Загадки римской генеалогии Рюриковичей - Михаил Серяков

Все эти факты подтверждают, что Волга носила название Раса и Рангха у предков индийских и иранских ариев в период их пребывания в Восточной Европе. Название ее Ра у Птолемея и сохранившееся до наших дней мордовское название Волги недвусмысленно свидетельствует, что имя это в данном регионе не было забыто и после ухода ариев на юг. С течением времени имя реки могло слегка меняться. Современные исследователи отмечают: «Кроме приведенных фактов, можно указать еще на упоминание Волги в качестве Рос (Рсос,) в одном греческом географическом трактате III или IV в. н.э., авторство которого приписывается Агаремеру. Возможно, сюда же относится имя одного из скифских вождей у Валерия Флакка Rhadalus (VI, 69), которое И.В. Пьянков читает как Rhadanus и сближает с Птолемеевым Ра, древнеиранским Raha-danu и авестийским Ranha (Рангха)»{502}. Поскольку автор сочинения «Изложение землеописания в сокращении», автором которого считают Агаремера, при перечислении впадающих в Каспийское море рек называет Волгу именем Рως (Рос), то положение о том, что Волга в древности носила имя Рос можно считать полностью доказанным.

Однако, как показывают более поздние письменные источники, это была не единственно возможная огласовка данного корня. Полное отождествление имени Руси и названия Волги мы видим у ряда арабских средневековых писателей. Уроженец Северной Месопотамии Ибн Хаукал, написавший свою книгу в X в., так характеризует Волгу: «Река Итиль — самая большая по протяженности, и это река русов…» Хоть в «Хрестоматии» Т.М. Калинина и выбрала данный вариант перевода, однако она была вынуждена отметить, что в этом фрагменте речь могла идти не об упоминании самого могущественного или самого активного на Волге народа, а о названии самой реки. В таком случае предложение должно заканчиваться следующим образом: «река [называемая] ар-Рус»{503}. В коллективной же монографии, посвященной речным путям Восточной Европы, эта же исследовательница дает следующий перевод интересующего нас фрагмента: «Река Итил — самая большая по протяженности, и она — река ар-Рус»{504}. Поскольку Ибн Хаукал писал еще во время существования Хазарского каганата, логичнее было бы назвать Волгу по имени наиболее мощного в тот момент в политическом и военном отношении народа, однако главная река Восточной Европы внезапно называется этим восточным автором в честь русов. Т.М. Калинина видит в этом отражение активности на Волге русских купцов, однако с такой же вероятностью это может быть объяснено и традицией, связывающей самоназвание нашего народа с этой великой рекой.

Аналогичное название Волги зафиксировано и в сочинении иранского ученого и путешественника ал-Истахри «Книга путей и стран». Как полагают востоковеды, первая редакция этой книги была написана в 930–933 гг., вторая — около 950 г. Описывая Каспийское море, ал-Истахри отмечает: «Это море не соединяется ни с одним из морей на поверхности Земли ни посредством смешения, ни способом связи, кроме того, что входит в него (Каспий) из реки ар-Рус, известной как Итил, а она (река) связана ответвлением, ведущим от нее к проливу, (который) выходит из земли ал-Кустантинийа (Константинополя), с морем Окружающим»{505}. Поскольку в этом же сочинении также встречается описание трех групп русов, это показывает, что иранский географ использовал в своем сочинении информацию о Восточной Европе, относящуюся ко времени до создания единого Древнерусского государства и даже основания города Новгорода. Отметим, что данный фрагмент, показывающий весьма раннее и устойчивое восприятие Волги мусульманскими географами как реки ар-Рус, составителями «Хрестоматии» в ее текст включен не был. В более поздней мусульманской литературе мы встречаем еще несколько примеров восприятия Волги или связанных с нею рек как Русской реки. Анонимное сочинение «Худуд ал-алам» упоминает три группы русов, и, следовательно, его информация также восходит ко времени, предшествовавшему основанию Новгорода. Его автор отмечает: «Есть еще река Рус, вытекающая из страны славян, которая течет на восток, пока не приходит в пределы русов. Затем она проходит по пределам Уртаб, Салаб, Куйафа, которые являются городами русов, и по пределам кипчаков, затем поворачивается и идет к югу к пределам печенегов, впадает в реку Итиль»{506}. Здесь река Рус оказывается уже притоком Волги. Подобное утверждение, возможно, объясняется тем, что автор «Худуд ал-алам» механически соединил в своем тексте более ранние источники, в одном из которых шла речь о реке Рус, а во втором — об Итиле.

