Билет в одну сторону - Наталья Костина
Шрифт:
Интервал:
– А даже если вдруг сепаратист, я все равно буду… кормить.
– И кормить, и любить… что, так приперло неподеццки, да?
– Да! – с вызовом сказала я. – Приперло! Ты чего сюда заявился?
– Так… на посту сказали, что ты в палату к коматознику пошла, а я что? Поздороваться хотел с коллегой… с утра пораньше. Ну… и пошутил. Неудачно. Прости. А потом еще раз пошутил. И опять неудачно! Наверное, день такой…
– Ну привет, коллега… если опять не шутишь! – Я невольно смягчилась, глядя на Олежкино виноватое лицо.
День действительно был такой. Да и ночь не лучше: я совсем не спала, все думала о том, что рассказал мне Андрей Жук, и даже хотела ему позвонить, но потом опомнилась. Да и что бы я узнала нового? Поэтому вместо того, чтобы названивать посреди ночи малознакомому человеку, я залезла на территорию противника и принялась искать пропавших без вести так называемых «новороссов», но и там никакого Грека и близко не оказалось. Я открывала все новые и новые сайты и страницы и чуть не плакала: господи, сколько горя посеяла у нас эта война! И какие встречаются действительно хорошие лица, даже с ТОЙ стороны! Но какая же страшная вещь пропаганда… куда страшнее пуль и снарядов. И сколько еще пропадет без вести и будет похоронено – или даже не похоронено, а просто брошено на произвол судьбы? Скольких не дождутся матери, сестры, жены, дети?
Только утром мне стало полегче: в шесть я уже была на кухне, чтобы сварить ЕМУ суп. Простые хозяйственные хлопоты успокоили меня, и, кроме того, оказывается, я для себя уже давно решила: кем бы он ни был – он все равно МОЙ. Всю ночь я катала на языке: «Грек, Грек, Грек…», но так и не смогла к этому привыкнуть. ОН был для меня не «Греком»… лучше я буду называть его как прежде, просто ОН. Но почему те, которые похитили Жука, называли его так? По фамилии? Или просто первое прозвище, какое на ум пришло? Есть же у них Моторола, Сват, Сопля, Сутулый? Сопля, б-р-р… Грек – куда лучше…
– Ехал Грека через реку…
– Что ты там бормочешь? Сказки ему рассказываешь? Интересно, почему же он до сих пор не приходит в сознание, а? Смотри, рефлексы какие хорошие! Дышит сам, глотательный рефлекс в норме… эрекция даже!
– Какая еще эрекция?
– Да ладно… пошутил. Уже и пошутить нельзя? Хотел тебя отвлечь. А то ты совсем смурная в последнее время.
Я покраснела и отвернулась к окну. У Олега, похоже, действительно даже в мыслях не было смутить меня: он достал из кармана неврологический молоточек и всерьез принялся за обследование.
– Доктор Швабра, что вы опять стоите как засватанная! Ногу больному придержите, а? Вот так, хорошо… теперь локоточек… запястье… прекрасно! Просто прекрасно… и ничего хорошего.
– У коматозников рефлексы обычно даже повышенные, – тихо говорю я и осторожно укрываю его одеялом.
Однако Олежка так и брызжет оптимизмом:
– По-моему, он просто лентяй. Валяется, а вокруг него красивая девушка с компотом бегает. Какой у тебя сегодня компот? Господи, персиковый! Сейчас сам рядом лягу на свободную койку, чтоб ты мне персиковый компот носила! И за ручку держала. И причесывала…
– За ручку я тебя прямо щас подержать могу. Если ты отсюда выкатишься.
– Не стану я выкатываться. Я как врач пришел. Кстати, Ань, энцефалограмму давно делали?
– Вчера.
– Заключение есть? Дай посмотреть. Ну что ж… мозги работают!
Все наличествовало. Все работало. И… ничего не получалось. Значит, будем ждать. Ждать. Ждать.
– Ждать, – сказала я шепотом ему на ухо. – Ты знаешь, какая это противная штука – так долго ЖДАТЬ?
Дневник женщины, оставшейся неизвестной
«– Деньги, когда приедем. Вперед не беру. Плохая примета.
