Ни о чем не жалея - Кэт Мартин

– О чем это ты говоришь?

– Я говорю о том, что ты сидишь тут сиднем и жалеешь себя. Ты вымещаешь свою злость на ни в чем не повинных слугах, хотя злиться тебе следует лишь на самого себя.

Несколько секунд Рэнд мрачно смотрел на него, после чего камнем рухнул на стул.

– А даже если это и так, тебе какое до этого дело, черт бы тебя побрал?

– Наверное, никакого. За исключением того, что ты мой друг и я за тебя беспокоюсь. И мне не нравится, что ты ведешь себя как разъяренный бык, тогда как должен оторвать от стула свою задницу и ехать за женой.

Рэнд совсем поник, сидя на стуле. Весь гнев его как рукой сняло. Тяжело вздохнув, он проговорил:

– Неужели ты думаешь, что я бы этого не сделал, если бы считал, что Кейт может меня простить? После того, что я натворил, она никогда ко мне не вернется.

Ник пожал плечами.

– «Никогда» – довольное сильное слово. Мы с тобой знакомы черт знает сколько лет, Рэнд, и я знаю, ты никогда не откажешься от того, что действительно важно для тебя. Ты ведь хочешь ее, верно? Именно поэтому ты устроил здесь весь этот погром? – И он кивнул головой на разбросанные по полу вещи.

Рэнд вздохнул.

– Я хочу ее. Я ужасно и безнадежно в нее влюблен, и именно это меня и погубило. Когда я начал понимать, как сильно ее люблю, то испугался до смерти.

Ник улыбнулся:

– Если все дело в этом, так отправляйся к ней и расскажи ей то, что ты только что рассказал мне. Скажи, что вел себя как последний дурак, но что больше этого не повторится.

Рэнд оперся локтями о стол и взъерошил руками и без того взлохмаченные темно-каштановые волосы.

– У тебя все так просто...

Ник прошелся по комнате, аккуратно обходя перевернутый столик с отломанной ножкой, вспоротую подушку, над которой летали перья.

– Я и не говорю, что вернуть доверие Кейт Хармон будет легко. Наоборот, это может оказаться самым трудным из того, что ты когда-либо делал. Но я считаю, что она этого стоит. И ты сможешь это сделать.

Рэнд покачал головой:

– Не знаю. Если бы она поступила со мной так, как я с ней, я бы, наверное, ее не простил.

– А может, и простил бы, если бы понял, что заставило ее так поступить. Мы все совершаем ошибки, Рэнд. До свадьбы с Элизабет я много раз причинял ей боль, хотя вовсе этого не хотел.

Выражение лица Рэнда смягчилось. Впервые на нем отразился проблеск надежды.

– Ты и в самом деле считаешь, что у меня есть шанс?

– Шанс всегда существует. Кейт любит тебя. А теперь давай вставай и начинай действовать. Рано или поздно к африканскому побережью наверняка отправится какой-нибудь корабль. И если ты не полный кретин, то окажешься на нем.

Рэнд улыбнулся, однако улыбка медленно сползла с его лица. Похоже, Рэнд отвык улыбаться, подумал Ник.

– Клянусь Богом, я сделаю это! – воскликнул он, и лицо его осветилось надеждой. – Я найду корабль. Можешь быть уверен, я сяду на него, поплыву на остров и не вернусь обратно без своей жены!

Ник улыбнулся, услышав в его голосе твердую решимость. Похоже, полное отчаяние сменилось у друга жаждой деятельности. Ник знал, какое это счастье – любить женщину, которая отвечает тебе взаимностью, и ему хотелось, чтобы Рэнд познал это счастье. Оставалось лишь надеяться, что у Кейтлин хватит ума понять, когда такой мужчина, как Рэнд, тебя полюбит, можно доверить ему свою жизнь.

И что бы ни случилось, он никогда тебя больше не подведет.

* * *

– Кейтлин! Кейтлин! Быстрее иди сюда!

Голос отца звучал с таким волнением, что Кейт поняла: произошло нечто важное. Отшвырнув в сторону лопатку, она помчалась к группе людей, столпившихся у ямы, где происходили раскопки. Все они возбужденно переговаривались.

– Что случилось, отец?

– Посмотри, Кейтлин. Эти инициалы, должно быть, вырезал Леонард Метц – последний человек, живший на острове.

Кейт взглянула на буквы ЛЭМ, вырезанные на стволе огромной пальмы. Эти инициалы, по всей вероятности, принадлежали Леонарду Эмери Метцу – первому помощнику капитана судна «Серебряная монета». За годы дерево выросло, и теперь буквы оказались над головой и их трудно было прочесть. До сегодняшнего дня их никто не замечал.

– Какая красивая! – воскликнула Кейт.

Протянув руку, она дотронулась до маленькой, инкрустированной слоновой костью шкатулки, которую только что выкопали.

Сэр Монти открыл крышку.

– А внутри еще красивее, – ухмыльнулся он. За время пребывания на острове он сильно загорел и теперь был похож на туземца. – Там карта, Кейтлин.

– А на ней точное местоположение ожерелья Клеопатры, – послышался голос Джеффри Сент-Энтони. Кейт взглянула на него. Его светлые волосы выгорели под жарким тропическим солнцем так сильно, что казались платиновыми.

Затаив дыхание, Кейт взглянула на лежавшую в шкатулке аккуратно сложенную пожелтевшую ткань. Потом взгляд ее переместился на отца.

– И это ожерелье здесь, на острове?

Отец кивнул, хотя и с меньшим энтузиазмом, чем прежде.

– Это хорошая новость, – произнес Филипп Радерфорд, привлекая к себе внимание присутствующих. Аккуратный, подтянутый. Его коричневые брюки из саржи были почти новыми, на белой батистовой рубашке – ни складочки. Учитывая примитивные условия, в которых жили члены экспедиции, было непонятно, как ему удавалось держать себя в таком порядке. – Ожерелье здесь, и мы наверняка сможем его найти, – продолжал он. – К сожалению, чтобы усложнить нам задачу, мистер Метц, похоже, спрятал его где-то в лесу, и, чтобы раздобыть его, нам придется отправиться в глубь острова.

Кейт почувствовала, как по телу ее пробежали мурашки. Она понимала, насколько это опасно. Понимали это и остальные члены экспедиции, потому-то и пытались избежать этого путешествия. И, тем не менее, эта задача была выполнима, и при мысли о предстоящей операции Кейт почувствовала приятное возбуждение.

– Похоже, весь ваш адский труд наконец-то принесет свои плоды, – сказала она, обращаясь к маленькой группе собравшихся возле шкатулки людей. – Когда мы отправляемся в путь?

– Боюсь, все не так просто, – заметил барон. – Нам потребуется дополнительное продовольствие и снаряжение, ну и, естественно, проводник. Да и денег у нас маловато.

– А мне казалось, мы собрали более чем достаточно. Филипп Радерфорд нахмурился и покачал головой.

– Экспедиция оказалась более дорогостоящей, чем мы первоначально предполагали. И тем не менее я уверен, что нам удастся наскрести достаточную сумму.

Было решено, что когда в следующий раз прибудет с продовольствием «Мороту», барон вернется на шхуне в Дакар и приобретет все необходимое для предстоящего похода за ожерельем, который наверняка будет успешным. По крайней мере все на это надеялись и даже решили устроить вечером по этому поводу праздник.