Джентльмен-авантюрист - Джо Беверли

Прошлой ночью Кейт был в ночной сорочке. Так полагается? Интуиция подсказывала Пруденс, что нет, как подсказывали и некоторые картины, которые показывал ей Дрейдейл. Он умел представить суть, не переходя границы приличий. Когда Пруденс призналась, что знает классические языки и античную литературу, книга по античному искусству не показалась чересчур откровенной. Хотя некоторые иллюстрации и некоторые комментарии Дрейдейла были весьма возмутительны.

Они говорили об Ост-Индской компании, и Дрейдейл принес ей книгу об Индии, настояв, чтобы они просмотрели ее вместе. Когда Пруденс отвернулась от некоторых скульптурных изображений, тот упрекнул ее, сказав, что изображены всего лишь брачные отношения, которыми они скоро насладятся. Люди изображались нагими, и мужчины, казалось, были щедро одарены природой. Дрейдейл пробормотал, что скоро она узнает, что он не хуже.

Это стало последней каплей, которая превратила ее решимость в смятение, а потом в отчаяние.

Пруденс тряхнула головой, изгоняя все мысли об этом человеке. Она замужем за Кейтом. И ее брачное ложе будет чудесным.

Пруденс взглянула на часы. Десяти еще нет. Возможно, Кейта призвали дела.

Пруденс поднялась, подошла к двери в смежную комнату, собираясь постучать, но остановилась. Она в ночной одежде. А что, если на стук ответит камердинер Кейта?

Пруденс могла послать Карен, но с каким сообщением? «Миледи желает знать, когда милорд присоединится к ней в постели»? В какой постели?

Ну почему все так сложно? Пруденс ожидала, что Кейт придет к ней и все устроит. Но что, если от нее ждут действий? Если да, то каких? Пруденс сказала себе, что Кейт — не робкая фиалка и не ярый сторонник правил. Он придет, когда освободится.

Пруденс отослала Карен, сказав служанке, что она свободна до утра, и попыталась сосредоточиться на книге о дворе предыдущего короля. Она надеялась, что книга ее чему-нибудь научит, но там обсуждались только сплетни, причем большей частью скандальные. Пруденс не считала себя скромницей и ханжой, но в тех кругах, вероятно, прослыла бы ею.

Она взяла другую книгу, путеводитель по Лондону. Пруденс не сомневалась, что когда-нибудь сведения о том, где можно нанять экипаж и сколько стоит проезд в разные части города, окажутся весьма полезными, но сейчас это ее не развлекало. Она рассматривала гравюры, изображавшие парламент, Сент-Джеймсский парк и Вестминстерское аббатство, но ничто не удержало ее внимания.

Часы, казалось, тикали очень медленно. Какая жалость, что леди не может позвонить в колокольчик и вызвать мужа!

Пруденс усмехнулась при этой мысли, но места себе не находила от нетерпения, а ее воображение вызывало физическую жажду. С таким же успехом можно ждать Кейта в постели.

Матрас оказался довольно твердым, чересчур плотно набитым шерстью. Не так давно это показалось бы роскошью, так что незачем жаловаться. Валик под подушкой тоже был твердым, но это нормально. Подушки, однако, оказались тонкими. Пруденс положила одну подушку на другую, задаваясь вопросом, действительно ли Артемис нравились тонкие подушки, или она постаралась доставить неприятности своей преемнице.

Она больше не станет думать об Артемис.

Эта ночь для нее и Кейта.

Мать держит его так долго из ревности к другой женщине?

Не важно.

Она не может продержать его всю ночь.

Кейт лежал в кровати, в которой спал еще мальчишкой. Он смотрел в окно и потягивал бренди, стараясь не пить слишком много. Если он напьется до бесчувствия, то не сможет заниматься с женой любовью, хуже того, если его найдут пьяным на полу здесь, он станет посмешищем.

Прошлой ночью Пруденс отвергла осуществление брачных отношений. Знай Кейт наверняка, что и сегодня у нее настрой такой же, он уже был бы с ней. Снова взял бы ее в свою постель, снова был бы с ней вместе, позволив себе нежности, которые не завели бы его слишком далеко.

Если таковые существуют.

Этим утром у ее туалетного столика Кейт чуть не потерял контроль над собой, и непохоже, чтобы Пруденс возражала. Интересно, сохранила ли она утренний импульсивный порыв заняться любовью или передумала? Он пока не может рискнуть разделить с ней ложе. Ради собственного душевного равновесия он должен быть уверен в отцовстве их первого ребенка, особенно если родится сын.

Кейт закрутил пробку на фляжке с бренди и отправился вниз, в графскую спальню, отвратив мысли от прелестной желанной жены.

Пруденс проснулась, увидев, что уже ярко светит солнце и что она всю ночь была в постели одна. Пруденс потерла глаза, отгоняя слезы.

Что она сделала не так? Всему виной ее высказывание об Артемис?

Или Кейт просто не желает ее? Однажды ей показалось, что совсем наоборот. С какой радости такой великолепный мужчина, как Кейт Бергойн, возжелает слишком высокую и не слишком женственную Пруденс Юлгрейв? Совсем недавно он заставил ее чувствовать обратное, но если это хитрость, лучше пусть будет честным.

Потом Пруденс вспомнила свою реакцию прошлой ночью, когда была слишком измучена. Кейт воспринял ее нежелание не как сиюминутное? Если так, то как исправить это впечатление? Пруденс не могла представить, как сказать об этом прямо, но если Кейт снова ее поцелует и станет с ней заигрывать, она даст понять, что не возражает.

А если не поцелует?

Пруденс даже думать об этом незачем. В любом случае Кейту нужен наследник.

От мысли, что муж разделит с ней ложе только ради ребенка, снова закипали слезы, поэтому Пруденс поскорее выбралась из кровати. Она уже собралась отправиться на поиски горничной, когда вспомнила о колокольчике, дернула шнурок и услышала позвякивание внизу. Вскоре вбежала Карен, как всегда, веселая и уже с водой для умывания.

Когда девушка налила воду в таз, Пруденс спросила:

— Мое черное платье готово?

— Простите, миледи, нет. Сказали, что оно еще не совсем закончено. А чепец готов.

— Хорошо, лишь бы оно было готово к завтрашнему дню. Тогда давай крашеное голубое.

Пруденс уселась расчесывать спутанные волосы. Еще одна ночь без косы, и все напрасно. Пруденс туго заколола волосы на макушке и надела чепец. Вот так. Никто не сможет обвинить ее в неподобающем легкомыслии.

Но потом в ее спальню вошел Кейт и пожелал доброго утра. Несмотря на ее разочарование, день вдруг засиял яркими красками.

— Ты позавтракала? — спросил он. — Если да, я могу поесть один.

— Нет-нет.

Пруденс взволнованно поднялась и отправила Карен за едой. Минуту назад у нее не было аппетита, а теперь она уже по другим причинам сомневалась, что сможет проглотить хоть кусочек. Но она не упустит любую возможность побыть с ним.

— Это бывшее голубое? — слегка поморщился Кейт.