Гордое сердце - Эдит Лэйтон

Он прошел через платформу, неся фонарь, благодаря чему Александра увидела дверь, сквозь которую он прошел. Она была с той стороны стены, где платформа уходила под воду. Фитч вышел, затворив дверь, и снова оставил тот конец комнаты в темноте. Пленники услышали, как железо с лязганьем проехало по железу, когда бандит задвинул засов снаружи.

В помещении наступила мертвая тишина. Александра была вне себя от стыда после того, что сказал Фитч. Стыд — это для живых, подумала она, понимая, что уже почти мертва. Времени для стыда и оправданий не оставалось. Девушка лихорадочно размышляла. Она не для того избежала стольких опасностей, чтобы умереть от руки безумца, но не могла себе представить, что можно предпринять для спасения. Огромный Даббин стоял между ней и Драммом не шелохнувшись, словно каменный. Александра посмотрела на Драмма. Его голова была повернута в ту сторону, куда ушел Фитч, он, казалось, старательно прислушивался. Потом кивнул.

— Даббин, не хотелось мне говорить тебе это, но сдается, что твой друг Хэйк отправился сейчас на дно Темзы, а когда Фитч вернется, ты наверняка присоединишься к Хэйку.

— Он говорил, что вы пойдете на все. А ну-ка, подтяните ногу, чтобы мне не пришлось тоже прыгать, как калеке, — фыркнул Даббин.

— Зачем еще ему понадобилось с ним сейчас говорить? — резонно спросил Драмм. — О чем говорить? Все уже решено, верно? И зачем он запер дверь?

— Не мое дело спрашивать, — проворчал Даббин. — Он платит, я делаю дело. Вот так.

— Он хочет остаться здесь один, — сказал Драмм. — Ему не нужен никто — ни чтобы грести, ни чтобы все потом рассказать. Ты что, не слышал этот плеск? Я слышал, даже через закрытую дверь. Сомневаюсь, что Фитч или Хэйк ловят рыбу. Хэйк хочет заработать, он не из тех, кто нападет на хозяина до того, как тот заплатил, верно? Фитч не стал бы платить до того, как работа будет сделана, так?

Спокойная уверенность в его голосе стерла улыбку с лица Даббина.

— Фитч хочет уехать, освободиться навсегда, — продолжал Драмм. — Вот почему он только что отправил твоего друга проверить дно реки, перед тем как пошлет туда тебя и меня.

Даббин нахмурился.

— Посмотри сам, когда он откроет дверь, если не веришь мне, — пожал плечами Драмм. — Но только побыстрее. И осторожнее, это может быть твой последний взгляд. Он не хочет оставлять свидетелей. А ты бы оставил?

Последние слова Драмма заставили Даббина заколебаться. Александра это видела. Он медленно соображал, а его движения были неуклюжими и легко предсказуемыми. Даббин насупился и повернулся к двери.

И тогда вступила она. Александра подскочила с места и кинулась на него, наклонив голову вперед, сшибая бандита всей силой своего тела. Столкновение оглушило ее. А Даббин всего лишь споткнулся. Но для нее этого было достаточно. Она поддела ногой его щиколотку и резко толкнула вперед. Он снова споткнулся и обернулся, замахиваясь, чтобы ударить ее по голове. Девушка схватила его за эту руку, повисла на ней и сильно укусила, поднимая колено и молясь, чтобы у нее хватило силы применить его так, как учили мальчики. И ударила. Он рыкнул и сложился пополам. Пистолет выпал из его руки и заскользил по полу. Она кинулась за ним, ползя на четвереньках, пока медлительный противник развернулся и снова пошел на нее, одной рукой держась за низ живота, а другую сжимая в кулак.

Она стояла на коленях, обеими руками схватив пистолет, когда он подошел. Девушка подняла оружие, глядя в его оскаленное лицо, и выстрелила.

Звук был оглушающим. Руки обдало жаром. Она опустила оружие и, не поднимая глаз, ждала удара тяжелого кулака. Его не было, и она осмелилась поднять взгляд. То, что осталось от его лица, выражало крайнее удивление, а потом Даббин пошатнулся и упал с платформы. Александра услышала всплеск и ужаснулась содеянному. Обрадовавшись и испугавшись одновременно, чувствуя тошноту, не веря себе, она повернулась к Драмму.

Он уже не сидел в кресле, а был вытащен оттуда, локоть Фитча перехватывал его горло, а пистолет похититель прижал к уху Драмма.

