Сферы Снов - Элейн Каннингем

руке, она стояла наверху лестницы, преградив полуогру путь. Её лицо было застывшим и мрачным, губы стиснуты в тонкую прямую линию.

- Меня привёл сюда лунный клинок, - сказала она Даниле. - Но предупреждение опоздало. Соберись с духом.

Слова девушки были не совсем неожиданными. Но чего Данила не ожидал, так это сокрушительного, почти всепоглощающего чувства горя. Он оставил Эрилин разбираться с полуогром и скользнул в тихую комнату. Долгое время он просто стоял, разглядывая открывшуюся картину.

Синтия распростёрлась на полу. Её тонкое тело было одето в изношенную и штопанную одежду прислуги. Её горло рассекли до костей. Кровь собралась в лужу на полу, которая сливалась с ещё одной лужей из другого источника.

Лилли лежала на боку. Её глаза были распахнуты, спокойно глядя в будущее, которое для неё уже не настанет.

Данила опустился на колено и нежно прикрыл девушке веки. Скорбь разрывала его — утрата этого жизнерадостного характера, радости, которую он мог бы подарить сестре, а она — ему.

В глазах стояли слёзы, когда бард снял с мизинца золотое кольцо с гравировкой лошади и ворона семейного герба Таннов. Он положил кольцо в ладонь Лилли и поднёс к губам маленькие, холодные пальцы.

Глава Тринадцатая

Данила не знал, как долго он оставался у тела сестры. Время превратилось в бессмысленную дымку. Он смутно осознавал, что рядом раздаётся тихий музыкальный голос Эрилин, объяснявший положение дел полуогру, который, похоже, считал себя персональным защитником Лилли.

- Я так и знал, - сказал вышибала подозрительно хриплым голосом. - Хорошая девушка — слишком хорошая для этого болота. Жаль, что вы не торопились прийти за ней.

Данила встал и встретил обвиняющий взгляд полуогра.

- Не стану с вами спорить, сэр. Позвольте мне сделать для неё то немногое, что ещё возможно. Если у вас есть свободная прислуга, не могли бы вы отдать людей под моё начало? Я намереваюсь отнести её домой, но не в таком виде, - твёрдо сказал бард.

Полуогр кивнул и окликнул кого-то по имени Пег. Худая темноглазая девушка осторожно вошла в комнату и с сестринской заботой начала заниматься Лилли. Другие слуги отправились по его поручениям, собирая последние дары для своей утраченной подруги. Взять у Данилы деньги они отказались.

Эрилин взяла барда за руку и отвела вниз в таверну. Данила отмахнулся от бутылки, которую поставил на стол полуогр — похоже, он был не только вышибалой, но и владельцем заведения. Справиться с тёмной пеленой горя и скорби было и так достаточно сложно, даже с чистым и незамутнённым рассудком.

Сам хозяин таверны подобных сомнений не испытывал. Массивный полуогр сгорбился за заваленным пустыми кружками столом, тупо глядя в остатки на дне последней с таким видом, как будто для него угас последний свет в этой жизни.

Наконец Пег спустилась и позвала их наверх. Лилли мирно лежала в простом белом платье, принадлежавшем одна из служанок.

- Нужен шарф, - сказала девушка глухим, потрясённым голосом, разглядывая раны на горле Лилли, - или, может быть, цветы.

Она кивнула в знак благодарности, когда Данила сунул ей в руку несколько серебряных монет, и на свинцовых ногах покинула комнату.

- Трены, - тихо сказала Эрилин, кивнув на четыре отметины от когтей. - Ширина и расположение следов не оставляют сомнений.

В воздухе повис молчаливый вопрос. Ни один из них не стал его озвучивать или задумываться, почему убийцы-рептилии не закончили дело своим обычным манером.

- Маг благородного происхождения, эльф-контрабандист, женщина-полуэльфийка, и теперь Лилли, - пробормотал Данила. - Где закономерность?

Эрилин подняла небольшую мерцающую сферу.

- Я нашла это в комнате Лилли. Если киира была у Лилли, полученные за рубин деньги давно пропали.

Данила выхватил сферу снов из рук подруги и сунул себе в сапог.

- Будет лучше, если сферу никто не увидит. Я найду того, кто это сделал, но лиса становится осторожнее, зная что гончие взяли след. В комнате было что-нибудь ещё, что может нам пригодиться?

Полуэльфийка замешкалась.

- Лист пергамента. Какая-то записка, но она слишком промокла, чтобы развернуть, не говоря уже о том, чтобы прочитать. Похоже, Лилли потянулась за ней в последние мгновения жизни и утопила пергамент в собственной крови.

- Какую тайну она берегла? - прошептал Данила, изучая неподвижное лицо сестры. - Кто занимал её последние мысли?

К двери подошёл полуогр.

- Всё готово, - хрипло сказал он. Он отмахнулся от предложений о помощи и сам вынес Лилли к ожидавшей на улице повозке.

Закрытый плоский экипаж медленным темпом направился к особняку Таннов. Данила с Эрилин проследили, чтобы экипаж поставили в каретный сарай, и двинулись к дому. Весть об их визите уже достигла лорда и леди. У дверей их встретила Кассандра с белым от ярости лицом.

- Как ты посмел принести этот скандал ко мне на порог? - потребовала она.

Данила её проигнорировал — возможно, впервые Кассандру кто-то проигнорировал — и заглянул матери за плечо, обращаясь к отцу.

- Милорд, Лилли была в опасности. Вы должны были знать об этом, но мне рассказали лишь о незначительных неудобствах. Теперь девушка мертва. Ваша дочь и моя сестра. Я сожалею о любой боли, которую это может причинить вам, миледи, - обратился он к Кассандре, - но это дело давным-давно должно было выйти на свет.

Прежде чем она смогла ответить, в комнату, как пугало на крыльях бури, ворвался семейный дворецкий. Эрилин никогда не видела слугу так небрежно одетым. Его рубаха была не заправлена, пояс и эмблема его должности висели неровно, редкие песочные волосы торчали во все стороны, как солома. Лёгкая припухлость на верхней губе придавала его усам ассиметрию, которая на любом другом мужчине показалась бы хитрой и коварной улыбкой.

- Лорд Гандвинд хочет встретится с вами, сэр, мадам, - с напряжённым достоинством произнёс он заплетающимся языком.

- Не сейчас, Яртсворт, - в неожиданно безупречный унисон отозвались все присутствующие.

- Он весьма настойчив, - заметил дворецкий, осторожно касаясь пальцем раздувшейся губы.

Кассандра заметила этот жест, и её негодование перешло на новую ступень.

- Впусти его.

Невысокий седой мужчина влетел в зал. Прежде чем он успел произнести хоть слово, леди Кассандра обрушилась на него, как господствующий ветер.

- Вы переходите все границы, Гандвинд! Вы можете дурно обращаться с собственными слугами, но даже не думайте обижать любого человека у меня на службе.

Лорд Гандвинд