Где правда, брат? - Владимир Колычев

На улице стоял «Мерседес», на фоне которого возвышались крепкие парни в черных полупальто.

— Феликса. — Скатцев усмехнулся, глядя, как Роман вытягивается в лице.

— Феликса?! А я должен его бояться?

В принципе, его не должно было удивлять, что Игорь знал про Феликса. Степа у него служит, он мог рассказать… Только зачем Ветрову откровенничать со своим боссом?

— А ты не знаешь, где Степан?

— Где он?

— В изоляторе он.

— Как в изоляторе?

Скатцев показал на свою машину, и Роман принял приглашение. Холодно на улице, а он в костюме, без пальто. А после того как он узнал об аресте Степана, его еще и изнутри заколотило. Он же вооружал Ветрова и теперь сам мог загреметь…

— Он просил тебе ничего не говорить, ну, чтобы сестру не волновать, — закрывая за собой дверь, сказал Скатцев.

— Ты и про Варю знаешь?

Какая разница, знает об этом Игорь или нет? Сейчас гораздо важнее узнать, в чем обвиняют Степу. И хорошо, что Степа помнит про свою сестру. Ведь Роман собирался на ней жениться — не станет же брат лишать сестру будущего.

— Я знаю, что у тебя были проблемы с Феликсом, — сказал Скатцев.

— За что Степу взяли?

— За убийство. А ты не видел позавчера два трупа у Риговки? Полиция работала…

— Два трупа? Не видел… — мотнул головой Роман.

— Вроде бы в деревне живем, — усмехнулся Скатцев.

— Заработался я, света белого не вижу… Кого убили?

— Ты их знаешь, эти ребята тебя прессовали, три миллиона с тебя требовали… Феликса люди. Они в Степу стреляли.

— Возле Риговки?

— Ты правильно все понял, они в тебя стрелять могли.

— Степа сказал?

— Дело не в том, кто и что сказал. Дело в том, как Феликса найти?

— Как?

— Вот я и хотел у тебя спросить.

— Так я не знаю.

— Ты справки о нем наводил?

— Ну, под Злым он работает. Авторитет такой есть.

— Да, Степа говорил, только он не знает, кто такой этот Злой.

— Ну, Велихов его фамилия. Велихов Михаил… Отчество, извини, забыл. Трижды судим, в девяносто четвертом его собирались короновать, но какие-то там косяки нашли. Что конкретно, я не знаю.

— Как на этого Велихова выйти?

— Ну, здесь он где-то, в Москве, а как там, что… Он же наркотой занимается, а там темный лес. Да и воров он не очень-то жалует, чтобы перед ними светиться. Корона ушла, а обида осталась…

— Понятно.

— Ты мне лучше скажи, что со Степой?

— Дело шьют. Превышение пределов необходимой обороны, до двух лет. В него из автомата стреляли, а он должен был от пуль уклоняться, — саркастически усмехнулся Скатцев.

— Из автомата? Это серьезно, — нахмурился Роман.

— Хорошо, у Степы пистолет был.

— Ну да, стрелять он умеет. А что за пистолет?

— Служебно-боевой.

— То есть законный?

— Ну да, законный…

— Это хорошо, — облегченно вздохнул Роман.

Он знал, что Степа собирался мстить за свою Лену. Он мог бы застрелить феликсовских бандитов из пистолета, который получил от него. А это — вопросы у следствия, на которые он мог бы и ответить…

— Его насчет Феликса крутят. Он, в принципе, ничего и не скрывает, но как на этого Феликса выйти, вот, в чем проблема, — сказал Скатцев.

— Не знаю я, как на него выйти.

— А ты попробуй, узнай. У ментов на Феликса серьезный зуб, глядишь, и сожрут его.

— Было бы неплохо.

— Вот и я говорю, что тебе это нужно больше всех. Степа в тюрьме отсидится, а тебе Феликс кровь пустит…

— Кровь пустит?

— А ты что, неприкасаемый? У тебя с ним проблемы были, а не у Степы.

— А в Степу он стрелял… — вслух подумал Роман. — Отморозился Феликс. Конкретно отморозился. А ведь он от меня отстал… И дело здесь не только в Степе. Может, его Злой сдерживал? За беспредел менты цепляются, зачем это Злому? А Феликс беспределит… Значит, нет на него Злого. Может, он сам сейчас вместо него? И беспределит… Дочь твою на иглу посадил…

— Мою дочь?! — вскинулся Скатцев.

— А ты не в курсе? — удивленно посмотрел на него Захарский.

— Этот Феликс имеет какое-то отношение к моей дочери?

— Ну, по ходу, да.

Оказалось, что Степан не вдавался в подробности перед своим будущем зятем. Не было за ним вины в том, что Лену изнасиловали по прихоти Гурия, но если выстроить события в логический ряд, он мог остаться крайним. Если бы не проблемы с Феликсом, Гурий мог бы и пощадить Лену…

Пришлось Роману рассказать Скатцеву все, что он знал, и объяснять, почему Гурий дал отмашку на Лену. Степа должен был знать, что Лену изнасиловали по его, Захарского, слову, именно поэтому ее оставили в живых. А ведь могли и убить. Так что, подставляя Романа, Гурий, возможно, сохранял Лене жизнь.

О том, что Степан собирался убить насильников, Захарский не сказал, но пообещал по своим каналам еще раз пробить насчет Феликса и его босса…

И после разговора со Скатцевым он действительно отправился к человеку, который мог плеснуть немного света на темный подлунный мир…

Задумчивый вздох, недовольный выдох, озадаченный шелест, с которым пальцы поскребли запущенную щетину. Кряхтящий, с брезгливыми нотками, голос:

— Не хотел бы я в эти дебри лезть.

— Даня, козу твою на возу, ты в этих дебрях уже сколько лет пропадаешь?

Не любил Роман разбрасываться деньгами, но дело того стоило. Похоже, Даня узнал что-то новенькое про Злого.

Когда-то Данила Кунцев занимался тупым жестким рэкетом и похищениями, беспределил, что называется, по-черному, затем его «приняли» менты, закрыли на шесть лет. Из тюрьмы он вышел совсем другим человеком. Раньше хоть и отмороженным был на всю голову, но вел здоровый образ жизни — не курил, практически не пил, качался не по-детски, одевался с иголочки. А на свободу вышел каким-то запущенным — анашой балуется, бухает, за собой не следит. Но и крутым беспределом больше не занимается — ни желания для этого нет, ни бригады. Бизнесом он занялся, скупкой краденого, этим и жил. И еще информацией приторговывал, которую раскапывал на криминальных помойках.

Роман знал Даню с девяностых, а пару лет назад случайно с ним пересекся, поговорил, узнал, чем тот живет и дышит, поэтому и обратился к нему за справками, когда «жареный петух» клюнул. От него он и узнал кое-какую информацию по Феликсу. И сегодня он обратился к Дане, забросил удочки, и, похоже, у него есть шанс выловить рыбку из мутной водички. Только «капусты» на подкормку жалеть не надо.