— Славно исполнено, — выдохнул Фитч. Он, должно быть, боролся с Драммом, потому что все еще тяжело дышал. — Поздравляю вас, мисс Гаскойн. Хороший выстрел и удачный случай. Этот дурак держал пистолет заряженным, иначе сомневаюсь, что вы смогли бы им воспользоваться. А теперь бросайте пистолет Даббина вслед за ним, или я отправлю туда графа, а затем займусь вами. Конструкция этого оружия такова, что его можно зарядить только одним патроном. Но я видел, как вы дрались, словно разъяренная кошка, и не хочу, чтобы у вас в руках оставался хоть какой-нибудь достаточно тяжелый предмет. Мой пистолет, кстати, более современное изобретение. Он стреляет дважды, достаточно, чтобы покончить с вами обоими, если вы ослушаетесь. Выбрасывайте свой.

— Не слушайте его, — с трудом выговорил Драмм. — Берите пистолет и бегите, Алли. Он все равно убьет меня. Так или иначе, у вас нет никакого шанса. Попытайтесь добраться до двери, через которую прошел он. У него не было времени запереть ее. Вы можете выбраться. Ну же! — успел сказать он до того, как Фитч сжал руку, перекрывая ему воздух.

— Бросайте! — прошипел Фитч. — Я не стану ждать.

— Нет! — прохрипел Драмм, не сводя с нее глаз. Александра встретила немигающий взгляд этих прекрасных лазурных глаз и поняла, что не сможет жить с сознанием, что они потухли из-за нее. А поскольку она сомневалась, что сумеет выжить в любом случае, потому что разряженный пистолет — жалкое оружие, а жизнь без Драмма — жалкое существование, решение пришло само собой. Она отбросила пистолет в ту сторону, где упал Даббин, и услышала всплеск.

— Очень хорошо, — сказал Фитч, отпуская шею Драмма и позволив ему снова опуститься на ящик и попытаться отдышаться. — Во всех отношениях хорошо. Вы избавили меня от необходимости платить Даббину, дорогуша. Граф был прав. Я возвращался после встречи с Хэйком, когда услышал, что говорили Даббину. Я прокрался тайком. Никогда я не доверял графу и поступал умно. Какими же они были дураками. Первый — потому что доверился мне, второй — потому что недооценил вас. Трудно в наши дни раздобыть хороших помощников! Но мне, если быть точным, и не нужны были помощники. Только их сила и жадность. А этого добра всегда много! Интересно, кто из вас будет первым? — задумчиво спросил он. — Боюсь, придется вам, мисс Гаскойн. Я очень хочу, чтобы его сиятельство испытал, что значит быть беспомощным, когда гибнет кто-то, кем ты восхищаешься. В этом, видите ли, весь смысл моей задачи.

— Школьный учитель до мозга костей, — сказал Драмм.

— Я буду жить, чтобы учить тому, как велик был император, — продолжал Фитч. — А вы преподайте рыбам урок лжи, до того как они вас съедят. Нет, — сказал он, отказываясь от прежнего плана. — Придется лишить их этого удовольствия. Никакой воды. Дверь не доходит до самого дна, и русло реки неровное, поэтому прилив каждый день очищает это место. Не вздумайте прыгать в воду, решив, что можно спастись таким образом, — предупредил он Александру, — вам придется добраться до русла, чтобы обнаружить выход, а к тому времени вы, без сомнения, уже будете в том же состоянии, что и Даббин. Мне придется оставить вас двоих здесь, на платформе, где вас никто не найдет. — Фитч словно бы разговаривал сам с собой. — Останетесь здесь, пока не сгниете. Лестницы запечатаны и выход тоже. Дверь, через которую я уйду, будет заперта. Идеальный план. На берегу расположены десятки заброшенных складов и старых домов, все они разрушаются и покрываются мхом. Вы просто исчезнете. — Он замолчал, улыбнувшись. — Нет, вру. Может, вас найдут через несколько десятков лет, когда станут перестраивать этот район. Лондон перестраивается. Но не быстро. Когда вы не объявитесь, все решат, что вы с мисс Гаскойн сбежали в Европу, милорд. В это они поверят, раз поверили в ее благопристойность. В конце концов, вы хотите ее, это видно по вашим глазам, но не сможете просто стать ее покровителем, поскольку она притворяется порядочной женщиной. Нет, вам придется жениться на ней, а где еще вы смогли бы жить с особой низкого происхождения? Конечно, это разобьет сердце вашему отцу, но так будет только справедливо. Вы же мое разбили.