Раннее - Сергей Бушов

серое, но я не знаю, что это. Говорите, быстро растёт?

– Да.

– Что ж… Придётся ампутировать.

Все знали, что это будет. Ничего другого и быть не могло. Но реальность обрушилась на нас как топор, хороня все надежды. У Люси брызнули слезы. Сам Егошин обмяк и побледнел.

– А нельзя… – начал он. – Ну да, конечно…

– Ничего другого предложить не могу, – сказал врач. – Сами понимаете. Но ничего. Мы поможем вам протез хороший купить. Вы кто по профессии?

– Программист.

– Вы это не ногами делаете? Ну и прекрасно. Утром мы вас прооперируем. Минутку подождите. Я распоряжусь насчёт палаты.

Он вышел. Егошин поднял на нас взгляд:

– Идите домой. Всё в порядке.

Мы стояли.

– Уйдите! – сказал Егошин. – Пожалуйста.

Мы с Анной молча вышли. Люсю Егошин задержал.

– Люся, – услышал я, выходя в коридор. – Я хочу тебя спросить… Ты всё равно выйдешь за меня замуж?

Ответа мы уже не услышали, хотя он был очевиден. Что-то сломалось. Мир сломался. Всё стало совсем не так, как раньше. Мы с Анной брели по улице.

– Куда мы идём? – спросила она.

– Я тебя провожаю.

– Тогда мы не туда идём.

– А, да.

Мы свернули и ещё долго шли.

– Жаль его, – сказала она. – А ты не можешь ему помочь?

– Нет.

– А может…

– Нет, я же сказал.

– Понятно, – она вздохнула и взяла меня за руку.

Машин почти не было. На улице – густые сумерки. Редкие фонари выхватывали из темноты светлые конусы воздуха, в котором клубилась пыль, дым, капельки воды…

– Вот и всё, – сказала Анна. – Я пришла. Будем прощаться?

– Будем, – сказал я. – Хотя мне и не хочется.

– Я кое-что тебе должна, если помнишь.

– Ты ничего не должна. Я стал Лапидусом просто потому, что ты попросила.

– Как хочешь. Во всяком случае, ты всегда можешь взять то, что тебе причитается.

Я усмехнулся.

– Аня, не надо. Ты не такая. Или, во всяком случае, я так не хочу.

– Что ж… Тогда до завтра.

– До завтра.

Мы просто разошлись в разные стороны. Во мне осталась пустота. Все складывалось не так, как должно было. И что значило "до завтра"? Мы встретимся на работе? У Егошина? Или мне пригласить её куда-нибудь, плюнув на все?

И тут я замер и хлопнул себя по лбу:

– А, чёрт, – развернулся и побежал за Анной.

Она уже поднималась по лестнице.

– Ты что, передумал? – улыбнулась она.

– Нет, – сказал я. – Просто… Может быть, это глупо, но у тебя можно переночевать? Не в том смысле, что… а просто. У меня нет ключа от своей квартиры.

Анна вспомнила и засмеялась.

– Ну, пошли. Не выламывать же тебе дверь полдвенадцатого ночи.

Мы поднялись. Она отперла дверь.

– Заходи.

В коридоре было темно. Войдя, Анна протянула руку к выключателю.

– Ой! – вскрикнула она.

– Что такое?

– Я… обожглась.

Во мраке мелькнуло что-то серое, узкое, быстрое. За нами захлопнулась дверь.

– Здравствуйте, – донеслось из комнаты.

Это был голос Влада.

– Моя внешность, знаете ли, несколько изменилась, – продолжил он. – Так что я не хотел бы, чтобы вы включали свет. Испугаетесь. Проходите, не стесняйтесь.

Мы осторожно прошли в комнату. Я вгляделся в темноту. Всё пространство заполняли едва видимые толстые щупальца, которые двигались хаотично, медленно, словно обыскивая помещение. В дальнем углу, у телевизора, в воздухе покачивалась большая чёрная, почти непрозрачная, туша.

