Силы и престолы. Новая история Средних веков - Дэн Джонс

Кретьен де Труа. Персеваль

В середине августа 955 г., в то время, когда ночное небо словно осыпано от края до края мерцающей звездной пылью, король германцев Оттон I собрал армию чуть дальше на запад от города Аугсбурга[440]. Оттон был опытным правителем и ветераном множества больших и малых сражений. Он правил Германией почти двадцать лет, все это время неустанно собирая под своей рукой разрозненные земли бывшего Восточно-Франкского государства Каролингов, укрепляя власть короны и подавляя выступления мятежной знати. Этот опыт закалил его. По словам летописца Видукинда Корвейского, Оттон научился «выполнять обязанность и храбрейшего воина, и выдающегося полководца»[441][442]. В Аугсбурге ему пришлось призвать на помощь все свои способности, потому что городу угрожал опасный и безжалостный враг – венгры.

Мадьяры издавна посягали на германскую сферу интересов. Эти языческие племена мигрировали в Центральную Европу с востока и заселили обширные равнины у подножия Карпатских гор. Венгерские воины были искусными всадниками и непревзойденными стрелками из лука – ловкими, быстрыми, смертоносными. Христианские авторы германских королевств наперебой рассказывали небылицы об их небывалой свирепости. По их словам, венгры «разрушали города, поджигали храмы и убивали людей», а «чтобы внушить страх врагам, пили кровь своих жертв». Венгерские же матери, произведя на свет дитя, сразу «брали острый нож и резали [младенцам] щеки, чтобы приучить их терпеть раны»[443]. Излишне говорить, все это были слухи и клевета, но они свидетельствовали о глубоко укоренившемся среди простых германцев страхе перед венграми – таком же, как страх западных франков перед викингами. Итак, в середине лета 955 г. Оттон Германский узнал, что венгерская армия присматривается к Аугсбургу. Долг короля повелевал ему изгнать неприятеля.

Защитить Аугсбург было не слишком легко, но не невозможно. Расположенный между герцогствами Швабия и Бавария город служил укрепленной резиденцией епископа. Его стены были невысоки и не имели оборонительных башен, но он занимал достаточно безопасное географическое положение на стыке двух водных путей, что затрудняло подход к городу с трех сторон. К северу от городских стен река Вертах сливалась с рекой Лех, еще через несколько десятков миль впадавшей в Дунай. Множество притоков прорезало равнины на востоке, питая обширные болотистые области, почти непроходимые для обычных войск.

Сложность, однако, заключалась в том, что венгерское войско не было обычным. Подобно их варварским соплеменникам, наводнившим Европу в дни заката Западной Римской империи, они превосходно сражались на открытой, поросшей травой местности. Их предки обучались военному делу в евразийских степях, и они отлично знали, как вести себя на равнинах, а эффективность их боевой тактики была доказана прошлыми поколениями. В 910 г. шестнадцатилетний каролингский король Людовик IV Дитя столкнулся с войсками венгров в Аугсбурге и потерпел сокрушительное поражение, когда венгерские всадники, изобразив отступление, заманили его людей вперед, а затем безжалостно перебили всех до единого. Это совершенно подкосило Людовика – он умер через год или около того от меланхолии, вызванной военной неудачей. Оттон не мог допустить подобного поражения. По этой причине он подходил к Аугсбургу с большой осторожностью.

Прибыв на место 10 августа, Оттон обнаружил, что город полностью окружен. По оценке (не слишком правдоподобной) монастырского анналиста, под стенами стояло 100 000 венгров. Но, какова бы ни была их подлинная численность, эти венгерские воины под началом вождей, которых звали Булчу, Лехель и Таксонь, несомненно, были закалены в боях. Ранее они уже разграбили Баварию, «которую разорили и заняли всю от Дуная до темных лесов у подножия гор»[444]. Кроме того, у них были осадные башни и катапульты, и они уже несколько дней обстреливали город. Жители Аугсбурга стояли на стенах. Командовавший ими отважный епископ Ульрих восседал на коне в епископском одеянии, «не защищенный ни щитом, ни кольчугой, ни шлемом, когда вокруг свистели стрелы и камни»[445]. Однако было ясно, что долго они не продержатся. Епископ Ульрих делал все от него зависящее, но его возможности были не так велики. После того как он организовал горожан для самообороны, ему оставалось только молиться, служить мессы и отправлять монахинь на шествия с крестом по улицам города.

У Оттона было намного больше сил и оружия. Он прибыл в Аугсбург из Саксонии, где ранее тем летом сражался со славянами. Хотя в численном отношении его силы уступали венгерским, его воины были более дисциплинированны, и ими командовали способные командиры из числа знати (среди них был и Конрад Рыжий, герцог Лотарингии). Кроме того, они были обучены сражаться совершенно иначе, чем венгры. Если венгерские всадники в легких доспехах беспорядочно осыпали врага стрелами, делая ставку на ловкость и скорость, немецкие войска были организованы вокруг ядра тяжелой кавалерии. Эти конные воины, облаченные в прочные доспехи и шлемы, сражались мечом и копьем, сбивая врагов с ног и разрубая их на куски. Тяжелая кавалерия, соблюдающая привычный наступательный порядок и имеющая возможность завязать ближний бой, как правило, имела все шансы победить легких конных лучников. Единственный вопрос заключался в том, дадут ли венгры людям Оттона тот бой, который требовался немцам.

Как оказалось, да. Прибыв на место 10 августа, Оттон приказал своим людям атаковать венгров. Не желая оставлять город, они приняли вызов. Поначалу битва шла на равных, особенно когда венгры нацелились на германский обоз и попытались воспользоваться трудностями коммуникации между германскими отрядами. Однако в конце концов сказалась более высокая организованность сил Оттона. Поняв, что им не прорвать ряды противника, венгры вернулись к своей излюбленной тактике и изобразили отступление. Они развернулись и бежали на восток через реку Лех, надеясь, что люди Оттона последуют за ними, как это сделали люди юного Людовика IV в 910 г. Оттон был поседелым в боях воином, куда более хитрым, чем Людовик. Вместо того чтобы отправлять своих людей прямиком в ловушку, он приказал им продвигаться с осторожностью, переправиться через Лех, но не двигаться дальше, захватить венгерский лагерь на берегу реки и освободить взятых в бою германских пленников. Одновременно он отправил гонцов, которые должны были обогнать отступающих венгров, дальше на восток к баварским христианам, чтобы просить их препятствовать бегству врага, заблокировав мосты.

После этого в следующие два или три дня конные отряды Оттона смогли окружить раздробленные венгерские силы. Летописец Видукинд сообщает мрачные подробности о том, как это произошло. «Некоторые из оставшихся [мадьяр], поскольку лошади их устали, вошли в ближайшие деревни и, будучи окружены воинами, были сожжены вместе с домами, – писал он. – Некоторые, переплыв через реку, протекавшую поблизости, не смогли подняться на противоположный берег, были поглощены водой и погибли… Три предводителя венгров были взяты в плен… и, как того и заслуживали, приговорены к