Академия древнего лабиринта - Рина Лесникова

Только не можем приказать себе перестать любить, горько подумала Ясиана и, попрощавшись, удалилась. Молчаливая горничная из низших демонов проводила ее в выделенные покои, где девушка, отказавшись спуститься к ужину, попросила принести его к ней в комнату. Желание побыть в одиночестве только усиливалось.

Ясиана по привычке проверила контакт-амулет. Ничего. Ну что ж, можно ложиться спать. Она забыла, когда же нормально спала последний раз. Усталость давала о себе знать. Не нужно ни о чем сожалеть. Уходя в сон, можно думать о том, как она когда-то была счастлива со своим любимым. Не демоном, не человеком, а просто тем, кого любила. И кого продолжает любить. И который продолжает любить ее, пусть только во сне. Шепчет ласковые слова, нежно проводит по бедру, снимает ненужную рубашку, обводит шершавым кончиком языка соски, сначала один, потом другой. И не устает повторять: "Ана, моя Ана. Как же я тосковал без тебя" И приходится жалобно стонать и хныкать, упрашивая его скорее коснуться горящих нестерпимым желанием складочек, и буквально затаскивать его на себя, направляя столь желанную плоть вовнутрь, а потом требовательно прижимать его бедра к себе, с готовностью подаваясь навстречу, пока несносный демон не начинает двигаться сам. Во сне можно предаваться любым безумствам, быть покорной и властной, позволить и даже самой предложить то, что наяву посчитала бы большим стыдом, и откуда ей только в голову могли прийти такие затейливые позы. Но главное, это то, что фейерверк блаженства не единожды скрашивал этот волшебный сон. Только под утро удалось забыться. Несносный демон из сладких сновидений отпустил свою жертву.

Проснулась Ясиана, когда высокое солнце вовсю освещало комнату. На душе, как и за окном, было тепло и спокойно. Скрипнула дверь. Наверное, горничная принесла завтрак разоспавшейся гостье. Точно, в дверях показался огромный поднос.

— Ана, любимая, ты уже проснулась?

Перед тем, как утонуть в бездонных глазах, Ясиана успела заметить, как в небе за окном Нго, широко раскинув руки, с восторгом парит на огромном черном драконе.

— Вот, пошел немного проводить внучку, и не заметил, как сам оказался в Академии, — Раес Удгор, одетый в новенькую красную мантию, растерянно развел руками.

Высший демон внимательно следил за Нго. За прошедшие годы она стала еще краше, что так злило ее жениха — Кареона Ваштангоддира, ревниво поглядывающего на снующих вокруг адептов, которые никак не хотели признавать его право на строптивую демоницу, с прежней детской непосредственностью глядящую в огромный мир.

— А я тебя не буду больше называть дедушка, — заявила Нго. — Ты такой же адепт, как и все. И вообще, посмотри, с каким интересом на тебя заглядываются вон те расфуфыренные курицы в желтом.

— Раес у нас еще очень даже ничего, — Кареон безуспешно старался прикрыть Нго от восхищенных взглядов.

— А что? И ему подберем невесту. Демоны нынче пользуются большим спросом, — Торнел Прадос хитро подмигнул Ясиане, стоящей рядом.

— Я тебе устрою спрос, я тебе такой спрос устрою, — в головах друзей промелькнула картинка избиения страшного рогатого демона кухонным полотенцем.

— Но, родная, сколько можно прикрываться трауром по давно усопшему мужу и носить столь ненавистную фамилию? Согласись, Ясиана из рода Прадос звучит куда лучше.

— Но мои подданные… — начала было давно известную песню Ясиана.

— Что подданые, ну что подданые? Думаешь, кто-то из них еще не знает, что со своим главным советником ты не расстаешься даже ночами?

— Мог бы и не хвастать, — прошло столько лет, а она так и не научилась не краснеть, вспоминая, что он делает с ней по ночам.

— И потом, — шепнул на ушко несносный любимый демон, — Рас уже давно поменял по моей просьбе тот амулет, что ты носишь под рубашкой, мама мне уже все уши прожужжала о том, как ей нужна внучка.

— Как? Ты смел подменить мой противозачаточный амулет? — прошипела Ясиана.

— Да ладно вам, — ее сестренка Ладина доверчиво прижималась к ухмыляющемуся Тедору, — я уже начинаю переживать, что мои дети появятся раньше племянников.

* * *

Шум в зале затих. На возвышение выходили преподаватели. Магистр Прадос поспешил занять свое место.

— Более одиннадцати тысяч претендентов в этом году пытались поступить в Академию. Но только вас, триста одиннадцать существ из восьми миров, лабиринт счел достойными получить образование в нашей Академии древнего лабиринта, — речь ректора Огатериса мало чем отличалась от других его речей, каждый год произносимых им в начале учебного года.

Отличие было лишь одно — группа в фиолетовых мантиях слушала ее последний раз. Предстоял восьмой, последний год обучения. Друзья до сих пор спорили, в каком же мире им следует обосноваться после получения дипломов. Каждый находил весомые доводы в пользу своего. Решила, как всегда, Ясиана. Она предложила по старинке зайти в лабиринт и положиться на его выбор.

Никто из них особо не удивился, когда за воротами обнаружил свой родной мир. Решено, каждый возвращается к себе, и будет в своем мире представителем новой силы — силы единения.

09.02.2018