Астма. Высокая турбулентность - Вероника Нокс

Принять его предложение осенью того года было закономерным и очевидным шагом в моей жизни. По-другому просто и не могло быть. На этот август планировалась свадьба, скоро нужно начинать подготовку, брать отпуск, обращаться в агентство. Но была ли я сама готова?

Я жила в зоне комфорта и не задавала вопросов ни ему, ни самой себе. До последнего времени. Но в мою жизнь внезапно ворвался человек, который перевернул все вверх дном в моем идеальном порядке. А я любила этот порядок, уважала и берегла. Годами создавала его, пряча все самое тайное в маленькой коробке.

Сейчас я стояла напротив единственного предмета мебели, который не менялся в этой комнате уже больше десяти лет, а в моей груди разгорался темный пожар — отражение чьих-то глаз. Открыв угловую секцию и подставив под ноги несколько коробок с обувью, я стала вытряхивать на пол содержимое самой верхней полки: запасное постельное бельё, пляжные полотенца, старые купальники… Пока наконец не нащупала небольшую коробку, лежащую на аккуратной стопке из нескольких вещей. Достав находку, я села на пол.

Что же со мной происходит? Как я могу подвергать сомнению отношения с человеком, которого знаю шесть лет, с которым у нас такое чуткое взаимопонимание, который столько сделал для меня и моей семьи? Как я могу наплевать на чувства моих близких? Неужели я могу позволить себе подвести отца и Виталия Сергеевича? Но, возможно, причина была не только в родственных связях. Все это жизнь и проза, мои разумные отговорки. Благородная ложь во спасение собственного "я". Разве это в действительности меня волновало?

Я никак не могла понять, что Дино делает со мной. Это не было сравнимо с обычным влечением, желанием проводить время вместе, спокойным сосуществованием двух сердец. Рядом с этим мужчиной я всегда теряла рассудок, тогда и сейчас, не могла мыслить трезво и разобраться, где заканчивается его влияние и начинаюсь настоящая я.

И дело не в том, что я становилась более пылкой, способной на что угодно, даже на безумство. Он заполнял всю мою вселенную. Его тепло дарило чувство невесомости, подозрительного умиротворения, желания просто быть, без всяких "за", "против" и "вопреки". Не смея признать это чувство, я плевалась вспышками злости по отношению к нему. Там, где-то на подкорке не переставая рождались сверхновые, озаряя ярким светом темную материю моих страхов.

Больше всего я боялась раствориться в нем настолько, что потеряю себя, свои цели и устремления. Просто зависну на его орбите, вращаясь в бесконечном потоке блаженства — так долго, сколько он позволит. И самое страшное было в том, что в любой момент он мог по щелчку, по какой-то своей очередной прихоти все это прекратить, проглотить меня, как черная дыра.

Я сидела на полу перед ветхим девчачьим дневником в обнимку с черной толстовкой и пыталась ответить на вопрос, что бы стало со мной. Добилась бы я всего того, что имею, оставшись с Дино в США. Если бы судьба не разлучила нас… Хватило бы мне амбиций исполнить свое предназначение или чувства к нему поглотили бы меня без остатка?

Как долго я знаю этого человека и достаточно ли этого, чтобы круто изменить мою жизнь? Что с ним происходило все эти годы? Что случилось тогда, в тот злополучный день? Слишком много вопросов так и осталось без ответа. Дино всегда обладал надо мной какой-то неземной, космической властью.

Вчитываясь в свои записи многолетней давности, я силилась понять, что я испытывала к нему. Я сравнивала это с астмой: рядом с ним я дышу, а без него случаются приступы удушья, и это похоже на зависимость, болезнь. А, может быть, я не права? Быть может…

— Ого, Ленка… У тебя все в порядке?

Я подняла взгляд и увидела мою сестру. Кира стояла, прислонившись к шкафу, и обеспокоенно смотрела на происходящее. И вот как это выглядело со стороны: внезапно пришедшая в родительский дом старшая сестра безмолвно сидит посреди ее комнаты на полу. За окном ночь. Вокруг разбросаны выпотрошенные из шкафа вещи. Шкафа, которым старшая сестра уже давно не пользуется.

— Я… Я просто очень устала, Кир.

— Что это? — сестра присела на пол возле меня и схватилась за кусочек черной ткани, оглядев рисунок. — Это же худи Дино… Я прекрасно его помню. Он был в нем в тот день, когда мы все познакомились. Когда он меня спас!

Кира неловко улыбнулась. Затем перевела взгляд на мой раскрытый дневник, а я уставилась в пол и крепче сжала толстовку.

— Лен, что происходит?

— Он приехал, Кира.

— Дино..? Но как?!

— Он работает со мной в медцентре. Это его компания инвестировала в разработку нашего аппарата для операций на легких. Он провел в Москве всю прошлую осень, вернулся около месяца назад и, в общем, мы общаемся… С перерывами.

— Боги… Ну и дела! И ты молчала как всегда?! А Макс знает?

— Он знает его как моего коллегу и не в курсе, что мы были знакомы в юношестве.

— Что ты думаешь делать теперь?

— Я не знаю.

— Ты ведь хочешь быть с Максом?

— Хочу. Хотела. Думала, что хочу. Я запуталась.

— А что насчет Дино?

— Не покидает мой разум, преследует наяву и во сне. Кира, я становлюсь другой и теряю здравую нить. Если честно… Мне страшно.

— Ты не представляешь, как мне это знакомо… Но…

Я посмотрела на сестру, та замолчала в недоумении.

— Как ты можешь бояться? Он же самый завидный жених по версии Космополитан!

Мысли Киры рассмешили меня.

— Кира, вся эта журнальная и модная индустрия, в которой ты крутишься, несет полнейшую чепуху.

— Но и ты ведь светилась рядом с ним, я помню. Неужели все изменилось? Он стал другим? Или не хочет быть с тобой?

— Это сложно.

— Что может быть сложного в двух деталях пазла, которые идеально складываются и делают картинку более полной?

Я нежно улыбнулась сестре и потрепала ее по плечу.

— Спасибо за эти слова. Все будет в порядке, мелкая. Мне просто нужно немного подумать.

Кира нахмурилась и встала на ноги.

— Лена, я знаю тебя всю свою жизнь. И прекрасно помню, как твой неугомонный ум любит все усложнять. Пойду сделаю самый простой в мире чай. Надеюсь, что он прояснит тебе мозги.

Я пожала плечами: "Этого во мне не изменишь."

— И да, Лена, — сказала сестра в дверях, обернувшись, — Просто ответь на вопрос, почему все эти годы ты носишь его браслет по самым важным случаям.

[Дино]

— Раз-два-три!

— Раз-два-три!

Я сидел на лавке. Напротив хлопала подъездная дверь. Всякий раз, когда кто-то из нее выходил, я присматривался и вел носом, как цепной пес.

Солнце жарило беспощадно, оно в этой части планеты суше и безжалостней, несмотря на то, что находилось севернее широты Нью-Йорка. Впрочем, обитатели этого места так не считали. Люди проходили мимо с довольными или спокойными лицами. Две малышки лет по восемь беззаботно играли на асфальте в какую-то понятную только им игру.