Сила страсти - Джилл Шелвис

Она смотрела на него, и ее глаза сияли, словно две огромных коричневых луны. Все вокруг, конечно, тут же бросили разговаривать и стали смотреть на них. Ну, кроме Эми, которая глядела на Мэтта, присевшего за другой конец барной стойки с видом зрителя, пришедшего насладиться интересным спектаклем.

Тай, прищурив глаза, обвел всех вокруг грозным взглядом. Он хотел, чтобы их с Мэллори оставили в покое, но люди как будто не поняли намека и продолжали наблюдать за ними. На войне от такого взгляда враги порой роняли в страхе оружие. Но на жителей Лаки-Харбора он совсем не действовал. Тай сдался – ну не орать же на них, в самом деле? – и повернулся к Мэллори.

– Смотри-ка, свечки разгорелись, – сказал он, – нужно теперь их задуть.

Мэллори набрала побольше воздуха и погасила их все до одной. Эми стала вытирать стойку, Грейс притворилась, будто читает меню. Но Тай видел, что они были готовы ловить каждое их слово. Что ж, ему оставалось только смириться с тем, что у него будут многочисленные слушатели. Тай посмотрел на Мэллори и спросил:

– Почему ты мне не рассказала?

– О чем именно?

Все свечки на торте вдруг загорелись сами собой, но Тай не обратил на это внимания.

– Ну, давай начнем с пропавших наркотиков, что хранились в Центре.

– Я не рассказала об этом, потому что знаю – ты их не брал. – Мэллори долго рассматривала торт, а потом спросила Эми: – Это что, свечки с фокусом?

– Да, – ответила она, – остались со дня рождения Лэнса. Это его брат придумал такую затею. У Такера странное чувство юмора. В любом случае других свечек у меня не было.

– Извините, – вдруг вмешалась в их разговор Люсиль. Никто не заметил, как она вскочила со своего места и подошла к ним. – Я тут случайно услышала, что пропали таблетки. Это так?

– Люсиль, наш разговор не для посторонних ушей, – осадила ее Мэллори.

– Но кто мог взять их? – спросила женщина. – Подросток? Драгдилер? Твои безумные брат с сестрой?

Мэллори почесала лоб и ответила:

– Ты такая же безумная, как Тэмми и Джо, и все это знают.

– Ты что, огрызаешься? – изумленно спросила Люсиль.

– Что, не ожидала? Я теперь стала такая – толкни меня и получишь пинок в ответ. А теперь возвращайся на свое место, мне надо переговорить с Таем с глазу на глаз. – Она поморщилась и тихо добавила: – Пожалуйста.

Люсиль заморгала, а потом с улыбкой проговорила:

– Ага, наконец-то! Долго же я этого ждала.

– Я всегда говорю «пожалуйста».

– Да нет, я не про это. Стержень. Теперь у тебя появился внутренний стержень, и так ты мне нравишься гораздо больше.

Мэллори не знала, что на это ответить. Она посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Тая. Но он не слышал, что говорила Люсиль. В его голове неотвязно крутились слова Мэллори.

«Я знаю, что ты не брал их».

Каким-то волшебным образом, несмотря на попытки держать между ними дистанцию, Мэллори заглянула ему в душу и узнала его – узнала по-настоящему. Она приняла его таким, какой он есть на самом деле.

И безоговорочно поверила в него.

И все же сейчас толку ей от этого не было никакого. Потому что кто-то ведь все равно украл препараты, и это случилось в ее смену. Это мог быть кто угодно. И сейчас, глядя на Мэллори, Тай вдруг понял: она знала, кто это сделал, знала правду. Только почему-то не хотела выдавать этого человека.

Она пыталась его спасти.

И это поразило его в самое сердце.

– Если ты знаешь, что таблетки украл не я, то почему не соглашаешься написать список людей, которые были в Центре, когда ты там работала?

Неожиданно этот вопрос подействовал на нее, как красная тряпка – на быка. В ее глазах вспыхнул гнев, Мэллори вскочила с места и так сильно ткнула пальцем ему в грудь, что Тай поморщился.

– Ты думаешь, что ты – единственный человек, который мне дорог? – воскликнула она.

– Ну…

– Нет, – отрезала Мэллори, – ты вовсе не один.

Он никогда не видел ее такой злой. И такой прекрасной тоже. На ней был голубой медицинский костюм, из-под куртки торчала футболка с длинным рукавом – причем, как сейчас заметил Тай, это была его футболка. Карманы пузырились от множества мелких вещей, которые неизвестно как туда попали, и кто-то нарисовал сердечко на ее белых кроссовках. Ее губы все еще были в шоколаде, волосы совсем растрепались, и выглядела Мэллори так, будто собиралась сбить с ног каждого, кто посмел бы перейти ей дорогу.

И все равно она выглядела красавицей.

– Мэллори, – сказал Тай. Он понимал, как много значила для нее работа. Как много сил она вложила в открытие Центра помощи. И как сильно она любила Лаки-Харбор.

Он собирался уехать отсюда, но Мэллори-то оставалась. Ее жизнь, ее дом были здесь. И в этот момент он понял, что ему нужно сделать, чтобы спасти Мэллори.

– Я обманул тебя, – сказал Тай, – воспользовался твоим доверием. – Он сказал это специально громко, чтобы все вокруг в кафе услышали его.

Мэтт, сидящий в углу барной стойки, тяжело вздохнул и сказал:

– Парень, лучше помолчи. Не будь глупцом.

Мэллори не сводила с него глаз. Она все еще злилась, но злость уходила, уступая место удивлению.

– Что ты хочешь сказать? – спросила она его.

– Хочу поведать, как все было на самом деле, – осторожно проговорил Тай.

Вдруг прямо перед ним нарисовалась миссис Берленд.

– А ну-ка вы все, остановитесь, – заявила она и, подняв трость, ткнула ей в сторону Тая, едва не попав ему по носу. – Да-да, маленький засранец, я тебя имею в виду.

Маленький засранец? Тай был на метр выше ее и весил по крайней мере на пятьдесят килограммов больше. И сейчас этот великан в замешательстве смотрел на бойкую старушку сверху вниз, не зная, как поступить.

Все люди вокруг затаили дыхание, ожидая, что же произойдет дальше.

Но только не Мэтт. Он широко улыбнулся и повторил, словно пробуя слова на вкус:

– Маленький засранец. А мне это нравится!

Тай злобно глянул на него, но Мэтт не обратил на него никакого внимания. На его памяти никто ни разу не говорил с Таем таким тоном и уж точно никто не называл его «маленьким засранцем». И судя по лицу миссис Берленд, это был еще не конец.

– Ты вообще что себе позволяешь? – спросила у него старушка.

– Я пытаюсь поговорить с Мэллори, – ответил Тай. – Наедине.

Тут на помощь к миссис Берленд пришла Люсиль.

– Такое в Лаки-Харборе не принято, – заявила она.

Однако миссис Берленд не понравилось, что ее перебивают. Она три раза стукнула тростью по полу, призывая народ к порядку. И когда все взгляды устремились на нее, старушка повернулась к Таю и желчно произнесла: