Мертвое сердце - Анна Цой

— Лорд Вольтер…

Он не удостоил Леди даже взглядом, чем спровоцировал смешки по залу и очень злой взгляд Королевы в мою сторону. Сбить меня с хорошего настроения, правда, сейчас вообще ничему не было под силу, так что я улыбнулась еще шире. Сердце просто бухало в груди, грозясь или разорваться, или выпрыгнуть. Руки подрагивали, и я не была уверена, что не пошатываюсь как березка на ветру. Было бы стыдно упасть в такой момент. Вот бы отец обрадовался!

А Лорд тем временем подошел ко мне, улыбнулся шире, смотря лишь в глаза, протянул руку в приглашающем жесте, и я уверенно вложила в нее свою, спровоцировав этим судорожный вздох толпы, что разнесся по залу как цунами.

На нас смотрели все. Без исключения.

Как мне удалось добраться до центра зала, ни разу не споткнувшись, я не знаю, но это определенно можно было назвать чудом. Мы встали в середине пустой танцевальной площадки лицом к лицу. Что думал в этот момент Вольтер, я не знаю, но в моей голове кричали тараканы о том, что танцевать я умею только вальс, которому меня учила Рая. Но как только заиграла знакомая нежная мелодия, я встала прямо, расправив спину, и улыбнулась мужчине.

Медленные шаги и мы словно плывем, а не идём. Его рука направлена ладонью в мою сторону, моя в его, однако мы не соприкасаемся — по правилам танца нельзя. Я никогда не задумывалась об этом, казалось бы, легком движении. Однако сейчас я поняла насколько хитры его создатели: мне хотелось прикоснуться к его руке. Танец же словно желал помучить и одновременно научить контролировать танцующих. Не зря этот вальс назван "Первой весенней капелью". Под нее танцуют жених и невеста на свадьбе. Почему ее решили сыграть нам, тот еще вопрос, однако думать о нем мне не хотелось.

Наконец к фортепиано добавились легкие звуки гитары, и музыка стала быстрее. Резкое вступление скрипки и я делаю шаг вперед, словно отражая то, что делает он. Рука в руку, вторая на плечо, и он прижимает меня к себе, вызывая глупую счастливую улыбку.

Поворот, еще один, плавный разворот и меня подкидывают вверх, заставляя чуть ли не запищать от восторга. Затем повтор всего того же и кроткое прикосновение рук, когда я встаю на одной линии с ним. Резкий поворот, неправильное для этого вальса и совершенно неожиданное для меня подкидывание вверх. Я все-таки не сдерживаю вскрик. Спасибо, что не писк.

Вольтер опускает меня на пол, аккуратно поставив на ноги, и улыбается так, будто я совершила что-то очень смешное.

Однако танец закончен. Меня ждёт нагоняй от отца, бабушки, Аргхельм и, кажется, всего нашего честного двора. Но я искренне рада, что смогла с ним потанцевать.

— Еще один танец, Леди Асгард? — спросил Феликс, когда я уже повернулась и собралась идти к разгневанному отцу.

Оглядев постно-агрессивные лица родственников, я уверенно развернулась и подала свою руку тому, единственному, кто меня еще не разу не осуждал. Какую бы дичь я не творила, мужчина помогал, говорил как сделать лучше, но… не терроризировал меня своими осуждениями. Наверное, именно потому я без задней мысли могла следовать за ним, не боясь, что в трудную минуту меня предадут или осудят.

— Если вы ничего не делаете, то сделаю я! — неожиданно на весь зал закричала бабушка, да так, что ее даже мы с Лордом услышали.

Но Вольтер лишь скованно улыбнулся мне, продолжив следить за женщиной, что уже пробралась мимо кучи народу и подошла к музыкантам, тяжело дыша и что-то им объясняя. Что вообще можно решить музыкой?