– А сколько? – поинтересовалась Маруська.
– Тысяча с человека.
– Что, и с малявки тоже? – Маська так и ахнула.
– Тоже. Даже если на руки возьмете. Ехать будем часов восемь – десять, не меньше. Все равно на руках не удержите. Да и спать ей захочется. Писять-какать. Короче, не люблю с дитями. Маета одна. Орать будут, плакать. Разговаривать всю дорогу. И без того нервы ни к черту.
На мой взгляд, у этого дядьки, водителя «буса», как он сам называл свое изрядно потрепанное средство передвижения, вообще не было нервов. Ездить туда-сюда через линию фронта с писающимися и орущими детьми, а временами и взрослыми, которые ведут себя еще хуже детей, с инвалидами, с женщинами в состоянии нервного срыва; останавливаться под дулами автоматов на каждом блокпосту – а блокпосты эти и свои, и чужие, причем свои и чужие для уезжающих по разным причинам из зоны бедствия они пятьдесят на пятьдесят. И сидят всю дорогу рядом те, которые в жизни по разную сторону баррикад, а трясутся все равно одинаково. Однако водителю – ему однозначно хуже всех: ехать под обстрелами – опять-таки, и с той и с другой стороны, рисковать жизнью… пускай не только своей, но и двумя десятками других, но своей рисковать КАЖДЫЙ раз!
Маруська все равно попробовала торговаться:
– Да нашей маляве и семи еще нет! На ручки возьмем, она молчаливая, спать всю дорогу будет, слово даю! Да и дорого ж – тысячу с человека! Не потянем мы. Последнее собрали, пожалейте нас!
– Ё-моё! – крякнул дядька. – А меня кто пожалеет? Дорого вам – а мне не дорого! Бензин, запчасти, этим дай, тем дай, половину сразу отстегнуть надо, чтоб просто отсюда выехать. А кизяки пристанут – тоже дай! Аптечка, огнетушителей купил аж пять штук – не дай бог, тушить вас придется! И не просите, дешевле не могу! И ребенка на руки тоже не могу. Потому как строго-настрого нам велено: скоко в машине сидячих мест, стоко и людей. Все! Потому как количество трупов строго должно соответствовать!
Маруська выкатила глаза и только пискнула.
– Ладно, – покивала я головой. – Деньги мы найдем. Давайте четыре места. Я, подруга, свекровь и моя дочка. У свекрови мужа убили. Забрали машину, считай, прямо под окнами. Она немножко… странная, но будет вести себя тихо. Я обещаю.
– Да все мы тут «немножко странные»! – Нервы у дядьки, похоже, все-таки имелись. – Не, вот суки, а? И не первый же случай! Машина хорошая у них была?
– «Тойота», – сказала я тихо.
Дядька сплюнул:
– Что ж он как маленький? Не знал, что ли? Да и никакая не стоит, чтоб за нее так… Угнали теперь вашу машину в Киев или в Россию, через Гуково. Искать бесполезно, не докажешь ничего. Вон, чистые документы какие хошь выправляют, в донецком ГАИ этих бланков завались. Оформили на кого надо – и вперед. За полцены аж зашуршит ваша «тойота»! Эх… жизнь теперь – копейка. Вы не думайте, дивчата… я не жадный. Я своих давно вывез, потому как дом накрылся. Только бус и остался. Я как раз на нем был. А своих из подвала два дня откапывал. Теперь надо жилье какое-никакое… вот и мотаюсь. Ну, вы пока готовьтесь… да, багажа, сразу предупреждаю, только сумка на человека. Чего хотите берите – хоть сочинения Карла-Марла, хоть кастрюли с вареньем, хоть шубы норковые, но только одна сумка. Вот так на вот так. – Водитель развел в стороны клешнястые руки, показывая габариты. – А то понабирают некоторые, КамАЗом не утянешь! Ну, с собой в салон дамскую сумочку можно, конечно, – водичка там, тормозок, – смягчился водила, глядя на наши озадаченные лица. – Долго ехать будем. Дитю леденцов возьмите кисленьких, чтоб не укачивало.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!