Искры истинной магии - Владимир Мясоедов

– Как к чуду божественному, – грустно вздохнул Фоул. – К морским разбойникам стекается шваль со всех баронств и даже из империи, в том числе и черные маги, не обладающие и тысячной долей вашего благородства, а рыбохвостые со своими ручными чудовищами в родной стихии почти непобедимы.

Оказывается, русалки свои налеты какими-то монстрами усиливают. Надо бы выяснить, что и как, а то до острова пиратов все равно морем придется добираться, вдруг да встретимся.

– Но отговаривать не буду, сами наверняка маги опытные, с вашей-то силой, – продолжал отец-настоятель. – И если вы сгинете, я буду искренне огорчен: живые примеры тому, что даже самая темная душа может быть не совсем пропащей, для дела церкви очень редки и заслуживают по крайней мере почтения. О чем-нибудь еще хотите поговорить, раз уж я здесь?

– Пожалуй, да, есть один вопрос, – согласился Артем. – Маги на службе города в большинстве своем какие-то… вежливые. А ведь занимают, судя по всему, не самые маленькие посты. С кем ни разговаривали, все как на подбор очень культурные люди. Скажите, как вы этого добились? Мне очень любопытно знать, так как у нас дома ничего подобного, как ни старались, не получается.

– Наша стража вежливая? – поразился Фоул. – Первый раз о ней такое слышу. Ругают их часто, но чтоб хвалили, да еще искренне… сегодня и впрямь день чудес. Не буду больше мешать вам в ваших планах, думаю, есть дела, более требующие моего присутствия.

И ушел, аккуратно притворив за собой дверь.

– А на твой вопрос, пожалуй, мог ответить я, – сказал Ассасину Ярослав. – Решение этой задачи лежит на поверхности. Все, о ком ты говорил, обладают хорошо развитым магическим зрением и с его помощью оценивают потенциал трех А как крайне высокий, вот и стараются свести возможность конфликта к нулю. Мы на энергетическом плане выглядим как здоровяки не хуже Рэмбо, пулеметной лентой перепоясанного. Про то же, что подобный типаж может и не уметь толком пользоваться имеющимся у него богатством в виде совсем немаленькой волшебной силы, ни у кого даже мысли не закрадывается, слишком уж такая теория неправдоподобна. Поведение Фоула, кстати, тоже этим прекрасно объясняется. Пока мы не дали клятвы не вредить его подопечным и не пообщались поближе, он был готов умереть, но не дать могущественным темным магам совершить планируемые ими злодейства. А как выяснилось, что мы люди вполне нормальные, он тоже перестал корчить из себя злого инквизитора.

От его слов меня отвлек шум на улице. Там, кажется, разгоралась драка, и один из почти кричащих голосов мне был абсолютно точно знаком. Интересно, это кто же в городе решился наехать на отца-настоятеля крупнейшего храма? Местный феодал? Переглянувшись с замолчавшим Ярославом и Артемом, также услышавшим перебранку, мы вышли на улицу и поняли, что спор, разворачивающийся на наших глазах, вполне себе внутрицерковный. Здоровенный мужчина, чья аура пылала светом и с головой выдавала паладина, облаченный в идеально чистые, несмотря на далекие от стерильности улицы, доспехи, будто бы отлитые из цельного куска железа и обтягивающие тело не хуже резинового костюма, нависал над Фоулом и в лицо называл его гнусным еретиком. Тот в долгу не оставался и снизу вверх шипел что-то о твердолобом фанатике. Небольшая группа воинов церкви, одетых внешне почти одинаково, но держащихся так, что образовались две явно настроенные друг против друга фракции, примерно человек по десять в каждой (впрочем, один из них совершенно точно был гномом), с тревогой переглядывались, но разнимать свое начальство не спешили. Оружие у них было, но оно оставалось в ножнах, кроме парочки арбалетов. Взведенных. Которые тут же уставились на нас, вызвав легкое желание спрятаться обратно в дом и не выходить без предупредительного броска дымовой гранаты.

