Путеводная нить - Дебби Макомбер

Я сижу за столом, и мне тошно. Летом продажи обычно падают, но по сравнению с прошлым годом прибыль «Путеводной нити» удвоилась. А теперь и пряжи продается меньше, и мне приходится выплачивать огромный долг. Можно, конечно, сократить расходы — например, заказывать меньше пряжи, но мне не хочется идти на такой шаг. Ведь своим успехом я во многом обязана тому, что в «Путеводной нити» представлен широкий ассортимент пряжи — от недорогой до эксклюзивной.

Погруженная в свои заботы, я не сразу соображаю, что кто-то стучит в дверь. Услышав, наконец, настойчивый громкий стук, поспешно выбегаю в торговый зал. Если кто-то приходит в выходной день и не замечает таблички, я, как правило, объясняю, что по понедельникам мы закрыты. Но сейчас я не вправе отказывать ни одному покупателю.

Увидев, кто пришел, я невольно отступаю. У меня кружится голова. На улице стоит Брэд и всматривается внутрь, сощурив глаза и приставив руку ко лбу козырьком. Заметив меня, он тут же отходит от витрины.

В последний раз мы с ним разговаривали почти месяц назад. Кроме того, в конце августа я пообщалась по телефону с Коди, но разговор оказался тягостным для нас обоих. Мне показалось, что рядом с сыном стояла Дженис, потому что мальчик держался напряженно, осторожно подбирая слова, как будто боялся наговорить лишнего. После того раза он мне больше не звонит.

Перед тем как отпереть дверь, приходится перевести дух. Мне до сих пор трудно общаться с Брэдом; на всякий случай я решаю не пускать его внутрь.

— Привет, — говорю я, стоя на пороге и от всей души надеясь, что голос не выдаст мои чувства.

— Привет. — Брэд засовывает руки в карманы форменного комбинезона. — Тебя давно не видно.

Действительно, в последнее время я бываю в «Путеводной нити» от силы час в день, но ему-то какое дело? Я молчу.

— Маргарет говорит, вы нашли хороший пансионат для мамы?

Я киваю:

— Собираемся перевозить ее через неделю.

Если только успеем к тому сроку покончить с бумажной волокитой, собрать все нужные справки, продать мамин дом и устроить ее дела с банком.

— Как ты? — спрашивает Брэд.

— Нормально. — В его сочувствии я не нуждаюсь, а в заботе — тем более. Меня так и подмывает спросить, как дела у них с Дженис, но сдерживаюсь. Если у них все хорошо, зачем мне это слышать? И наоборот, если примирение не состоялось — я тоже ничего не желаю знать. Мне и так тяжело; от сознания, что Брэду тоже плохо, мне лучше не станет. — Как Коди? — с трудом спрашиваю я. Я очень скучаю по мальчику. Мне не хватает его болтовни; он так весело и увлекательно рассказывает о проделках Чейза! Хотя мы с Коди нашли общий язык далеко не сразу, сейчас я очень скучаю по нему. Я его люблю.

— Отлично, — быстро отвечает Брэд. Судя по всему, в их дружной семейке все отлично.

— Передай ему от меня привет, хорошо?

— Конечно. Я волновался за тебя, — признается он, опуская голову.

— Волновался за меня? — Я изображаю удивление. — С чего бы?

Брэд криво улыбается:

— Лидия, я тебя знаю и сразу вижу, когда тебе плохо.

— С чего ты взял? Ты меня уже сто лет не видел.

— Нет, видел — только близко не подходил. Наблюдал издали. Ты устала, и…

— Да, устала, — перебиваю я. Меньше всего мне сейчас нужно, чтобы Брэд Гетц говорил мне то, что я знаю и без него.

— Может, сходим куда-нибудь, выпьем? — предлагает он. Я качаю головой:

— Нет, спасибо!

— Я знаю, сейчас ты встречаешься с другим, но я тебя приглашаю просто по-дружески.

Значит, Маргарет ничего не сказала Брэду, не разоблачила мою ложь, о которой я сразу пожалела.

— Почему ты отказываешься?

— У меня свои принципы. — Я растягиваю губы в улыбке. — С женатыми мужчинами я никаких дел не имею!

— Мы с Дженис разведены.

— Но вы же помирились? — возражаю я. Какой он хитрый — хочет получить все и сразу!

Брэд долго молчит, а потом вдруг угрюмо признается:

— Мы с Дженис ведем переговоры.

— В таком случае тебе тем более не стоит никуда ходить со мной. Спасибо за предложение, Брэд, но… нет.

Брэд сухо прощается и уходит. Я еще долго стою на пороге, скрестив руки на груди, и смотрю ему вслед. Внутри меня чернеет пустота; я чувствую себя одинокой и покинутой. Тщательно заперев дверь, я плетусь к себе в кабинет.

Через десять минут до моих ушей снова доносится стук в дверь. Решив, что Брэд вернулся, я выглядываю в окно, но вижу вовсе не Брэда, а Аликс Таунсенд. Она держит в руках блюдо с шоколадными эклерами — знает, против чего я не в силах устоять!

— Привет! — бодро здоровается она, когда я ее впускаю. На последних благотворительных посиделках Аликс не было — наверное, работала во вторую смену. Учится она по утрам.

— Я заметила, что к тебе приходил Брэд. Если не хочешь, не рассказывай, что там у вас происходит, но мне кажется, если ты со мной поделишься, тебе станет легче.

Я с трудом скрываю улыбку. Возможно, я отнеслась бы к Брэду не так сурово, догадайся он принести мне пирожных!

— Нет таких забот, которые не излечивали бы шоколадные эклеры, — говорю я, ведя гостью в кабинет. — Кофе будешь? Я сейчас поставлю…

— Пожалуй, выпью чашечку. — Аликс сдвигает в сторону бумаги на моем письменном столе и садится на край. Мне нравится, что она чувствует себя у меня как дома. Аликс — она такая. Зачем сидеть на стуле, если есть стол? Зачем ходить, если можно бежать? Она часто бывает вспыльчивой и непоследовательной, но я очень ценю ее душевную щедрость и верность.

Я наливаю подруге кофе, надеясь, что он вышел не слишком горьким.

— Значит, Брэд опять к тебе заходил. — Аликс закидывает ногу на ногу и бросает на меня откровенно любопытный взгляд.

Если подумать, раньше я часто вела себя с Брэдом довольно черство, отталкивала его от себя. И сейчас мне ужасно хочется вернуть его, начать все сначала. Но пересилить себя я не могу. Поэтому лучше пусть все останется как есть.

— Лидия! — зовет Аликс и, подавшись вперед, трогает меня за плечо.

— Да, — кивнула я. — Заходил.

— Ну и что у вас происходит? — Аликс берет с блюда пирожное и откусывает большой кусок. С боков течет заварной крем; она быстро выхватывает салфетку из коробки на столе.

— Да ничего. А что у вас с Джорданом?

Аликс укоризненно качает головой.

— Уклоняешься от темы! — Она протягивает мне блюдо с эклерами.

Я охотно беру пирожное.

— Ну да, уклоняюсь. Знаешь, мне не хочется говорить о Брэде.

— Он тоже не хочет говорить о тебе, — сообщает Аликс с набитым ртом. — Время от времени он привозит нам заказы, и мы с ним болтаем о том о сем — совсем как раньше. Но как только речь заходит о тебе, он тут же надевает на рот огромный замок.