Как начать карьеру - Галина Львовна Романова

Сразу две женщины метнулись к печи, а меня усадили в красный угол, и все обитатели хутора столпились вокруг, рассматривая гостя. Скорее всего, тут собрались члены большой семьи — все были с одинаковым цветом волос и глаз.

— Чего это долго вы сюда собирались. — Сбоку подсел ветхий дедок. — Сосед когда в город ездил, все про нас рассказал, а вы только сейчас приехали!

— Дел много, — неопределенно отмахнулся я. — Заказы трудные, помощников не хватает… На ту зарплату, которая положена, охотников работать немного наберется. Да и вообще… в городе сейчас проблемы… Но, надеюсь, не опоздал?

— Да нет. — Хуторянин переглянулся с одной из женщин. — Она как раз сегодня обещалась прийти…

— Она? Кто — она?

В доме сразу стало еще тише, хотя и без того особо болтливых не было. Но сейчас даже дети как-то странно съежились. Старшие обняли и прижали к себе младших.

— А бесы ее знают, — вздохнул хуторянин. — Приходит тут… тень такая белая… Не поймешь, кто. То седьмицу целую ее нет, то две ночи подряд под окнами шастает.

— Не беспокойтесь, — отрезал я. — Официально заявляю, что больше под окнами шастать не будут! Но хоть опишите, кто это такой! И почему «она»?

Отвечать никто не стал — видимо, загадочное нечто до того перепугало хуторян, что они даже вслух опасались о ней говорить. Ладно, подумаем потом — перед носом очень вовремя появился чугунок с пареной репой. Рядом на чистой тряпице разложили порезанный колечками лук, вареные яйца, несколько кусков кровяной колбасы и хлеб. Трапеза скромная, по-селянски, после разносолов госпожи Гражины — нищета.

Я с аппетитом поглощал репу и лук, придерживая кровяную колбасу «на потом» (если придется много колдовать, мясная пища в желудке будет только мешаться), когда почувствовал, что меня дергают за штанину. Опустив взгляд, с удивлением увидел девочку лет восьми, чумазую, тощую, загорелую — типичного сельского ребенка.

— Дядя, — пропищала она, заметив, что на нее обратили внимание, — а вы ее убьете?

— Конечно, убью.

— И вы совсем-совсем не боитесь?

— Чего?

— Ну… ее!

— Не боюсь.

— Это потому, что вы некре… нексер…

— Нек-ро-мант, — по слогам промолвил я.

— Ага, он самый?

— Да. А еще потому, — мне вспомнились недавно сказанные слова мэтра Куббика, — что я удачливый.

Ага, разбежался! Шрамы от зубов упырицы тут же напомнили о себе. Счастье, что они были скрыты под рукавом рубашки, что избавляло от лишнего любопытства. Мне осталось всего семь дней — через седьмицу станет ясно, выздоровел я или при жизни превращусь в упыря. Не очень приятное напоминание, надо сказать!

— Скажи, милая, а почему вы все называете это — «она»?

— Так мы же ее видели! — шепотом сообщил ребенок.

— И кто это?

— Динка! — рявкнул хуторянин. — Ты чего тут забыла? А ну, марш отседа, пока по заднице не получила!.. Динка это, племяшка моя, сиротка, — пояснил он, когда девчонка мышкой метнулась прочь. — Она малость того… не в себе… заговаривается…

— А по-моему, совсем нормальный ребенок.

— Это пока. Вон, опять начинается!

Я невольно обернулся. Девочка сидела в углу на полу, закрыв голову руками, и мелко тряслась. Постепенно дрожь детского тельца стала крупной. Ее буквально колотило в припадке.

— Не хочу! Не хочу! Боюсь! Мама! Забери меня отсюда!

Я сорвался с места, кинулся к девочке и подхватил ее на руки. Кто-кто, а я сразу почувствовал, что это был за припадок. Вот ведь бес! Диагноз стал ясен моментально, но что-то удерживало от мысли о том, чтобы произнести нужные слова вслух. Да и лезли на ум только матерные выражения.

