БезУмно занят. Как выбраться из водоворота бесконечных дел - Тони Крэбб

Иногда для того, чтобы получать от жизни больше приятных впечатлений, нужно сознательно ограничить круг своих удовольствий. Делайте меньше – но переживайте свои занятия глубже.

В 1990 г. британская учительница Моника Макдэйд, приехавшая в Румынию работать волонтером, переступила порог грязно-серого здания XIX в. в самом центре средневекового города Сирет. Ее взору предстала картина, которую, по ее словам, «просто невозможно вообразить». Внутри были дети – они безвольно лежали по трое-четверо в одной кровати, грязные, неухоженные, апатичные. Каждый был чем-то болен – сказывались отсутствие медикаментов и плохая гигиена. В тот год волонтеры становились свидетелями подобных сцен по всей Румынии. Приют Чигид, где жили 300 сирот, был лишь одним из многих детских домов, обитатели которых не знали человеческого тепла и участия. Плохо обученный и перегруженный работой персонал дошел до чудовищной степени равнодушия. Работники настолько отстранились от детей, что обеспечивали их только минимальным уходом, – ни о какой привязанности и искренней заботе не шло и речи. Они даже давали малышам наркотики, чтобы немного передохнуть, пока те спят. Условия в этих домах были хуже, чем в собачьих приютах: холод, нищета, безразличие. В период с 1987 по 1989 г. в одном только Чигиде умерло 137 детей из 300.

Как это возможно? Неужели все сотрудники приютов были настолько бессердечны, что могли так ужасно обращаться с детьми? Сложно сказать, но я все-таки склоняюсь к тому, что основная доля вины лежит на власть имущих – супругах Чаушеску. Президент Николае Чаушеску, подначиваемый женой Еленой, задумал один проект. Он хотел удвоить численность населения к концу 1980-х и воспитать огромную Румынскую рабочую армию. Для этого он запретил контрацептивы и обложил налогами все семьи, в которых было менее пяти детей. К несчастью, в стране не хватало еды и топлива для обогрева домов. Родители начали подкидывать детей к дверям государственных приютов. А некоторые даже получали деньги с того, что отдавали своих малышей под опеку правительства, – руководство страны считало, что приюты станут отличной тренировочной базой для нового румынского народа, рабочей армии. Но только план Чаушеску не сработал. Причина провала, кажется, лежит на поверхности: в Румынии не осталось ни копейки после того, как президент попытался выплатить ее государственный долг. На самом деле ситуация вряд ли бы изменилась, даже если бы в стране были деньги. Сам принцип, по которому работали эти приюты, был в корне неверен: чтобы вырастить детей, достаточно дать им еду и кров.

Этот же принцип был популярен в Британии после Второй мировой войны. В то время тысячи детей по всему миру росли сиротами, а их родные страны лежали в руинах. Детские дома Британии были призваны обеспечивать своих обитателей наилучшим уходом. Дети росли в безопасности, чистоте и тепле, их хорошо кормили и мыли. Однако вскоре педиатры забеспокоились – уровень смертности в этих заведениях оказался на удивление высоким. Встал вопрос, насколько верно были расставлены приоритеты. Один педиатр даже подменил табличку с надписью «Дважды вымойте руки, прежде чем войти в эту палату» табличкой со следующим текстом: «Не выходите из этой палаты, никого не забрав с собой». Известно, что ласка, внимание и время взрослых – их любовь – не просто важны для развития ребенка. Они первостепенны. Без всего этого даже тепло одетые и хорошо накормленные дети не могут благополучно расти, они чахнут и умирают.