Поколение свиней - Хантер С. Томпсон

Прошлый раз подобный удар по Вашингтону — Уотергейтский скандал — сломал судьбы многих людей: целого клана высокопоставленных преступников, работавших в штате Белого дома и Республиканской партии, в том числе Ричарда Никсона. Многие отправились в тюрьму, многие были сломлены, а небольшая кучка самых опасных негодяев неприлично разбогатела.

Но на этом сходство кончается. Гордон Лидди в уотергейтской команде был «плохим парнем» — подлейшим из подлых — но он всего-навсего организовал несколько ограблений, уничтожил некоторые документы и выключил уличные фонари перед Макговерн по просьбе штаба президента на Капитолийском холме. За это он получил четыре года тюрьмы, где держал язык за зубами и пользовался всеми благами федеральной «программы физического развития», благодаря которой к моменту окончания срока имел шестой дан и черный пояс по каратэ.

Все преступление Гордона заключалось в исполнении сомнительных приказов, краже документов и угрозах изувечить каждого, кто будет ему мешать. Его главная вина — запугивание — оценивается по шкале уголовных нарушений довольно низко: мелкий уровень по сравнению с преступлениями, за которые, в конце концов, придется отвечать подполковнику ВМС Оливеру Норту.

Гордон Лидди был жесток, но он никогда не делал ничего, что хотя бы отдаленно напоминало управление неонацистским теневым правительством прямо из подвала Белого дома, кражу миллионов долларов, полученных от незаконной торговли оружием, использование украденных денег для подрывной работы против иностранных правительств, продажу оружия в Иран обезумевшему от ненависти международному террористу аятолле Хомейни, который одной рукой заплатил Норту миллионы долларов за противотанковые управляемые ракеты, а другой — в 1983 году заплатил за взрыв, который разнес казармы американских моряков в Ливане и убил около трехсот подчиненных Норта.

Это очень далеко от Semper Fi[83], и в госпитале Бетесды для Олли Норта уже зарезервирована кровать с наручниками. Сегодня Норт прячется за Пятой Поправкой — так же, как его бывший босс в Белом доме, бывший председатель Совета по национальной безопасности вице-адмирал Джон Пойн-декстер.

Но плотина не может сдерживать напор вечно, и когда она прорвется, вся местность покроется изломанными телами, висящими на ветвях деревьев, подобно мертвым бакланам, лысухам и белым пеликанам вокруг Карсон-Синк.

Многие были призваны, и многие были избраны. Президентский номер в Бетесде находится в готовности 24 часа в сутки, как всегда, и один из углов палаты полон игл, насосов и других могучих приспособлений, которые зарезервированы для вице-президента Джорджа Буша. Говорят, у него тяжелая аллергия к валиуму, но, прежде чем закончится кошмар «Иран-контрас», ему понадобится какой-нибудь другой сильнодействующий препарат.

Ни один человек в Вашингтоне не верит, что ковбои, лизоблюды и недоумки вроде Норта, Пойндекстера и Макфарлейна действовали самостоятельно, что они руководили всем этим коррумпированным цирком без ведома вице-президента, наследника Белого дома и экс-директора ЦРУ Джорджа Буша.

Нет. Есть пределы искусству контроля над ситуацией, и закрыть это дело будет не так просто, как «загадку природы» вроде Карсон-Синк или низкопробный взлом вроде Уотергейта.

16 февраля 1987 года

— Я понятия не имею, какие советы в свое время давали президенту эти джентльмены.

Марлин Фицуотер, новый пресс-секретарь Белого дома

Сага о Марлине Фицуотере печальна. Марлин — новый пресс-секретарь Рональда Рейгана, глава отдела по связям с прессой и великий политический оперативник по своей сути. Он упорно карабкался наверх и преуспел в поистине дьявольском бизнесе, жестоком ремесле, которое съедает лучших работников.

Последним пресс-секретарем Белого дома, который подходил для этой работы был Пьер Сэлинджер. Он работал на Джона Кеннеди в начале шестидесятых. Пьер был хорош. Ему верили все — и Большой Джек, и журналисты. У него был быстрый ум. Если вам надоедало болтаться на пресс-конференциях в Белом доме и вы начинали считать, что слишком умны для такой работы, все что вам надо было сделать, это нагло повести себя на еженедельной пресс-конференции президента: если вы не получали порку от Кеннеди, то получали ее от Пьера. Он был настоящим художником и представлял вам столько свободы действий, сколько вы хотели; и когда мистера Сэлинджера цитировали в «Washington Post», то обычно — на первой полосе.

После убийства Джона Кеннеди Пьер потерял работу. Сейчас он живет в Париже и делает репортажи для Эй-би-си о событиях в Европе.

Он устанавливал стандарты стиля и тона. Ни один из халтурщиков, пришедших после него, не был способен соответствовать этим стандартам, они даже не могли понять их… до появления Джима Брэди в 1981 году.

Брэди был классным актером, но недолго занимался своим делом. Прыщавый молодой придурок по имени Хинкли выпустил одну пулю в голову Джима, а другую — в плечо Рональда Рейгана. Но Датч выжил, а у Брэди оказалась прострелена голова, и ему на смену пришел Ларри Спикс, ограниченный подлый пузатый яппи из Миссисипи. Единственный веселый эпизод в карьере Спикса произошел, когда тому пришлось официально отрицать, что президент Рейган назвал одного из известных журналистов, работавших в пресс-корпусе Белого дома, «сукиным сыном».

Со Спикса градом лился пот, и он вытирал лоб голубым шелковым платком. «У вас, должно быть, проблемы со слухом, — обратился он к репортеру. — Президент сказал всего лишь, что день солнечный, а вы — сильный профессионал».

Некоторые слушатели тогда засмеялись, но Спикс был серьезен. Не смеялся и Марлин Фицуотер, получивший вскоре место пресс-секретаря вице-президента Джорджа Буша. Фицуотер готовил себя к должности, которую всегда хотел занять: должности главного придурка, голоса президента, наследника трона Джоди Пауэлл и Рона Зиглера.

Противная работа, но она редко приводит в тюремную камеру. Зиглер каким-то непонятным образом проскочил через тьму Уотергейтского скандала — как и Патрик Бьюкенен, который был виновен как шестнадцать собак (и который выйдет невредимым из скандала «Иран-контрас» потому, что он, как говорят, только писал речи и близко не подходил к деньгам).

Но если бы в этом мире была настоящая справедливость, Патрика и Оливера Норта сковали бы одной цепью, как сиамских близнецов, и заставили проехать автостопом от побережья до побережья по хайвею номер шесть, который причудливой линией идет от моста Джорджа Вашингтона в центре Нью-Йорка до причала в Малибу…

Шестой трассы сегодня больше нет: она поглощена серой паутиной новой системы автомагистралей. Изменились номера дорог. Поверх старого двухполосного асфальта положено бетонное покрытие. Но шестой хайвей все еще встречается на старых автомобильных картах, которые бесплатно раздают на станциях «Галф» и «Синклер».

Обычно чтение газет означает бесполезную потерю времени, но последняя суббота стала исключением. Первая страница «Нью-Йорк тайме» напоминала «Откровение». Сверху донизу вся страница была обвинительным актом роковому и извращенному видению старой доброй Американской Мечты: