Нерушимая клятва - Андреа Кремер

Шей вздохнул и закрутил меня, как веретено, а потом тем же образом вернул назад.

— Эх, все было бы куда лучше, если бы в зубах у меня была зажата роза. Вот это было бы нечто, а?

Я захихикала.

— Это было бы нелепо.

— Нелепо, но круто, а? — сказал он с ухмылкой. Даже байкеры, сидевшие в зале, смеялись. Их суровые лица на глазах менялись. Они все разом вдруг перестали напоминать Сидов Вишесов и превратились в добрых Санта-Клаусов. Я прижалась к Шею, ощутила жар его тела. Чем ближе я была к нему, тем больше мне казалось, что все будет хорошо. Мне было интересно, догадывается ли он о том, какой счастливой я становлюсь рядом с ним, несмотря на все горькие опасения по поводу ближайшего будущего, которые я испытывала. Вдруг я ощутила приступ сожаления и боли, и смеяться сразу расхотелось. Шей определенно видел меня целующейся с Реном, и это зрелище его сильно обидело. Он такой хороший, а я так плохо к нему отношусь. И никогда не смогу позволить себе обходиться с ним так, как он того заслуживает.

— Значит, ты на меня не сердишься? — спросила я, сделав балетный пируэт, повинуясь движению его руки, ведущей меня.

— А за что? — поинтересовался он. — Ты проявляешь терпимость к людям, а Фей с Даксом пусть катятся ко всем чертям.

Он не видел, как мы целовались.

Я облегченно вздохнула. Мне стало легче, но совесть все равно продолжала мучить. Почему я не хочу, чтобы он знал? Скрывать правду нечестно по отношению к нему. Ничто уже не могло повлиять на то, что было уготовано судьбой для меня и Рена. Шей должен был это понять, ведь для него это было не так очевидно, как для других. Но глядя в его глаза, ощущая тепло его тела, я не могла заставить себя рассказать о том поцелуе.

— Я думаю, тебе стоит поделиться этими замечательными мыслями с Невом, — посоветовала я. — А то он еще подумает, что мы его дразним.

— У Нева прекрасное чувство юмора, — ответил Шей, перекидывая меня через колено. — Мне кажется, он и так все поймет.

— Не уверена, — возразила я, бросив взгляд на сцену.

Похоже, Шей был прав. Хотя лицо у Нева было все еще несколько расстроенное, он, как и все остальные, улыбался до ушей.

— Знаешь, если я тебя поцелую в конце танца, это станет настоящим гвоздем программы, — сказал Шей, держа меня на колене с ногой, задранной к самому потолку.

Взглянув на его игривую, дерзкую физиономию, я не смогла сдержаться и улыбнулась.

— Если ты меня поцелуешь, Рен убьет тебя.

— В любви, как в бою, — сказал Шей. — По крайней мере, погибну счастливым.

— Ты ужасный мальчишка, — сказала я, сжимая его плечо. — Подними меня немедленно!

— Просто не хочу расстраивать публику, — сказал он с невинным видом.

— Придется им смириться с этим, — сказала я.

Я лежала на его колене практически вверх ногами, и кровь мало-помалу приливала к голове. Соображать было все тяжелее.

— Я отлично знаю, что произойдет, если ты снова меня поцелуешь. Ты недосчитаешься одной руки.

Он поднял меня, но тут же перебросил на другую сторону и наклонил еще более рискованно.

— Ты все проблемы решаешь насилием и угрозами?

— Нет.

— Врешь.

Он поднял меня и поставил на ноги. Голова кружилась, но я чувствовала необыкновенную легкость в теле.

Неожиданно Шей принялся отплясывать польку. Я не смогла удержаться и расхохоталась над его нелепыми прыжками, которые совершенно не гармонировали с романтичными, тягучими звуками музыки, отлично подходившей для танго. Невилл покачал головой, но я заметила, что он тоже смеется. Музыка смолкла. Нев что-то сказал другим музыкантам, и в следующую секунду в воздухе раздались озорные звуки песни «Roll Out the Barrel», обработанной в стиле панк-рок.

Шей схватил меня за руки, и мы закружились в танце, все быстрее и быстрее.

— Я же говорил, что знаю, как заставить всех расслабиться!

Я прижалась к нему, чувствуя себя превосходно. Голова слегка кружилась, и я приложилась щекой к его плечу. В этот момент я увидела Рена. Он стоял в дверях и смотрел на нас, не отрывая глаз. Фигура его была такой неподвижной, что напоминала каменное изваяние. Я высвободилась от объятий Шея.

— Думаю, что шоу окончено.

— Отлично, — сказал он тихо, посмотрев в ту же сторону, что и я. — Иди поговори с ним.

— Прости, — сказала я и сделала несколько неуверенных шагов в сторону. Голова продолжала кружиться после бесшабашного танца.

— Я знаю, ты должна, — сказал он, натянуто улыбаясь. — Я пойду посижу с Мэйсоном и Анселем, спрошу у них, не хотят ли они знать, где я научился танцевать такую безумную польку.

Я повернулась, чтобы пойти к Рену, и почувствовала, что в животе все ходит ходуном. Он пересек танцпол и подошел ко мне сам. От его сердитого взгляда в душе поднялась волна противоречия и злости. Я не сделала ничего плохого. Я вспомнила о наших с ним планах — поехать вместе, заглянуть в новый дом, потом подумала о предстоящем союзе, и мне вдруг захотелось противоречить Рену во всем, делать все по-своему.

— В чем дело? — зарычал Рен.

— Мы просто старались помочь ребятам расслабиться, — ответила я спокойно и махнула рукой и сторону нашего столика, где члены стаи сидели, от души хохоча. — Это была шутка. Посмотри, какая удачная.

— А не могла ты придумать что-нибудь такое, что помогло бы им расслабиться, но чтобы при этом руки Шея не гуляли по всему твоему телу?

— Такого не было, — отрезала я, от души желая, чтобы именно так оно и было.

— Ну, хорошо, — сказал он и взял меня за руку. — Постарайся сделать так, чтобы больше это не повторялось. Мне не нравится видеть, как другой мужчина прикасается к тебе.

Другой мужчина? Рен всегда отзывался о Шее исключительно как о «мальчишке», так было с того самого момента, когда они познакомились. Да, вожак явно был объят ревностью.

— Как скажешь, Рен, — ответила я, сбрасывая его руку. — Надеюсь, ты извинишь меня, но на сегодня я сыта всем этим по горло.

— О чем ты говоришь?

— Я ухожу, — ответила я. — Все, как ты хотел. Ребята расслабились. А теперь я просто хочу уйти отсюда.

— Ну, не надо так, — вздохнул Рен, взял прядь моих волос и заложил мне за ухо.

Мне это не понравилось. Он явно пытался обходиться со мной как с ребенком. Я резко оттолкнула его руку.

— Я не хотел на тебя давить, — попытался исправить положение Рен. — Ты права, этот мальчишка раздражает меня. А мне не хочется испытывать ревность. Ты не виновата.

Казалось, Рен говорит искренне. Но он опять назвал Шея «мальчишкой», да еще и попытался отчитать меня, словно маленькую девочку.