Тридцать три несчастья и немного везения - Елена Малиновская

И я нарочито спокойным тоном начала излагать супругу свои соображения.

За окнами занимался серый рассвет. Впервые за несколько дней метель прекратилась, но над городом продолжали висеть низкие тяжелые снеговые тучи, готовые в любой момент вновь разверзнуть свое брюхо. Наверное, скоро по улицам Хельона вновь завоет северный ветер и принесет с собой очередной буран.

Я зябко потерла ладони и отошла от окна, прежде до упора задвинув тяжелую бархатную гардину. От бесконечной снежной белизны я уже устала. Здесь, в моем кабинете, за время моего вынужденного заточения до блеска вычищенном усилиями Дариана и нанятых работников, было светло и тепло. И так хотелось верить, что зима уже на исходе и скоро придет весна, а за ней и ласковое лето! Помнится, в Гроштере в это время уже начинались оттепели. Птицы пели все громче и громче, и по мостовым из-за тающего снега струились бесконечные потоки воды. А в Хельоне пока ничто не напоминало о том, что совсем скоро солнце станет ярче и горячее. Такое чувство, будто этот город обречен вековать в снегопадах.

Я украдкой сцедила зевок в раскрытую ладонь и усилием воли заставила себя отвлечься от столь философских раздумий. Сейчас у меня имелись задачи посерьезнее и поважнее, чем размышления о тяжести бытия в этом северном городе.

Негромко цокая каблуками, я прошлась по комнате, придирчиво изучая обстановку. Да, стоило признать, что Дариан постарался на славу! Сейчас здесь ничто не напоминало о катастрофе, разразившейся после моего эксперимента по созданию средства для усмирения непослушных волос. И не скажешь, что менее недели назад по стенам были развешаны гирлянды зеленой и отвратительно пахнувшей слизи, а старинный паркет украшали весьма неаппетитные разводы, и я всерьез полагала, что оттереть его уже не получится.

Моя работа была закончена. Я провела всю ночь, осуществляя свой план по придумыванию достойного ответа Норбергу. Если все пойдет так, как я рассчитываю, то этот въедливый и бесцеремонный менталист навсегда забудет дорогу к моему дому. Если же нет…

Демоны! Я раздраженно цокнула языком. О таком повороте дел не хотелось даже думать. Все будет хорошо! Я уверена в этом. Должно ведь мне повезти после тех нескончаемых несчастий, что обрушились на меня в последние дни.

Впрочем, совсем скоро я узнаю, чем закончится мое очередное невеселое приключение. Сейчас мне оставалось лишь ждать визита Норберга. Он обещал, что придет рано утром. Посмотрим, не заставит ли он меня ждать.

Остановившись около своего рабочего стола, я задумчиво провела ладонью по дорогому зеленому сукну. Почти по центру его лежала скромная серебряная подвеска, мое новое творение, можно сказать, чудо артефактной магии, на создание которого я потратила львиную часть отведенного мне времени. Я взяла ее в руки, пропустила тонкую цепочку между пальцев. Легонько погладила подушечкой большого пальца прозрачную хрустальную слезу, заключенную в простенькую оправу. Тотчас же кожу защипало от чар, которые так и просились наружу. Нет, терпение. Еще не время. Пусть сначала придет Норберг.

Затем я опустилась в кресло. Поставила перед собой локти, удобно переплела пальцы и устроила на них подбородок, уставившись взглядом на книжный шкаф напротив.

Кстати, насчет книг. И я встрепенулась, поймав почти ускользнувшую мысль. Интересно, а куда делся блокнот того давно умершего некроманта Гастона Гальера, неупокоенный дух которого так упорно пытался переселить меня в лучший из миров? Помнится, я собиралась изучить его содержимое, когда у меня выдастся свободная минутка. Да, блокнот был заполнен записями на незнакомом мне языке, а скорее всего, Гастон разработал для своих заметок какой-нибудь шифр. Но почему-то я не сомневалась, что при желании сумею разгадать его.