Выдающийся арабский географ XII в. ал-Идриси, творивший при дворе норманского короля Сицилии, также упоминает эту реку, впадающую в Азовское море: «От города Султатийа (Судак) до (города) Бутар (Феодосия) двадцать миль. От устья реки ар-Русийа до (города) Матраха двадцать миль»{507}. О ее истоке он сообщает следующее: «В упомянутую реку Русиййа впадают шесть больших рек, берущих начало в горе Кукайа. а это большая гора, протянувшаяся от Моря мрака до края обитаемой земли. (…) В долинах этих рек живет народ, известный под именем ан-н.бариййа. У этого народа есть шесть укрепленных городов, расположенных между руслами этих рек, текущих, как мы уже сказали, с горы Кукайа. Никто не может покорить этих людей…»{508} Горой Кукайа ал-Идриси называл Рипейские горы античной традиции, а что касается ан-н.бариййа, живущих в долинах шести рек, впадающих в Русиййю, то различные исследователи высказывали предположения, что перед нами достаточно сильное искаженное название биармцев, северян или новгородцев. Если исходить из указания ал-Идриси о впадении реки ар-Русиййа в Азовское море, то ее можно было бы отождествить с Доном, Северским Донцом или Кубанью. Однако подобной локализации противоречит указание восточного географа на истоки «Русской реки».

Длительное изучение данного сочинения привело современных исследователей к выводу, что информация ал-Идриси об интересующем нас гидрониме «многослойна» и основывалась на нескольких источниках. Работавший в Сицилии географ объединил различные сведения о стоявших на реках северных городах и об огромном водном пути, связывавшем между собой север и юг далекой для него Восточной Европы. «Сложный состав рассказа ал-Идриси обесценивает всякие попытки отождествления “Русской реки” с каким-либо конкретным географическим объектом на территории Восточной Европы. Таким образом, вместо привычной локализации, опирающейся на принцип “одно наименование — один объект”, представляется более целесообразным дать развернутое определение гидронима и рассматривать “Русскую реку” как совокупность речных путей, посредством которых можно было пересечь Восточно-Европейскую равнину в меридиональном направлении»{509}. Однако то, что всю эту совокупность речных путей ал-Идриси именует рекой ар-Русиййа показывает на укорененность в мусульманском мире представления о существовании в Восточной Европе какой-то великой реки, носящей имя нашего народа.

Что касается неожиданного утверждения у данного географа о впадении этой реки в Черное море, то и в этом отношении ал-Идриси опирался на предшествующую традицию. Следует вспомнить, что еще у писавшего в X в. ал-Истахри река ар-Рус, под которой он однозначно понимал Итиль-Волгу, впадала не только в Каспийское море, но и, через другое свое ответвление, в Черное море, благодаря чему по ней можно было добраться до Константинополя. Однако подобное утверждение, ошибочное для Средневековья с точки зрения географии физической, становится понятным с точки зрения географии экономической, поскольку древние торговые пути действительно связывали Волгу с причерноморским регионом. Как видим, если более ранние мусульманские авторы однозначно отождествляют реку Рус с Волгой, то у более поздних начинается путаница, в результате чего она оказывается то ее притоком, то совокупностью целого ряда рек и речных путей. Однако для нас наибольший интерес представляет не эта позднейшая путаница, а тот факт, что на протяжении веков Волга или связанные с нею речные торговые пути в сочинениях мусульманских авторов многократно называлась корнем рус-. Данное обстоятельство свидетельствует о весьма устойчивой традиции, истоки которой могут уходить в глубь веков.