Запретная - Тимур Шакиржанович Касымов

не новую, но одну из любимых своих футболок, джинсы, которые точно мог поносить до зимы, ремень, подаренный ему Джейд и трусы с носками… просто трусы с носками… нет, трусы с носками, от которых давно пора было избавиться.

Дональд попытался перепрыгнуть своё окружение, был пойман мощными челюстями одного из оборотней, возвращён на землю и быстро, чётко и согласованно распят четырьмя волчьими пастями за руки и ноги. Он стал дёргаться и вырываться, стараясь освободить хоть одну конечность, но его сил хватало только на неамплитудное вздрагивание тела. Волки тянули его на себя, напрягая все мышцы и жилы своих могучих тел. Их мощи с лихвой хватило бы на то, чтобы разорвать автомобиль, слона и простого вампира.

- Вы что это удумали? – закричал распятый. – Вас же всех вскроют за это! Я высший вампир! Я внук Ральфа!

Пятый волк вонзил в него свои огромные зубы в районе рёбер, потрепал и перехватил выше. Потом ещё выше. И ещё. Он приближался к горлу и наслаждался беспомощностью жертвы.

Вампир чувствовал, что его скоро убьют. Он никогда не боялся смерти до этого и был малочувствителен к боли, но сейчас ему так сильно захотелось жить, что стало невыносимо страшно умирать. Ему было ради кого жить. Образ любимой, которая почти полностью отвечала за это «ради кого», возник перед его взором. Её печальный взгляд был пропитан скорбью и сожалением о всех счастливых моментах, которые им ещё не довелось пережить вместе. Дональд рвался к этому образу, напрягал все силы, чтобы высвободиться из сжимающих и тянущих его в разные стороны тисков и всё больше убеждался в невозможности этого. А к печали и скорби карих глаз Джейн прибавился укор.

«Ты обещал убегать! Ты обещал, что не будешь драться! – обиженно говорила она. – Как ты мог так рискнуть нашими любовью и счастьем?! Ты обещал! Ты обещал, Дональд!»

«Я хотел убежать! – чуть не закричал вампир. – Хотел! Они схватили меня!»

«Ты бы смог убежать, если бы не стал драться с первыми волками» - сокрушённо покачала головой его возлюбленная.

Челюсти пятого волка зависли над горлом Дональда.

- Подумай ещё раз! – пригрозил последний. – Ты не жилец, если сделаешь это! Ты не…

Оборотень резко – и явно не по своему желанию, - навалился на него, не дав повторить слово «жилец», яростно зарычал и набросился на того, кто его пихнул.

- Конор! – радостно вскрикнул вампир, увидев обидчика своего обидчика.

«Долго он не продержится, - нахмурился он, когда молодой волк оказался снизу и стал издавать совсем не торжественные и далеко не победные звуки. - Слабенький ещё»

- Убегай, Конор! Убегай! Убегай, пока ещё есть силы! – закричал он.

Конор не слышал или не слушал его. Он продолжал кусать нависшего над ним матёрого соперника, не делая попыток выскользнуть и удрать.

Четыре оборотня продолжали растягивать Дональда, не ослабляя хватки. Их уверенность в том, что товарищ сам справится с «сосунком», была гораздо выше их уверенности в том, что они смогут ещё раз так удачно поймать высшего вампира и закончить бой без травм и увечий. Единственное, что они добавили к своим действиям – это ходьба по кругу. Каждый хотел увидеть трёпку «сосунка» и перебирал лапами к той позиции, откуда это можно было сделать лучше. Загвоздка заключалась в том, что в сложившейся ситуации не было позиции, откуда это можно было «сделать лучше» всем четверым. Когда двум из них становилось лучше, двум другим обязательно делалось хуже. Поэтому они и крутили Дональда, как звезду, упавшую на руки фанатов, изображая нечто похожее на зловещий, демонический ритуал.

«Любопытные ублюдки! – думала крутящаяся и вырывающаяся из их «фанатских пастей» «звезда». – Надо что-то делать. Этот говнюк щас и с Конором покончит и со мной»

Конор знал, что его шансы победить взрослого волка недалеки от нуля. Но его честь и совесть не позволили ему стоять и смотреть, как терзают или – чего нельзя было исключать, - убивают того, кого любит его сестра, того, кого он сам позвал в это безлюдное место. Стоять и не смотреть, равно, как лежать, убежать, сидеть, ходить на руках, делать колесо и копаться в смартфоне, честь и совесть ему тоже не позволяли. Они не позволяли ему ничего, кроме обращения и нападения на беспредельщиков. Вот почему он кинулся на сородича, рвущего грудь Дональда, вот почему его обоснованные подозрения о том, что этот бой будет для него последним, не остановили его.

Первый тревожный звоночек, подтвердивший его подозрения, прозвенел, когда волк, в которого он врезался на большой скорости – корова точно отлетела бы на десятки метров от такого толчка, - лишь слегка сдвинулся с места. Второй – когда он понял, что проигрывает этой махине не только в массе и силе, но и в скорости, реакции, технике… В общем во всём, что напрямую влияло на исход завязавшегося боя, который почти сразу после завязки лишился гордого названия «бой», сменив его на более уместное и подходящее случаю: «трёпка».

«Хана мне, - думал покусанный и придавленный к земле Конор. – Они так и не отпустили Дональда, - глянул он на перебирающих лапами по кругу волков. – Ждут, пока этот бегемот покончит со мной и займётся им. Хоть одну руку или ногу освободил бы Дональд. Сломал бы пару челюстей и всё. Хотя нет. Пять таких кашалотов мы всё равно не одолеем. Хана нам»

Перед ним тоже встал печальный образ. Джейд. И он тоже стал рваться к нему, напрягая всё, что мог напрячь и изыскивая, что можно было бы напрячь ещё.

«Бегемот» продолжал свою экзекуцию, лишая его последних сил. Через несколько секунд – вполне утолив свою злость и уверившись, что «сосунок» больше не сможет ему помешать, - он встал и посеменил к «зловещему, демоническому ритуалу». Убийство волка явно не входило в его планы.

«Оу, ещё волки, - увидел Дональд двух приближающихся оборотней. Они были почти такие же огромные, как «бегемот» с «кашалотами». – Будто пятерых мало было. Опачки! Они что за нас? – радостно вскинул он брови, увидев, что волк, растрепавший Конора, зарычал в их сторону, взъерошился и приготовился к бою»

Приближающиеся оборотни были нацелены на взъерошившегося волка. Они неслись на него, словно две торпеды. Когда они сбили его с лап и начали рвать,