Богиня весны - Филис Кристина Каст

— Можешь доверять мне. Всегда. Я позабочусь об Эвридике, словно она сама богиня весны.

— Спасибо. Не то чтобы мне не нравился Япис... он мне нравится. Просто я беспокоюсь за девочку.

— Ты добрая богиня, и ты заботишься обо всех, кто тебя любит, — сказал Гадес. Потом посмотрел на шкатулку, стоявшую перед ним. И подвинул ее через стол к Персефоне. — Тут то, что я сделал в первую ночь твоего пребывания здесь. Я не мог уснуть. Я думал о тебе, о твоей улыбке, о твоих глазах...

Он жестом предложил Лине открыть шкатулку.

Маленький замочек тихонько щелкнул, и Лина подняла крышку. В уютном гнездышке из черного бархата лежала изящная серебряная цепочка, на которой был подвешен одинокий аметист... но это был не просто камень. Это был вырезанный из аметиста цветок нарцисса утонченных линий.

На глаза Лины навернулись слезы.

— Ох, Гадес! Это самый прекрасный подарок, какой только я получала в жизни!

Гадес встал, подошел к Лине и, достав ожерелье из бархатного гнездышка, надел его на шею богини. Нарцисс лег точно над грудями Персефоны.

— Спасибо, — прошептала Лина. — Я буду очень его беречь.

Темный бог обнял ее.

— В ту ночь, когда я его сделал, меня переполняли пустота и тоска, но теперь ты здесь, со мной, и черная дыра в моей душе затянулась. Смертные очень мудры... ты действительно королева Подземного мира. Я не могу представить жизни без тебя. Ты принесла в мир умерших вечную весну, ты принесла весну в сердце бога этого мира. Я люблю тебя, Персефона.

Слезы, наполнявшие глаза Лины, полились по щекам; она не в силах была произнести хоть слово. Гадес стер капли с ее щек.

— Почему ты плачешь, любимая?

— Просто все так ужасно сложно...

Гадес нахмурился.

— Это потому, что ты — богиня весны?

— Ну, отчасти да.

— Ответь мне честно, Персефона. Ты плачешь потому, что не можешь вообразить себе жизнь в Подземном мире?

Темный бог изо всех сил старался говорить ровным тоном, однако Лина прекрасно видела, как в его глазах вспыхнула боль.

— Я хочу быть с тобой, — сказала она, стараясь, чтобы ее ответ не прозвучал слишком уклончиво.

— Тогда я не могу представить таких препятствий, с которыми мы не смогли бы справиться вместе. — Он страстно обнял богиню.

Наслаждаясь силой его рук, Лина зажмурилась, пытаясь остановить слезы. Слезами делу не поможешь.

Она любила Гадеса, но это была лишь малая часть правды, которую ему следовало знать. Лина хотела рассказать ему все. Она должна была.

Но ее связывало обещание, и потому ей сначала необходимо было поговорить с Деметрой.

— Говоришь, ее нет в покоях? — резко переспросил Гадес, глядя на даймона.

— Нет, господин. Богиня ушла.

— И Эвридика не знает, где она?

— Нет, господин. Эвридика занималась рисунками, которые должна показать богине сегодня.

Гадес нервно шагал взад-вперед. Персефона сказала ему, что ей необходимо посидеть немножко в горячей ванне, а потом подремать. Ну да, она казалась рассеянной, однако Гадес убедил себя, что богиня просто утомилась. Он должен был дать ей время побыть в одиночестве, а сам пока выслушал, хотя и слегка невнимательно, прошения душ умерших, пришедших в этот день. Впрочем, большинство из них явились, чтобы увидеть Персефону, и были весьма разочарованы, что богиня не появилась. Гадес стиснул зубы. Он не винил умерших; он и сам ничего не хотел больше, чем видеть ее. Он до сих пор чувствовал ее запах на коже, вспоминал ее жаркое прикосновение.

Куда же она ушла? И почему ничего не сказала? О чем она думает? Гадес запустил пальцы в волосы. После бесчисленных тысячелетий одиночества его желания стали слишком яростными; он, наверное, был груб с ней. Возможно, даже причинил боль. А может быть, не сумел удовлетворить ее. Может быть, она сравнивала его с другими бессмертными любовниками и сравнение оказалось не в его пользу? Гадес сжал кулаки. Одна только мысль о том, что к ней может прикоснуться другой бог, доводила его до безумия.

— Найди ее, Япис, — прорычал он.

Даймон кивнул и исчез.

Ладно, призналась себе Лина, она действительно тревожится.

— Merda! И кто только все так запутал? — Орион насторожил уши, прислушиваясь к ее голосу, и тихонько заржал. — Но я люблю его! — вслух заявила Лина, — И что мне теперь делать?

Она вообще-то знала, что должна сделать, и поэтому сбежала от Гадеса и тайком взяла Ориона.

— Думаю, моя легенда прикрытия была блестящей, — сказала она Ориону. — И я уверена, что Япис не слишком рассердится, когда обнаружит, что тот большой бурдюк, который он до краев наполнил амброзией по просьбе Эвридики, предназначался Церберу.

При упоминании имени трехглавого пса Орион недовольно фыркнул.

— Ну-ну, не так уж он и плох. Возможно, немножко склонен к алкоголизму, но он в общем вполне симпатичен. Но ты ведь знаешь, что тебя я люблю больше всех. — Она похлопала коня по блестящей шкуре.

Орион изогнул шею и перешел с рыси на легкий галоп. Его копыта пожирали темную дорогу. Преданный шарик света висел в воздухе над правым плечом Лины, покачиваясь в такт движению. Вдали уже виднелись светлые очертания призрачной рощи.

Лина гадала, заметил ли уже Гадес ее отсутствие. Она надеялась, что нет, но если он примется ее искать, Эвридика должна будет объяснить, что Персефоне захотелось отнести Церберу обещанное угощение, а конюх доложит, что она взяла Ориона и отправилась на прогулку. У Гадеса не будет причин для беспокойства. Лине совсем не хотелось, чтобы он тревожился. Она не хотела причинять ему хоть какую-то боль.

Ночь, проведенная с ним, была для Лины совершенно новым опытом. Гадес пробудил ее чувства, затронул то, что до сих пор было лишь обрывками снов и фантазий. И дело было не только в сексе. Лина вздохнула. С этим-то как раз легче всего разобраться. Она смогла позволить себе быть горячей и свободной, она насытилась и была вполне довольна собой. Нет, дело совсем не в сексе. Воспоминание о душах-половинках преследовало ее... и она постоянно видела перед собой лицо Гадеса, когда он сказал, что любит ее. Ей хотелось ответить тем же, но она не могла связать себя клятвой до тех пор, пока не выяснит все с Деметрой. И это разбивало сердце Лины.

Лина вовсе не собиралась влюбляться в Гадеса. Она спустилась в Подземный мир с наилучшими намерениями; она должна была выполнить задание. Она и думать не думала о какой-то там романтике, или любви, или сексе. И, честно говоря, Подземный мир представлялся ей последним местом, где можно найти что-либо подобное. Merda! Ведь Деметра описывала Гадеса как абсолютно бесчувственного и скучного типа. Поэтому Лина оказалась совершенно не готовой к тому, что увидела...