Хуже не бывает - Кэрри Фишер

На веранде зазвонил телефон, Сьюзан посмотрела на него, словно ждала – может, он еще и посуду помоет. Но в отличие от пульта «Мекка» он мог лишь продолжать звонить, поэтому она взяла трубку.

– Алло? – медленно произнесла она. – Говорите, записываю.

В трубке молчали, затем чей-то голос осторожно спросил:

– Сьюзан, это вы? Это Дороти. Дороти Джекобсен.

Сьюзан задумалась. Кто же это? Затем ее осенило.

Недавно она получила электронное письмо от Луизы Мэдиген, с которой была немного знакома. Пожилая супруга знаменитого продюсера, Луиза пережила ужасную трагедию. Ее дочь сбил пьяный водитель, а Луиза из окна их дома в Мериленде видела, как все случилось. Когда она подбежала к дочери, та уже умерла. Луиза переживала горе с тихим достоинством мужественного человека. По-этому, получив письмо, – хотя у нее не было ни малейшего желания заниматься очередной трагедией, о которой поведала эта благородная пожилая женщина, – Сьюзан поняла, что не может откачать. Луиза Мэдиген хотела, чтобы она поговорила с женщиной, от которой недавно ушел муж, как выяснилось, к мужчине. Он выбрал жизнь, в которую она не вписывалась.

Сьюзан слышала об этом и держалась на почтительном расстоянии – что угодно, только не это дежа вю. Как это было. Нет. Лучше держаться подальше от этих знакомых огней.

Но оно прокралось на мягких кошачьих лапах в открытую дверь ее электронной почты. Сьюзан называла его «Деревом Страшилы Рэдли», потому что, заглядывая каждое утро в дыру Интернета, она находила кучу разных вещей, которые кто-то туда засунул. Кто знает, какой еще электронный кот может туда пролезть?

И когда миссис Мэдиген в письме попросила, чтобы Сьюзан связалась с Дороти, она закрыла глаза рукой и громко застонала.

– Что случилось, мамочка? – в дверях стояла Хани. Ее волосы, влажные после ванны, рассыпались по плечам, оставляя мокрые точки на голубой в цветочек ночнушке. Сьюзан показалось, что солнечный свет проник в ее дочь и теперь неохотно исходил от нее.

– Ничего, куколка. Я просто вспомнила, что смертна, а это подчас действует на нервы.

С подозрением посмотрев на нее, Хани сделала круглые глаза.

– Ты мне почитаешь? – Она направилась в свою спальню, потирая нос ладошкой.

– Сейчас, только отвечу на письмо и приду. Хани остановилась и повернулась к ней.

– Только не длинно, – твердо оказала она. Сьюзан покачала головой.

– Ты даже не представляешь, насколько коротко.

Этот ответ успокоил ее дочь, которая своей забавной походкой побрела по коридору.

Сьюзан начала быстро печатать: «Дорогая миссис М.: Должна ли я это делать?» Она остановилась, раздумывая, что еще сказать, затем написала: «Громкий роман с продолжительным многообразием – Сьюзан». Отослав письмо, она отключилась от Интернета и подошла к столу, чтобы взять книгу Вудхауса, которую дочитала Хани до половины. Та была без ума от Вустера и Дживса, во многом благодаря тому, что Сьюзан читала по ролям, изображая их произношение. К тому же во взрослых книгах Хани больше всего нравилось повествование от первого лица. «Только если в них нет кучи маленьких-маленьких буковок и всякого такого», что означало «Убить пересмешника» и Керуак даже не обсуждаются.

Сьюзан не знала, на каком месте рассказа Хани засыпала, и поэтому зачастую перечитывала одни и те же куски. Но Хани не возражала, ей нравилось монотонное напевное британское произношение, которое оживляло персонажей. Убедившись, что Хани крепко спит, Сьюзан выключила свет и на цыпочках вышла из комнаты.

На следующее утро пришло письмо от Луизы Mэдиген:

«Если у нас есть опыт и сила, которыми можно поделиться с тем, кто пережил похожие трудности, то правильно будет сделать это и дать утешение и надежду. Я знаю, вы поступите правильно.

Благослови вас Бог,

Луиза Мэдиген

П. С. Хорошо, что вы снова с нами. Телефон Дороти, на случай, если у вас его нет…»

У Сьюзан не оставалось другого выхода, кроме как позвонить этой женщине. Особенно после того, как Лиланд посоветовал ей остаться в стороне.

– Извините, вы пригласили мужа на обед? Одобрили его новый путь? Дали бал в его честь?

Но это же бред – влезать в такие дела. Заняться ним означало вытащить на свет божий похороненные проблемы, чувства и все остальное.

Когда она позвонила, трубку взяла прислуга.

– Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Дороти.

– Могу я узнать, кто звонит?

Сьюзан вздохнула и притопнула ногой.

– Сьюзан, – нетерпеливо ответила она, затем добавила, уже любезнее: – Вейл.

Зачем из-за неприятного поручения грубить прислуге?

– Минутку.

Линию переключили, оставив Сьюзан в телефонном лимбе с раздражающей музыкой. Она сердито поджала губы. Прошли те благословенные времена, когда в трубке стояла почтительная тишина. А теперь тебе поют серенады, пока некто не заговорит с тобой. А ты меж тем не можешь даже предаться размышлениям, если только они не придутся на паузу.

– Прошу прощения, кажется, она не берет трубку. Вы не могли бы оставить номер телефона и…

Сьюзан оставила телефон, повесила трубку и вернулась к своей жизни.

И вот Дороти позвонила.

– Ах да, как поживаете, Дороти? Как ваша ужасная ситуация? Как вы справляетесь?

В гостиной Хани сфальшивила на пианино.

– Блин! Черт! – провозгласила она, стукнув по клавишам, и продолжила играть.

– Вы можете в это поверить? – печально сказала Дороти. – Ох, конечно, можете, из-за Лиланда, но я ведь прожила с этим человеком шестнадцать лет. А теперь это все коту под хвост. Вы поправились после срыва?

Сьюзан кивнула, ковыряя ноготь на большом пальце ноги.

– Со мной случился психотический конфуз, но сейчас я вполне здорова. А как ваши дела?

Дороти глубоко вздохнула.

– Он познакомился с парнем в самолете и… Я не знаю, парень ли это. Мне лишь сообщили, что он встретил человека, которым не увлекся бы, если бы я была с ним поласковее и не растолстела.

Сьюзан покачала головой:

– Женский жир – известное средство для изготовления педиков. Это доказано научно.

На другом конце провода повисла тишина. Когда Дороти снова заговорила, в ее голосе звучал страх:

– Вы же пошутили?

– Да, пошутила. Когда кто-то заявляет, что ты превратила его в гея, – это просто шутка. Но предполагаю, он так сказал потому, что был расстроен и чувствовал себя жертвой. Ведь дело не в парне, который сделал ему классный минет, во всем виновата толстая клуша, которая пренебрегала им, и вот к чему это привело. Так мы все и поступаем. Теперь, когда вы попрактиковались, превратив его в гея, а я потренировалась на Лиланде, мы можем собраться, выйти на улицу и сотворить еще голубых. Может, даже внесем некоторые усовершенствования. Уверена, две недели в моем обществе, и вы поймете, что обладаете сверхсилой. Если вы правильно разыграете карты – я ничего не обещаю, нет-нет, но кто знает? – может, я даже подготовлю костюм Супермена.