Признание - Чарлз Тодд

Может быть, настало время выяснить, кому достанется «Берег», если в живых не останется ни одного Рассела. Неожиданно Ратлидж осознал, что ему очень мало известно об отце майора, которого убили на войне с бурами. Синтия Фаррадей была его дальней родственницей. Кто еще состоит с ним в родстве? Уж точно не Джессап. Правда, на свете случаются вещи и более странные. Иногда в юности мужчины совершают необдуманные поступки — достаточно вспомнить отца Джастина Фаулера, — о которых потом предпочитают не вспоминать.

Ратлидж подумал, что доктор Уэйд прав. Майор словно заговоренный. Военная рана, падение с мотоцикла, а теперь выстрел. А его как будто ничто не берет!

Хэмиш сказал: «От петли-то он не уйдет».

«Сначала мы должны доказать, что он убил Фаулера».

Вдруг он понял, что майор проснулся и широко раскрытыми глазами смотрит на него. Ратлидж даже испугался, что ответил Хэмишу вслух, не подумав.

Рассел спросил:

— Вы уже вернулись — или никуда не уходили?

— Я ездил на работу. Где Моррисон?

— Пошел в столовую выпить чаю.

— Ну и ладно. Вы как, можете говорить?

— Да не особенно.

— Если бы вас убили на войне, кому бы достался «Берег»?

— Я написал завещание, по которому «Берег» отходил моей жене. После ее смерти я изменил завещание. Теперь все остается Синтии. А что?

— У вас есть другие родственники?

— Не знаю. Своего отца я почти не помню, с его родней мы не знались. Когда я был маленьким, к нам приезжала бабушка. Она мне читала, и я запомнил ее голос, но не лицо.

— Вы знаете, где останавливался Джастин Фаулер, когда ему давали отпуск во время войны?

— В одном лондонском отеле — он его очень любил. На мой вкус, отель был слишком экстравагантным, но он уверял, что ему подходит. Кажется, Синтия ездила туда ужинать с ним. Но не верьте моим воспоминаниям. Я ведь ревновал ее и мог что-то напутать.

— Мне говорили, что тот отель разбомбили во время налета цеппелинов.

— Правда?

— Он возвращался в «Берег» после того, как дом закрыли?

— Как-то я столкнулся с ним во Франции, и он сказал, что ездил в Эссекс в последний раз до того, как его отправили на фронт с полком. Что дом в порядке. Я слышал, что во время одного из налетов по соседству разбомбили мельницу и несколько домов, но он ответил, что это было на реке Блэкуотер. А может, на Крауче. Не помню.

— Когда вы с ним встретились?

— По-моему, в начале пятнадцатого года. Он уже успел поучаствовать в сражениях, а я был в колонне подкрепления. Он сказал, что брал мою машину и ездил на ней в Эссекс.

— Он ночевал в доме или просто провел там несколько часов?

— Сказал, что растопил камин в маминой гостиной. В доме царил лютый холод, ведь его несколько месяцев не открывали. Он привез с собой чай в термосе и бутерброды и съел их, сидя у камина, а не на террасе, как собирался вначале. Я спросил, в порядке ли трубы — мне не хотелось, чтобы дом сгорел дотла. Но он заверил меня, что, перед тем как зажигать огонь, все тщательно проверил, а перед уходом убедился, что огонь потушен.

— Когда вы в следующий раз видели его или получали от него весточку?

— Кто-то говорил мне, что его ранили. В конце мая, кажется… Наверное, после ранения его отправили долечиваться домой. Один раз он написал мне из госпиталя. Он слышал, что мы с женой ждем ребенка. Ему сделали операцию на колене, и он надеялся, что его вернут в строй к концу августа. Он сообщил, что, возможно, снова съездит в Эссекс, если получится. — Рассел затих и закрыл глаза. — Больше, насколько я помню, я ничего от него не получал. Но бывает, письма теряются.

— Вы не знаете, вернулся ли он живым с войны?

— Об этом спросите Синтию. Она поддерживала связь с нами обоими, а также с Харолдом Финли. А почему вы интересуетесь Джастином? Уж не думаете ли вы, что это он подстрелил меня? — Рассел открыл глаза и посмотрел на Ратлиджа в упор. — Но зачем ему меня убивать, во имя всего святого?

Ясно было, что он забыл все, что Ратлидж говорил ему о признании Уиллета.

— Я по-прежнему расследую обстоятельства смерти Бена Уиллета. Вы были в Англии летом пятнадцатого года?

— Летом пятнадцатого года я был во Франции… Нет, не так. Мне дали отпуск по семейным обстоятельствам, когда умерла моя жена.

— Вы тогда ездили в «Берег»? А может, навещали Фаулера в госпитале?

— Кажется, нет. Правда… о том времени я почти ничего не помню. — Рассел поморщился. — Я чувствовал себя таким виноватым! Я ведь не любил ее. Она умерла из-за меня. Не думаю, что она была со мной счастлива. — Он отвернулся. — Уходите. Оставьте меня в покое!

Ратлидж уже собирался сказать что-то еще, когда вернулся Моррисон.

— А, вот и вы, — сказал он, входя в палату. — Он спит?

Ратлидж ответил:

— По-моему, да. Сестра не велела мне будить его. Нам лучше уйти.

Он встал и вывел Моррисона из палаты. Подойдя к машине, Моррисон спросил:

— Вам удалось поговорить с ним? Он сказал вам что-нибудь еще?

— Он повторил, что не знает о судьбе Фаулера. Возможно, он вообще никогда не сможет этого вспомнить. Если Рассел даже и виновен в убийстве Фаулера, его вполне могут освободить от ответственности.

Моррисон задумался, а потом спросил:

— Вы не собираетесь его арестовать?

— Подозрение — еще не истина. Мне нужны факты.

Усевшись в машину, Моррисон спросил:

— Интересно, откуда Бен узнал о гибели Фаулера и о том, что его убил Рассел?

— Понятия не имею. Но уже одно то, что ему стало известно о гибели Фаулера, подсказывает мне: что-то случилось, и случилось в окрестностях «Берега». Или на берегу реки Хокинг. А вовсе не в Лондоне, Дувре или Портсмуте. Я уже говорил вам, что не верю в совпадения. К тому же трудно убить человека, а потом избавиться от тела в крупном городе или, скажем, в порту. А вот река Хокинг протекает в настоящей глуши. Если там бесследно исчезла миссис Рассел, с таким же успехом там мог бесследно исчезнуть и Джастин Фаулер.

— Тогда почему Уиллета тоже не убили в Эссексе?

— Пока не знаю. Возможно, кому-то очень не хотелось, чтобы Уиллет вернулся домой.

— Мы ведь не знаем, собирался ли он наведаться в родную деревню.

— По моим сведениям, собирался.

Моррисон ненадолго замолчал, а потом вдруг сказал:

— Я устал. Если не возражаете, посижу немного с закрытыми глазами. — Он прислонился головой к окошку.

Ратлидж обрадовался появившейся возможности подумать. Не сводя сосредоточенного взгляда с дороги, он принялся заново вспоминать все, что ему известно.