– Не пугай нас, Влад, – сказала Анна. – Уходи. Чего ты хочешь?

– Видите ли, – сказал Влад, и одно из щупальцев, словно змея, проскользило между мной и Анной, – даже обычным теням позволяется иногда спускаться сюда. А я – необычная тень, благодаря вашим стараниям. Я и спрашивать никого не обязан. Мне захотелось вас увидеть, и я пришёл.

– Зачем? – спросила Анна. – Нам и без тебя было неплохо.

– Да, я вижу, – вокруг меня образовалось двойное кольцо из упругого серого шланга. – Вы с Ёжиком здорово спелись. Ты стала почти совсем Ежихой. Может быть, побреешься наголо?

– Ну хватит! – сказала Анна. – Я не хочу тебя слушать. Уходи!

– Не беспокойся, скоро уйду, – сказал Влад и захохотал. – Только я не хочу идти один. Мне нужно взять с собой тебя. Это единственное, чего мне не хватает.

– Нет, – сказала Анна. – Не делай этого. Я не хочу.

– Я и не буду этого делать, – сказал Влад. – Я не могу. Ты сама должна захотеть. Этого достаточно.

– Ну уж нет, – сказала Анна. – Стать такой тварью, как ты? Ни за что.

– Посмотрим, – сказал Влад. – Обрати внимание на Ёжика.

Вокруг меня громоздились спиралью толстые, мясистые щупальца из прозрачной серой массы. Они двигались, закручивая спираль и всё ближе придвигаясь ко мне.

– Знаешь, что будет, если эти кольца сожмутся? – спросил он. – Ёжик погибнет в страшных муках. Он будет дёргаться, как под током. Его тело будет пронизано смертельным холодом, и он долго будет трястись, брызгая слюной, пока не издохнет совсем.

– Аня, не слушай его! – крикнул я, стараясь не касаться щупальцев, источавших струи холода. – Если ты уйдёшь, я все равно не буду жить. Пусть убивает, не соглашайся!

– Не дёргайся, Вовка, – сказала Анна. – Все будет нормально.

– Так ты пойдёшь со мной? – спросил Влад. – Смотри – ещё немного, и я схвачу его.

– Не пойду, – сказала Анна.

Вспыхнул свет, и по комнате пронёсся испуганный вопль Влада. Он раскатывался ещё долго, хотя его самого уже не было. Обычная комната. Довольно маленькая. Диван. Стенка. Журнальный столик.

– Как был кретином, так и остался, – сказала Анна. – Надо же – про выключатель забыл!

– Спасибо, – сказал я.

– Вот уж точно не за что, – она вздохнула. – Хочется покурить и помыться. Как бы это совместить? А, ладно. Пойду сполоснусь. Поставь пока чайник, если нетрудно.

Она закрылась в ванной. Я отправился на кухню. Поставил чайник. Через пару минут она вышла из ванны в белом махровом халате.

– Ох, – сказала Анна, – знаешь, как классно? Очень рекомендую тебе тоже душ принять. Как смыла эту гадость, намного легче стало.

Она взяла сигарету и закурила.

– Ладно, – сказал я. – Только мне переодеться не во что.

– Там висят какие-то халаты.

– Чайник выключить не забудь, – сказал я, взял из комнаты свою сумку и прошёл в ванную.

Всё с себя сбросил, включил душ. Сначала горячий, потом холодный, потом опять горячий. Грязь и кошмары стекали с меня струями. Надел зелёный тёплый халат, побрился. Причесался. Немного пожалел, что отныне придётся это делать.

На кухне Анна разливала по чашкам чай.

– Ну как? – спросила она.

– Неплохо.

– Я тоже так думаю. Бери бутерброд. Знаешь, я хотела у тебя спросить…

– Да?

– Ты… человек?

Я поперхнулся и взглянул на неё недоуменно.

– Да. А кто же ещё?