между рабами. Он мог решать, будут ли рабы выбирать себе сожителей сами или он будет определять, кому жить вместе. Но и хозяйка могла распоряжаться жизнями домашних рабов и вмешиваться в их романтические отношения. Рабыню могли отчитать за то, что она встречается не с тем мужчиной. Одна бывшая рабыня, например, вспоминала слова своей хозяйки: «Кто этот парень? Что ты с ним якшаешься? Чтобы я тебя с этой обезьяной больше не видела. Если не можешь сделать выбор получше, я решу за тебя»[318].

Но были и менее деспотичные хозяйки. Девяностолетняя освобожденная рабыня вспоминала так: «Белые дамы нас спросили, что нам говорят, когда ухаживают. Мы отвечаем, что просто смеемся и болтаем. Ну а парни просят ли поцеловать и зовут ли замуж, спрашивают, а мы им: „Нет, мэм“. Они говорят: „Да вы совсем не умеете кокетничать“ – и научили нас»[319].

«Ухаживания» были знакомы только тем рабам, чьи хозяйки и хозяева относились к ним как к людям, а не как к скоту. Например, Мэнди Эднот, бывшей рабыне из Техаса, повезло, поскольку ее владельцами была бездетная пара, которая вырастила ее как собственную дочь. Она вспоминала: «Когда мне было 16, у меня появился ухажер. Миссис позволила ему навещать меня прямо в усадьбе. Каждое воскресенье он проходил две мили, чтобы проводить нас в церковь. Потом мы все вместе ужинали». А когда Мэнди решила выйти замуж, ее хозяйка собрала ей в приданое простыни и набор посуды[320].

Хотя брак между рабами официально не признавался, рабы играли свои свадьбы, где распорядителем церемонии выступал их хозяин. Так, один плантатор из Миссисипи в дневнике рассказывает, как женил сразу семь пар рабов. Он попросил каждого публично выразить свое согласие на вступление в брак и взять на себя исполнение всех обязанностей, которые налагает новый статус. Затем он объявил: «Теперь, когда все улажено, я с полным правом могу провозгласить каждую из этих пар супругами». И распорядился: «Теперь, как велит обычай наших предков, женихи должны поцеловать невест»[321].

Как отметил историк Карл Деглер, хотя в основе церемонии и лежал христианский обряд, хозяин не обращался к Богу, чтобы тот благословил союз, и не наставлял супругов, чтобы они хранили друг другу верность. Клятва верности не имела смысла, когда брак можно было разрушить, продав жену или мужа[322].

Вирджиния Белл, бывшая рабыня из Луизианы, так описывала свадьбу на своей плантации: «Когда кто-то из рабов хотел жениться, хозяин Льюис приглашал их в дом после ужина, приказывал им взяться за руки и читал им вслух из какой-то книги. Наверное, это было Писание. Потом он им говорил, что они женаты, но чтоб завтра с утра не смели от работы отлынивать»[323]. Другой бывший раб из Луизианы рассказывал о чем-то подобном, разве что его хозяин был немного добрее к молодоженам: «Когда чернокожие решали пожениться, хозяин сам их женил в усадьбе. Он делал это в субботу, чтобы в воскресенье они могли взять выходной»[324].