Загадки старинных кладов - Александр Косарев

Пароходик (только по недоразумению названный канонеркой) "Орочанин" загрузили ящиками со слитками и монетами, и он вышел в свой последний рейс. В ночь на 13 сентября при подходе к мосту (где первоначально и предполагалась перегрузка на эшелон) он был встречен сильным пулеметным и артиллерийским огнем с берега. Три попытки прорваться не увенчались успехом, и сильно пострадавшая канонерка, потеряв ход, начала двигаться обратно, вниз по течению.

Разумеется, слишком долго такой пароход двигаться не мог, и у с. Новоандреевка он сел на мель вблизи берега. С этого момента и началась, собственно, кладоискательская история, которая не завершена до сих пор. В ней легко проследить два основных направления продвижения ценного металла. Одна часть его несомненно была сброшена в воду, а другая все же спрятана на земле. Займемся пока этой частью. Что на этот счет нам говорят известные и широко растиражированные прессой сообщения?

"В конце 70-х жители Новоандреевки Ефимовы переехали из своего дома на колхозное подворье. Летом 1979 г. решили вырыть во дворе колодец. Выкопали яму, установили сруб, а выброшенную на поверхность землю частью ссыпали в щель между бревнами и краем ямы, частью оставили в огороде.

Однажды Мария Ефимова, разговаривая о том о сем со своею соседкой П., полола в огороде. Вдруг тяпка ударилась обо что-то твердое. Ефимова подняла с земли небольшой прямоугольный брусок, очень тяжелый, и хотела выбросить его через забор. Соседка остановила ее.

Брусок этот имел "фабричный " вид, на нем были выдавлены какие-то буквы. Мария Ефимова запомнила только, что там было вроде бы написано "Благовещенск, 1917 год… " Весил он то ли пять, то ли шесть килограммов.

Соседка-переселенка сразу сказала, что это золото, и предложила Ефимовой обмен: ты нам с мужем — брусок, а мы уедем к себе на Украину и оставим тебе все свое хозяйство — дом, скотину, птицу… Ефимова не согласилась. Она собралась ехать за советом в Благовещенск, к брату. Перед отъездом соседка попросила у Ефимовой разрешения отпилить от ее слитка кусочек. Ефимова не разрешила: "Если бы я его сдавать стала, меня бы спросили, куда золото дела… "

Ефимова села на теплоход и поплыла в Благовещенск. Соседи сели на моторку и поплыли в Прядчино, — наверное, звонить по телефон В Благовещенске М. Ефимову уже ждали. Вначале в дам к ее брату пришла женщина-милиционер, искала будто бы потерявшегося ребенка. Затем приехали несколько мужчин, увезли Ефимову в областное УВД. Золото изъяли в доход государства.

Поскольку было решено, что Ефимова пыталась найденное утаить, денег ей никаких не дали.

Надо добавить, что дом Ефимовой был построен на месте усадьбы новоандреевского старожила, раскулаченного и высланного вместе со всей семьей в тридцатые годы".

А вот еще одна, тоже абсолютно правдивая история. Она составлена с использованием многих материалов: воспоминаний участников событий, должностных лиц Белогорского района и материалам газет:

"Аккурат в день своего рождения, 22 июня, тракторист из Великокнязевки Николай Василенко обрабатывал на своей машине соевые поля. Часов около одиннадцати ножи культиватора обо что-то стукнули. Обернувшись, Василенко увидел на земле небольшой продолговатый брусок. Он был необыкновенно тяжелый. На нем заводским способом были вытеснены следующие знаки: "Бл 1918, 30 ф, 37, 39 ОД, 30л, 859, N2 1101".

Василенко положил брусок в рукавицу, рукавицу сунул куда-то в кабину трактора и проработал в поле до вечера. Дома он показал брусок жене, тщательно его отмыл, а наутро сдал куда следует.

