Порочный наследник - Элизабет Мичелс

Она вздохнула и провела ладонями по его груди.

– Воздух так сладко пахнет цветами, и я здесь, наедине с тобой… Я всегда хотела такой романтики, как у Изольды.

Так она этого хотела? Он не любил такие откровенные несоответствия: сейчас ее руки блуждали по его телу, а мысли – где-то еще.

– Ты знаешь, что она вышла замуж за короля Тристана, и вся ее жизнь была окружена скандалами из-за ее отношений с ним, и в конце концов она умерла оттого, что ее сердце было разбито?

– Эта часть легенды не важна, – прошептала она, приподнимаясь на цыпочки и легонько касаясь его губ своими. – Это всего лишь печальные детали. Но ведь было время, когда они с Тристаном любили друг друга и спали на деревьях.

– А сейчас – то время, когда ты со мной в разросшемся саду, – закончил он и внимательно посмотрел на нее. Было что-то еще, помимо этого, о чем она не говорила, и он мог лишь догадываться, что это связано с тем, что она уже призналась ему в любви. Странно, что то же самое проявление чувств, которое заставило его сбежать несколько дней назад, сейчас заставило его притянуть ее ближе к себе. И еще более пугающим, противоречащим здравому смыслу, как он только что понял, было его желание услышать эти слова из ее уст снова.

Им было бы лучше не говорить об этом. Исходя из его опыта, слова – очень опасная вещь. Некоторых слов следует избегать любой ценой.

Держась за эту мысль, он поцеловал ее – жестко, настойчиво, поцелуем, заглушающим все мысли. Ее пальцы запутались в его волосах. Никаких признаний в любви и трагических окончаний романтических историй этим вечером! Эта ночь была их ночью, и он точно знал, как хочет ее провести.

Он поднял подол ее платья и начал собирать его в руках, таща тонкую ткань вверх по ее телу. Через мгновение Изабела выхватила подол у него из рук и рывком сняла платье через голову. Это откровенное движение, выдающее истинное желание, удивило бы, сделай его любая другая женщина, но не в случае с Изабель. Она была любопытной и открывала двери, чтобы посмотреть, что прячется за ними; девушкой, которая с легкостью отдавала свое сердце и которая стояла сейчас перед ним, залитая лунным светом, с нетерпением, отразившимся на прекрасном лице.

Он резко выдохнул и одним движением стянув свою рубашку через голову, бросил ее на землю у ног. Затем медленно провел кончиками пальцев по ее телу. Не было больше никакой спешки, никаких тикающих часов, ни безотлагательных деловых встреч, на которые он не пошел, чтобы остаться с Изабель. Ничего, что беспокоило бы или тревожило его. Ему нужна была только она.

Лунный свет сиял на ее коже. Он поднял руку, чтобы погладить ее по щеке, не в силах оторвать глаз от такого прекрасного зрелища.

– Тебе идет лунный свет, – признался он, лаская кончиками пальцев ее живот.

– Ты когда-нибудь хотел нырнуть в серебристый свет луны и плыть в нем?

– Только если ты будешь со мной.

Подтянув девушку к себе, он поднял ее и положил на сюртук, брошенный на каменную скамью. Затем присел на корточки рядом ней, чтобы смотреть ей в глаза, поглаживая ее тело.

Удивление сменилось волнением, когда он наблюдал за ней. Она была девушкой изысканной красоты. Холодный свет струился по ее телу, охватывая изящные плечи и руки. Он опустился коленями на мягкий мох, покрывающий гравий вокруг скамьи, и провел руками по ее бедрам, желая прикоснуться к каждому участку ее тела, почувствовать его, чтобы убедиться, что она настоящая, а не сказочная, какой казалась.

– Ты выглядишь как ожившее мифическое существо. Я уверен, что где-то в саду есть такая статуя.

– Ты совершенен, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Ты же знаешь это, не так ли, Фэллон?

Он покачал головой.

– Ты совершенна. – Он наклонился вперед, чтобы поцеловать ее.

Она скользнула ладонями по его рукам, вонзая ногти в его плечи дразнящими движениями, откликаясь на ласки его языка. Навсегда – он мог бы остаться здесь с ней навсегда. Даже стоя на коленях на камнях, покрытых мхом, – это стоило того, если бы только он мог просто целовать ее так всю оставшуюся жизнь.

Когда она наконец прервала поцелуй, у нее был ошеломленный взгляд, а дыхание стало прерывистым. Он прошелся губами по ее подбородку, и она откинула голову назад, когда он стал медленно двигаться по ее шее к груди, к этим прекрасным округлостям… Он скользил губами по ее мягкой коже, не в силах утолить свой голод, касаясь щекой ее мягких изгибов. Он упивался ею и купался в мягкой податливости тела, освещенного луной.

Она вся была такой нежной, зовущей, более чем желающей открыть следующую тайну, сокрытую в этой ночи. Дразня ее затвердевший сосок своим языком, он взглянул на нее, чтобы посмотреть на ее реакцию, и увидел лишь всепоглощающее желание, которое, должно быть, взаимно отражалось в глазах друг друга. Она хотела большего, высказывая немую просьбу о том, что он сделал с ней в постели прошлой ночью, и он улыбнулся ей. Он страстно желал дать ей это и еще гораздо больше. И сильнее всего он хотел, чтобы это никогда не заканчивалось. Он ласкал и изучал каждую деталь ее тела руками и губами.

Дойдя до ее согнутых в коленях ног, Фэллон стал ласково гладить их под коленками, пока не почувствовал, что она расслабилась. Затем провел руками по бедрам и еще раз поцеловал грудь. Изабель немного подвинулась, опершись руками о сиденье, и откинулась на скамейку, наблюдая за ним горящими от любопытства глазами. Она полностью доверилась и открылась ему. И он не предаст этого доверия – ни сегодня, ни когда-либо.

Опустив голову, он перешел к ее бедрам, прижимаясь губами к ее чувствительной коже. В спокойном ночном воздухе ее дыхание стало неровным.

– Что ты… – начала она, но не смогла договорить, потому что он коснулся кончиками пальцев внутренней стороны ее бедер.

Он взглянул на нее. Если бы она захотела, чтобы он остановился, он бы пожалел о потерянном удовольствии касаться ее там, но не пошел бы против ее запрета. Но когда он увидел, какими широко раскрытыми от изумления глазами она смотрит на него, то едва сдержал смех. Изабель, похоже, не беспокоилась о том, чтобы не лишиться запретов ума, и этот случай ничем не отличался от других, подобных ему. Он продолжал ласкать ее пальцами, пока она не вздохнула судорожно, раскрывшись ему.

Не прекращая ласкать ее, он двинулся дальше, позволив ей почувствовать его прикосновения, прислушиваясь к сигналам ее тела. Не спеша, не обращая внимания на собственное бешено колотящееся сердце и ее резкое, прерывистое дыхание, он подвел большой палец почти к самому бутону над ее сокровенным местом. Медленно лаская чувствительную кожу круговыми движениями, он заставил ее сдавленно ахнуть.

Она подалась своими бедрами к нему и ухватилась за его руку у локтя, и на этот раз это вызвало у него улыбку. Только Изабель была такой нетерпеливой, любая другая женщина упала бы в обморок или что-то в этом роде от одной только мысли об этом. Он медленно заскользил языком по шелковой коже ее губ, сначала с одной стороны, затем с другой, наблюдая за ней, чтобы увидеть и прочувствовать каждую реакцию ее тела, – что именно приносит ей максимальное удовольствие. Приласкав языком там же еще раз, он втянул ее внешние губы своими губами и стал посасывать, пока она не стала задыхаться, изогнувшись, чтобы прижаться низом живота еще сильнее к его губам и языку. И снова такое откровенное проявление наслаждения заставило его улыбнуться.