Я проверила ящики стола. Затем встала и отошла к шкафу. Пробежала взглядом по полкам. Блокнота здесь не было. Неужели Норберг прихватил его с собой? В принципе вполне вероятно. Он мог решить, что записи некроманта представляют собой определенный интерес, и вообще, не стоит любопытным сверх всякой меры личностям совать в них нос.

— Блокнот сжег Вентор.

От вкрадчивого голоса, прозвучавшего прямо мне на ухо, я испуганно подскочила на месте, лишь каким-то чудом удержавшись от взвизга. Разъяренно обернулась к Норбергу, который стоял за моей спиной. Как, ну как можно настолько бесшумно двигаться?! Я даже не услышала, как он вошел, хотя дверь была совсем рядом от меня.

— Я так заикой с вами стану, — недовольно пробормотала, чувствуя, как отчаянно колотится мое сердце.

Норберг недовольно качнул головой.

— По-моему, вчера вечером мы по обоюдному согласию перешли на новый уровень отношений, — прохладно проговорил он.

Я недоуменно воззрилась на него. Какой новый уровень отношений он имеет в виду? Это прозвучало так, будто мы стали любовниками, не меньше. А Норберг всего лишь поцеловал меня в лоб.

— Алекса, давай обойдемся без излишнего официоза, — чуть мягче сказал маг, видимо поняв причину, по которой я так удивленно на него уставилась. — Мне не нравится, когда ты упорно именуешь меня исключительно на «вы». Это заставляет меня чувствовать себя старше, чем я есть на самом деле. И вообще…

И он сделал замысловатый жест рукой, не завершив мысль.

— Хорошо, — после недолгой паузы согласилась я. — Давайте… Давай перейдем на «ты».

— Спасибо, — поблагодарил меня Норберг. Затем вдруг с грацией нагнулся, ловко перехватил мою руку и поцеловал запястье.

Его горячие губы обожгли мою кожу, и я едва сдержала невольный вздох то ли удовольствия, то ли испуга. Первым моим порывом было отдернуть руку, но неимоверным усилием воли я удержала себя от этого, опасаясь тем самым обидеть Норберга. У меня и без того слишком непростая ситуация, чтобы иметь наглость и беспечность злить его заранее.

Впрочем, Норберг не стал переходить за рамки приличия. Почти сразу он выпустил мою руку и выпрямился, глядя на меня с доброжелательной улыбкой.

— Вы… Ты сказал, что блокнот сжег Вентор, — хриплым от волнения голосом выпалила я первое, что пришло в голову, лишь бы не затягивать паузу. — Это правда?

— Естественно! — В тоне менталиста скользнул едва заметный холодок неудовольствия. — Алекса, я тебя никогда не обманывал. Да, бывало, я не говорил всей правды. Но откровенной лжи от меня не услышишь.

— Да, но и разговора начистоту и по душам от тебя с трудом дождешься, — почти беззвучно фыркнула я. — Ты любитель так запутывать своими рассуждениями, что на черное я готова сказать белое, и наоборот.

Улыбка Норберга, вопреки моим ожиданиям, не поблекла, а, напротив, стала шире, будто его не обидели, а обрадовали мои слова. Я украдкой вздохнула. Чудной он все-таки какой-то.

— Помнишь, как ты приготовила для меня заклятие, позволившее заглянуть в воспоминания Магнуса? — спросил Норберг и тут же продолжил, не дожидаясь ответа: — Так вот, тогда ты удивилась углям в камине. И даже не отнекивайся, я заметил, как ты то и дело косилась на них. Еще подумала, что Гисберт жег какие-то бумаги втайне от хозяев. Нет, ваш несчастный старик-дворецкий не повинен ни в каких грехах. Ну, кроме того, что имел несчастье влюбиться в Сесилию и сейчас горько переживает тот факт, что под ее личиной скрывался некий юнец.