– Может, дождик наколдовать, чтобы они остыли? – громко предложил ближайшему к нам солдату на службе у Отца Времен Ярослав. Тот отрицательно замотал головой, но пара человек все же с ясно видимой во взоре надеждой уставилась в небо.

– Ты! – Паладин развернулся к нам лицом, которое можно было рассмотреть во всех подробностях благодаря отсутствию шлема, и резко выбросил в сторону Алколита руку, в которой, как оказалось, была зажата поначалу не замеченная мной булава с шаром идеально гладкой формы в навершии. Светлые соломенные волосы, широкое лицо и голубые глаза как-то плоховато сочетались с агрессивным поведением, но на это несоответствие воину света было, кажется, плевать. До лица моего друга его оружие не достало всего лишь сантиметров десять или двадцать, заставив его отшатнуться и налететь на Ассасина. – Как смеешь наводить мерзкие чары на служителя святейшей церкви?

– Можно и без чар, – с готовностью согласился разозлившийся поведением воина света Артем. Он вышел вперед и явно прикидывал, как бы половчее выбить оружие. – Вот только возьму ведро и добегу до ближайшей лужи. Тут никому не кажется, что оскорблять отца-настоятеля несколько не соответствует высшим идеалам? Чего тебе надо от Фоула, консерва, может, лучше оставишь в покое хорошего человека и выскажешь свои претензии кому-то, кто и в морду дать за хамство не постесняется?

– Это наше внутренне дело, – попытался было влезть священник.

– Ну нет, – прорычал паладин. – Он оскорбил меня! Поединок! Здесь! Сейчас!

– Не возражаю, – согласился Артем раньше, чем я успел заткнуть ему рот.

Вот урод! И не буду уточнять кто. Оба хороши. У Ассасина что, совсем мозги уехали, драться с этой бронированной гориллой двухметрового роста?

– Виктор, принеси свою булаву, чтобы оружие было более-менее одинаковым, – попросил он меня и уже громко обратился к церковникам: – Думаю, просить отказаться от магии в битве будет глупо, без нее тут кое-кто свои латы с места не сдвинет. Но вот места дайте, и побольше.

– И не надейся, что сниму свою освященную защиту, ты, мерзкое отродье, – пророкотал паладин, демонстрируя кулак самому нерасторопному из воинов церкви, топтавшемуся поблизости. Его коллеги и Фоул уже отошли на безопасную дистанцию, отец-настоятель при этом был мрачнее тучи. – А потому не пренебрегай своей броней.

– Обойдусь, – покачал головой Ассасин. – Она мне только мешать будет. Какие правила?

– До победы или смерти, лежащего добивать можно, – оскалился паладин – и вряд ли этот белобрысый маньяк шутил. Я, быстро метнувшись в дом, схватил свое оружие, какой-то кинжал и огнеметный посох, а потом вернулся, отдал нашему отмороженному на всю голову шипованную «волшебную палочку», а затем протянул плюющуюся огнем деревяшку Ярославу и одними губами произнес: «Будь готов». Он кивнул. Плевать мне на правила проведения дуэлей, но своего друга убить не дам. И Алколит, уверен на триста процентов, разделяет эту точку зрения.

– Отойдем к сараю, – кивнул Артем на небольшое хозяйственное помещение, лишенное двери и под завязку забитое дровами. Он явно абсолютно не боялся своего соперника и что-то задумал. Что ж, будем надеяться, у него есть план.

Стоило Ассасину выйти на свободное пространство и встать в стойку, как булава паладина метнулась к нему хищной молнией. Дробящее оружие не предназначено для колющих ударов, что да, то да, но если бездоспешному человеку в живот или грудь въедет этакое ядро на рукоятке, то инвалидность гарантирована. В лучшем случае. Вот только Артем это прекрасно понимал, а потому при первых же движениях воина света отскочил назад, почти упершись лопатками в поленницу дров, а затем выпустил булаву и принялся очень-очень быстро швырять аккуратно наколотые куски дерева прямо в лицо своему сопернику, который так и не озаботился шлемом.