Я было не ожидавшая вообще ничего кроме тишины, вдруг услышала мелодию. Наверное, мне стоило бы насторожиться. Однако, то ли адреналин ударил в голову, то ли я просто умом и сообразительностью не отличаюсь, но что-то определенно началось. Вольтер, например, решил адаптировать эту музыку под еще один достаточно простой вальс, потому притянул меня к себе, проигнорировав длинное и нудное вступление.

Но тут неожиданно бабушка поднялась на платформу, где сидели музыканты и запела. Не знала, что у нее настолько красивый голос. Песня была на непонятном языке, но очень мелодичная и красивая. Я, уже совсем ничего не понимающая, решила спросить напрямую, благо второй танец был плавней.

— Что происходит? — мы качнулись вправо, подойдя почти вплотную к зрителям.

— Ты не знаешь, что значит второй танец? — скорее утверждение, чем вопрос от него.

Я покачала головой. И что бы это могло значить? Мне даже про первый сказала Арья, и то перед самим танцем. Очередные дебри этикета и правил, которые, видимо, я никогда не выучу. Спасибо отцу, который решил, что счастье его единственной дочери кроется в неведении.

— И что же он значит? — решила не сдаваться я.

Мужчина лишь хитро мне улыбнулся, взглянул на кого-то поверх моей головы и уже усмехнулся. Это мне уже не понравилось. Кажется, я опять во что-то влипла. Даже признаю, что сейчас по своей вине и глупости.

Песня близилась к концу, а я не могла успокоиться. Легкость уходила. Я опустила голову, и тяжесть всего происходящего упала на плечи. Вильгельм меня убьет. А он только стал добрее ко мне. Посадит где-нибудь под замок и все. Как я там Карине в последний день ответила? "Буду звонить, если меня в башне не запрут". Так вот, кажется, еще как запрут. А Арья вместо злого зубастого дракона будет. Пусть она огнём дышать не умеет, но взглядом испепелять ей явно под силу.

Песня закончилась, как и сам танец. Весь зал разразился аплодисментами. С чего такая честь? Надеюсь, это не из-за моей безграничной везучести, ну и ума палатки. Маааленькой такой палаточки.

К отцу меня вели очень медленно, так чтоб успела оценить весь спектр эмоций, которым он меня обливал. Так как идти я не очень хотела, пару раз немного спотыкалась, что несколько тормозило нас в целом, и веселило Вольтера в отдельности. В конце концов я совсем охамела, а именно — покрепче ухватилась за локоть мужчины и почти повисла на нем, думая, что смогу его так затормозить. Ага. Пять раз. Ему даже легче так стало! Потому мы ускорились, и уже через пару секунд стояли напротив папочки, полыхающего огнём словно тот самый Аид — бог преисподней и мертвых из мультика про Геракла. Напоследок Вольтер почему-то стащил с меня перчатку на правой руке, вызвав у родственников немую агрессию и шок у меня. И поцеловал руку, немного сжав ее напоследок. Я тут же встала на место, где стояла ранее, отметив, что все поклонники словно растворились, видимо испугавшись большого и взрослого Вольтера. Хоть что-то радует.

На меня продолжали смотреть с каким-то шоком, в зале стояла звенящая тишина. Вольтер же встал рядом с Вильгельмом, надеюсь, собираясь спасать меня от кары небес. Я посчитала это хорошим знаком и продолжала стоять как истукан.

— Ей всего пятнадцать! — кричал, не скрывая свой гнев, Вильгельм, заставляя меня вздрагивать при каждом слове.

Тишина все еще стояла в бальном зале, потому к отцу не приходилось прислушиваться — все и так все слышали. Интересовало меня лишь то, что именно имеет ввиду папа, произнося эту фразу. Что я еще слишком юна? Так он сам хочет выдать меня замуж, я туда не рвусь. Что у нас разница в возрасте больше пятнадцати лет? Так это Деймос: здесь неравный брак — это норма.