— Воды! Ведро!

По счастью, больше пояснений не потребовалось. Когда кто-то из старших детей вылил ведро воды на меня и девчонку, припадок прекратился, как по волшебству. Динка обмякла на моих руках, закатила глаза. Под тонкой кожицей билась жилка.

— И давно это с ней?

— Да года два никак.

Рановато…

— А сколько ей лет? Семь? Восемь?

— Какое там! Десять весной сравнялось!

Все равно рано. Обычно такое начинается лет с двенадцати, а то и четырнадцати. Но, как говорится, все в этой жизни однажды происходит в первый раз.

Кое-как успокоив девочку, вернулся к столу, неся ее на руках. Динка жалась ко мне, как испуганный зверек, ее родичи посматривали на странного чужака, как на диковину, — судя по всему, такое доверие к постороннему человеку тут было не в почете. Прошло несколько минут, прежде чем опомнившаяся хозяйка бросилась в другую комнату, чтобы принести для промокшего гостя сухую рубашку.

Переодевшись, стал готовиться к ночному бдению. Хуторяне так и не смогли ответить внятно на вопрос, что же за нежить бродит поблизости. То ли очередной упырь, то ли какая-то местная тварь. Твердили одно: «оно» или «она» было белым. Пришлось выйти во двор, осмотреть забор и стены дома — не остались ли там следы когтей, зубов или клочки шерсти. Ничего! Только в одном месте, там, где к забору примыкала клеть, явственно пахло нежитью. Видимо, тут она и лазила. Эх, знать бы, что это за сущность, и подготовиться заранее! А так пришлось выпрашивать у хозяев чеснок, цедить из него сок, после чего наобум мешать его с настойкой мухоморов (кое-какие мелочи из алхимического арсенала постоянно обретались в сумке) и хорошенько кропить это место.

Той же смесью я обмазал все подоконники и крыльцо. Остановить нежить таким составом нельзя, но задержать и получить время для атаки или отступления можно.

Пока возился, окончательно наступила ночь. Велев всем спать, уселся на полу у входной двери, в сенях, положив на колени обнаженный меч. Нож тоже был наготове. Может быть, обойдется без лишней магии? Чем меньше оставалось времени, тем больше я боялся колдовать. А вдруг упырица все-таки меня заразила? Кто знает, какие побочные эффекты способна в таком случае дать магия?

Время шло. Мысли «шуршали» в голове, как тараканы в луковичной шелухе, — деловито, не обращая внимания на то, что происходит снаружи, готовые в любой миг исчезнуть и затаиться. Из разговоров хозяев я узнал важный факт: не только здесь, но и на соседних хуторах люди с некоторых пор боялись спать ночами. Странная сущность наведывалась по очереди то к одним, то к другим. И после каждого ее визита в доме оказывалось по покойнику. За лето из этого дома, например, вынесли уже троих, причем среди них был ребенок. Динка вообще осталась на свете одна — позапрошлой зимой умерли все ее родичи, и девочку по весне взял к себе хуторянин, женатый на ее тетке.

Понемногу меня начала разбирать злость на сложившуюся ситуацию. Пока мы в городе занимались своими проблемами, тут люди остались без защиты! Это же наша работа, некромантов, — уничтожать вредоносную нежить! А мы вместо этого по уши увязли в интригах сильных мира сего. И что за интриги! Такое впечатление, что местная знать просто скучала, вот и решила развлечься столь кровавым способом. Кому выгодны все эти беспорядки? Кому и чем мешал, например, тот же Анджелин Мас? Каким боком тут были замешаны мы, пара простых провинциальных некромантов? Ничего не понятно. Путаница какая-то… Ну устранили моего начальника. Зачем? Чтобы можно было свалить на него все беды или просто чтобы он чего-то не заметил и не принял мер предосторожности? Я что? Молодой специалист, неопытный, начинающий… Легко могу ошибиться и наломать дров. Кроме того, я не осведомлен о многих местных тайнах — практически недавно оказался в городе, не знаю внутреннюю расстановку сил…