Отраженная угроза - Михаил Тырин

Отключив линию, Сенин взглянул на присланный адрес и сверился с картой. Ого! Остров Куба. Пол земного шара придется пролететь. Ну, и ладно.

Сенин с грустью вздохнул. Он мечтал увидеть длинные золотые кудри Элизы, а она их зачем-то состригла. Вроде мелочь, а встреча уже не такая, как представлялось.

Потом он снова включил коммуникатор и покопался в новостях дня. Надо знать, чем живет этот мир – как-никак отныне он его гражданин.

Везде светилось одно и то же название – Элдор. Планета в системе Ариадны. Бунт рабочих золотых приисков. Сенин заволновался и уже полез было в подробности, но потом вдруг выключил прибор и кинул в карман. И безмятежно улыбнулся. Потому что теперь всякие бунты и беспорядки были не его заботой. И осознавать это было приятно.

«Странно, – подумал он, – что здесь кто-то интересуется беспорядками на Элдоре. Неужели на Земле так мало новостей, что нужно таскать их из глубокого космоса?»

Рейс в Алма-Ату задержался примерно на час. Все ждали, пока улетят полицейские борта.

Теперь Сенин знал, куда они улетают.

* * *

В Алма-Ате действительно оказалось очень жарко. Зато в офисе пенсионного отдела отлично работали кондиционеры. Сенин проторчал там часа три, но ни капли не устал. Он и не думал, что способен выдержать три часа канцелярской диктатуры. Раньше, бывало, оформить заявку на новые ботинки для отряда было проблемой. А тут – целый дом, да еще и пожизненная пенсия…

Благодушие не покидало его весь день. «Отпустила, — думал Сенин, с волнением прислушиваясь к себе. – Эта чертова жизнь меня отпустила на свободу».

И тут же вспомнил, как Валенски точно так же говорил про грибницу: отпустила.

К вечеру он оказался в красивом, как игрушка, синем вагончике с большими окнами. Вагончик прицепили к поезду, и Сенин тронулся в путь, к своему новому гнезду, располагалось гнездо в местечке со странным названием Облачное.

В вагончике была романтичная деревянная отделка и необычайно удобные диваны. Сенин смотрел в окно, и ему казалось, что он готов ехать вот так долго-долго, может быть, всю жизнь.

За окнами было красиво. Городские громады остались позади, потянулись одноэтажные поселки – чистенькие, хорошо покрашенные, увитые зеленью. Сенин смотрел и думал, что теперь и он будет жить в таком же чудесном уголке. Наверно, стоило пятнадцать лет носиться по пыльным, грязным и холодным космическим колониям, чтобы теперь оказаться в этом солнечном раю.

Вагон катил плавно и почти бесшумно. Без спешки. Скорей всего, это был прогулочный поезд специально для наслаждения видами. Сенин не возражал. Почему бы не прокатиться на этом архаичном транспорте, не посмотреть в окна, когда никуда не спешишь?

Было в этом что-то трогательное и задушевное. Настоящее ощущение жизни. Почти как плавание на яхте.

В два часа ночи он сошел на станции Облачное. Даже в темноте было видно, что это такой же милый чистенький поселок, как и все, что стояли по пути. Сенин перехватил поудобней сумку и ящик с камнями и отправился к ярко освещенному зданию вокзала, похожему на маленький стеклянный замок.

– В гостиницу, – сказал Сенин пожилому таксисту, подъехавшему на симпатичной электрической машинке.

– Гостиница не очень близко, – предупредил тот.

– Я не тороплюсь, – кивнул Сенин. Он хотел увидеть свою виллу утром, при солнечном свете, сразу во всей красе.

Утром, когда он на таком же такси проделывал обратный путь, вдруг кольнуло странное чувство. Он видел всё те же зеленые улочки и хорошенькие домики, но той светлой радости стало меньше. Их было слишком много. Этот рукотворный рай занимал огромное, просто бесконечное пространство, и здесь обитала неимоверная масса людей

Домики и улочки были всюду похожие, казалось, что никуда не едешь, а кружишь по одному кварталу. Сенин конечно, знал, что не он один заслужил в космосе уютное родовое гнездо, но он и подумать не мог, что в его раю окажется столько обитателей.

Это даже не муравейник, это океан планктона. «И кто буду я в этом океане?» – подумал Сенин.

Симпатичная электрическая машинка, которая его сейчас везла, конечно, тоже была здесь не единственной. Эти синие, зеленые, желтые и прочие блестящие игрушки выкатились на улицы в ужасающем количестве, непонятно было только, где они прятались. Сначала их радостные цвета и блестящие стекла забавляли, потом приелись.

– Тут все на электрокарах ездят? – спросил он таксиста.

– Да нет, встречаются и топливные, – пожал тот плечами. – Только топливные совсем других денег стоят.

Сенин сказал себе, что просто не привык к большому скоплению людей. Поэтому и кажется, что вокруг бесконечная шевелящаяся масса. Взять то же Торонто – один поселок и несколько пустынных континентов. Да и на других планетах, скажем прямо, не тесно.

«Привыкну», – успокоил он себя.

– Первый раз в наших краях? – спросил таксист.

– А что, незаметно? – отозвался Сенин.

– Заметно, – рассмеялся таксист. – Я ж таких, как вы, каждый день вожу.

«Конвейер», – мысленно вздохнул Сенин.

– А почему спрашиваю, – продолжал таксист, – вещей у вас при себе немного. Или вы в гости?

– Нет, не в гости. Я к вам жить. А вещи – успеется, еще обрасту.

– Правильно, – кивнул таксист. – Погодка сегодня хороша. Не жарко.

– Не жарко? – удивился Сенин. – Я думал, это самое жаркое место во Вселенной.

– Нет, есть места и погорячее. А с нашей погодкой не заскучаешь. Климатическая станция неподалеку. Раз в две недели ее запускают, и начинается – то дождь, то ветер. А вот и ваш дом.

У Сенина стиснуло от волнения сердце. Он вышел из машины, не отрывая взгляд от утопающего в зелени белостенного домика с мансардой и черепичной крышей. «Мой дом… Это мой дом!» – стучалось в голове.

Никогда у него не было своего дома.

Постепенно становилось видно, что постройка выглядит вовсе не идеально. Было что подкрасить, поправить. Да и зелени было многовато, появлялось даже впечатление легкой запущенности. Но всё это были мелочи.

Дверь Сенин открыл магнитной карточкой, выданной ему в пенсионном отделе. Вошел в полутемную комнату, вдохнул сухой пыльный воздух. Немного, всего лишь на мгновение, закружилась голова, наверно, от волнения.

Здесь была даже мебель. Правда, совсем немного. Самое необходимое, чтобы утомленный бродяга мог отдохнуть после долгой дороги. И уж потом начинать новую жизнь.

Сенин растянулся на низком диванчике, положил руки под голову. И начал мечтать. «Сегодня же сделаю так, чтобы здесь было свежо, светло и празднично. Потом привезу Элизу. И потихоньку, день за днем, вместе соорудим тут свой райский уголок».