В бруске оказалось двенадцать с половиной килограммов золота 859-й пробы. По ценам, существовавшим в то время, золото было оценено в 588 тыс. рублей. Василенко получил четверть —147 тыс, 2 тыс. из них он перечислил в какой-то благотворительный фонд, остальное употребил в пользу своей многодетной семьи.

Многие в деревне не поверши, что Василенко нашел золото "просто так", в поле. Ходил слух, что незадолго до дня своего рождения Василенко лежал в больнице с одним из старожилов села Новоандреевка (несколько километров от Великокнязевки), который якобы перед смертью открыл ему место, где еще со времен гражданской войны хранится золотой клад. Василенко этот слух и другие, ему подобные, отрицает начисто: в больнице никогда не лежал, сам он приезжий и о золоте слышал только краем уха. И вообще: как сказал, так и было.

Тем не менее районная милиция усиленно "отрабатываю версию " о том, что слиток золота лежал в зелие не в там месте, на которое указывал Василенко. Однако слиток был тщательно вымыт, и экспертиза ничего не даю. Бедняга Василенко даже получил анонимные письма с требованием положить под угрозой смерти на условленное место двенадцать золотых кирпичей. Злобного анонимщика — соседского недоросля — вскоре поймали. Он залез ночью в детский сад и оставил образцы своего почерка на всели куда могла дотянуться его пакостливая рука.

В окрестных селах в историю, рассказанную Василенко, верят через одного. Остальные, наверное, завидуют. Местный старожил дед Лука Павлов считает, что Василенко вполне мог найти золото прямо в поле, на там самом месте. Дело в там, что место это не простое. Раньше там был колхозный полевой стан, и неслучайно на этом месте в поле много мусора, оставшегося от разрушенных домов. А еще раньше, в доколхозные времена, здесь стояли полевые заимки мужиков из окрестных сел — Великокнязевки, Комиссаровки, Новоандреевки".

На слитке, найденном счастливчиком Василенко, стоял порядковый номер 1101. Предположим, что это был последний банковский слиток. И, следовательно, остальные 1100 слитков все еще не найдены. Сколько же это будет по общей массе золота? Нетрудно посчитать, что благовещенский банк вполне мог располагать 13,5 т золота в слитках. Слитки ведь неудобны своими размерами и весом, малоликвидны, а отрезать от них мелкие кусочки крайне затруднительно, да и накладно, часть золота уйдет в опилки. Нет, нет, они поживились именно монетами. Удобно, ликвидно, да и просто потому, что монетарное российское золото было признано во всем мире. Нам не известно, какую часть запаса они забрали, но будем считать, что минимум 500 кг. Этого частным лицам хватило бы "за глаза", да и перемещаться с такими массами металла весьма непросто. Но все же допустим, что это было именно так, пусть будет прикидка с большим запасом.

13,5 т в слитках и только 0,5 т в монетах. Может ли так быть? Нет, никогда! Слитки, в лучшем случае, составляют по массе 1/3 от авуаров любого банка. Все остальное обычно держится в более удобной и подвижной звонкой монете. Значит, ее тоже было не менее 27 т. Отсюда мы делаем обоснованный вывод о том, что пароход "Орочанин" мог везти на своем борту примерно 40 т драгоценного металла. Пусть значительную часть груза составляли менее ценные серебряные монеты, все равно, это уже очень достойный груз. По нынешним временам он потянул бы почти на 500 000 000 долларов.

Итак, корабль беглецов получил пробоину и, медленно погружаясь в бурную реку, начал дрейфовать обратно к Благовещенску. Что же должен был предпринять в таких условиях командир "похоронной команды"? Отдать груз врагам, будь то японцы или белогвардейцы, он не мог никак. И единственное, что он мог сделать, так это действительно сбросить проклятое золото за борт, прямо в воду. В воспоминаниях говорится о том, что выбрасывали в неустановленном месте. Потому-то и в "неустановленном", что пароход в это время не стоял, а двигался, причем неуправляемо, повинуясь только течению бурной Зеи.