Мой грешный маркиз - Гэлен Фоули

Влюбленные обменялись взглядами. Дафна улыбнулась ему, после чего сказала своей могущественной родственнице:

— Тетя Ансельм, это мой жених. — Неожиданно ей захотелось объявить об этом всему свету.

Макс слегка покраснел, но они оба сияли от счастья.

— Надеюсь, что это так, — ответствовала герцогиня, устремив на Макса взгляд, который должен был ему сказать: ее светлость не потерпит другого исхода.

Значит, все решено. Они идут к алтарю.

— Спускайтесь оттуда и представьтесь как положено, — приказала старуха, но под внешней резкостью проглядывало добродушие.

— Да, мэм. — Дафна взяла жениха за руку и повела в глубь сеновала. Как только они скрылись из виду, она поцеловала его, а он обнял ее за талию.

— Спасибо, — шепнул Макс. — Обещаю, ты не пожалеешь.

— Я знаю. — Она закрыла глаза, пребывая на седьмом небе от счастья. Это могло показаться безумием, но она ни на секунду не желала отпускать жениха от себя. — Отныне и впредь я тебе полностью доверяю.

— А я тебе. — Раздался стук, это один из грумов вернул на место лестницу. — Твоя тетя, — пробормотал он. — Похоже, это сила, с которой надо считаться.

— Это точно, — ухмыльнулась Дафна. — Но не беспокойся. Еще не родилась женщина, способная устоять перед твоими чарами.

— Нам пора идти, Дафна. Если ты, конечно, меня не задушишь. — Он засмеялся. Девушка все еще обнимала его за шею и была настроена продолжить приятное занятие.

Теперь, когда он ее нашел, она не хотела его отпускать.

Лондон показался знакомым.

Дрейк знал названия улиц и основные достопримечательности, но не понимал, откуда он их знает. Его память сильно пострадала, но физически он становился все крепче.

Они приехали, совершив нелегкое путешествие из Баварии, и поселились в роскошном отеле «Палтни», где у Джеймса были комнаты.

В первое утро за завтраком Джеймс передал Дрейку свежий номер «Пост» и предложил каждый день читать газету от начала до конца, отмечая имена, которые покажутся ему знакомыми. Дрейк охотно согласился.

Он только сожалел, что не помнит собственного имени.

Прошло несколько дней, прогресса так пока и не было. В один из вечеров Джеймс пришел к Дрейку, широко улыбаясь:

— Мой мальчик, у меня для тебя сюрприз. Поехали.

— Куда вы меня везете? — забеспокоился Дрейк. К нему снова вернулся страх оказаться в руках палачей.

— Не волнуйся, Дрейк. Ты долгое время провел в изоляции. Полагаю, ты не откажешься от… приятной компании.

— Что вы имеете в виду?

Талон нагло усмехнулся:

— Мы собираемся найти тебе женщину.

— Зачем? — не понял Дрейк.

Талон засмеялся:

— Ты забыл, зачем нужна женщина? Не волнуйся, такие знания быстро возвращаются. — С этими словами он подсадил Дрейка в экипаж Джеймса.

И они поехали. Дрейк периодически бросал на Джеймса обеспокоенные взгляды, но его престарелый защитник не реагировал.

Вскоре они прибыли к Королевской опере на Хеймаркет. Экипаж остановился возле театра, где парами или небольшими группами прогуливались элегантно одетые театралы.

— Подождите здесь, — приказал Джеймс и вышел из экипажа. — Я найду нашему другу спутницу на вечер. Талон, следи, чтобы окна оставались зашторенными.

Джеймс не хотел, чтобы прохожие глазели на Дрейка. Агенты Ордена могли быть повсюду.

Поэтому он держал пленника или в его комнате, или в экипаже с зашторенными окнами.

Нельзя было допустить, чтобы враги совета прометеанцев добрались до Дрейка раньше, чем Джеймсу удастся узнать, кто он.

Хотя Джеймсу нравился его покорный пленник, он начинал испытывать нетерпение. Почему-то Дрейк не мог вспомнить даже собственного имени! Талон никогда до конца не верил в потерю памяти и втайне считал Дрейка симулянтом. К счастью, Джеймсу пришел на ум другой способ попытаться установить имя плененного агента.

Ему необходим, размышлял Джеймс, разглядывая прогуливающихся у театра людей, тот, кто знает всех влиятельных людей в Лондоне. Незаинтересованное третье лицо, осторожное и проницательное.

Иными словами, одна из лондонских куртизанок.

Его взгляд остановился на пышной даме полусвета в причудливом светлом парике и пурпурном платье с таким глубоким декольте, что желающие могли во всех деталях рассмотреть ее груди. На ней были бриллиантовое колье, норковый палантин, в руке — тонкая сигара. Женщина лениво кокетничала с тремя юношами, вероятно, студентами Оксфорда.

Джеймс подошел к куртизанке и прервал ее заигрывания. Как и все представительницы ее профессии, она с первого взгляда узнавала по-настоящему могущественного человека, а потому, не колеблясь, бросила мальчишек и взяла под руку Джеймса, хотя он был стар и тщедушен.

— Что я могу для вас сделать, сэр? — игриво спросила она, слегка постукивая себя сложенным шелковым веером по щеке.

— Это настоящие бриллианты? — удивленно поинтересовался он.

Женщина стряхнула пепел с сигары.

— Я их заработала.

Джеймс усмехнулся, взял у нее из руки сигару, бросил на мостовую и помахал рукой, чтобы развеять дым.

— Я хочу тебе предложить провести пару часов с моим юным другом. Он в экипаже. Пойдем, я вас познакомлю.

Куртизанка остановилась и внимательно оглядела сначала своего спутника, потом его экипаж. У этих дам, подумал Джеймс, чутье развито, как у бродячих кошек.

— Тебя никто не обидит, — сказал, он. — Мой юный друг был тяжело ранен на войне. Он уже очень давно не был с женщиной.

— Ах вот оно что. — На размалеванном лице женщины появилось задумчивое выражение, и Джеймс с удивлением понял, что она искренне симпатизирует раненому. — Бедный мальчик потерял конечность? И жена не приняла? Жестоко.

— Нет. Его ранило в голову. Он несколько сбит с толку, не все помнит, но, думаю, удовольствие, которое он испытает в твоей компании, пойдет ему на пользу.

— Даже не сомневайтесь.

— Так я вас познакомлю?

— Осталось только решить вопрос с оплатой.

Джеймс вложил в руку женщины маленький кошелек с золотыми монетами.

— Будь с ним добра. Ему пришлось многое пережить.

— Я все поняла, дедушка. Веди.

— А ты нахалка.

— Это у меня в крови.

Джеймс открыл для нее дверцу экипажа, и женщина внимательно всмотрелась в темноту, желая убедиться, что там нет никакой опасности, после чего скользнула внутрь.

— Привет, любовь моя. Могу я посидеть с тобой? Слышала, здесь кое-кого надо развеселить?.. О, мой Бог! — воскликнула она, с ужасом всматриваясь в лицо Дрейка. — Уэсти?