Преданный - Дж. Б. Солсбери

долларов чаевых. Хадсон подслушал, как мой начальник требовал, чтобы я отдавала половину чаевых, так как зарабатывала больше парней, потому что у меня есть «сиськи». Хадсон услышал, как он меня отчитывал. И тут же предложил мне работу прямо на глазах у парня. — Она смеется, вспоминая это.

Я тоже ухмыляюсь, хотя ее рассказ вызывает у меня неприятные ощущения в животе.

— Никогда не забуду лицо моего начальника. — Она смеется. — Я не думала, что Хадсон вспомнит о предложении на следующий день, поэтому, когда утром получила сообщение с просьбой встретиться с ним в «Норт Индастриз», чтобы обсудить все детали нашего нового соглашения, я официально уволилась с работы, и вот я здесь.

У меня болит челюсть, я осознаю, что сильно сжимаю ее. Ослабляю свою смертельную хватку, чтобы говорить.

— Хадсон — настоящий спаситель. — Мой желудок словно набит бетоном.

— Он хороший человек. — Кажется, она не уловила сухости в моем голосе. — Я, наверное, больше подвозила незнакомых людей по его просьбе, чем возила его. На днях он попросил меня купить новый гардероб для женщины, которая потеряла все, что у нее было, во время пожара в доме. Этот человек — святой.

— Он действительно такой. — Особенно для таких женщин, как я.

Черт. Как я могу доверять тому, что у нас есть, помимо того, что он врывается и спасает меня с дополнительным бонусом в виде невероятного секса?

Тошнота скручивается у меня в животе. Неужели наши отношения — не более чем обмен услугами? Я думала, что предложение работы от Кингстона было органичным, но Хадсон инициировал мой обмен идеями. Неужели все это шоу, закончившееся предложением работы, было срежиссировано Хадсоном и Кингстоном для меня? Может быть, эта новая работа ничего не говорит о моих способностях или таланте, а скорее является примером того, как Хадсон спас еще одну бедную, несчастную женщину?

Я открываю окно, чтобы подышать свежим воздухом.

— Сегодня я пожалуй останусь дома. Я напишу Хадсону и дам ему знать.

Карина смотрит на меня так пристально, как только может, не отрывая надолго взгляд от дороги.

— Все в порядке?

— Да, мне вдруг стало нехорошо.

Остаток пути до дома проходит в основном в тишине, за исключением кратких упоминаний о погоде. Я благодарю Карину за поездку и мчусь в свою квартиру, надеясь, что Аарон уехал на ночь, и я смогу поплакать где-нибудь, кроме душа.

Не повезло. Когда вхожу в квартиру, вижу, что и Аарон, и Дирк разлеглись на диване, играя в видеоигры.

Я смотрю на журнальный столик, заваленный пустыми банками из-под пива и коробками из-под пиццы.

— Что ты здесь делаешь? — Аарон нажимает кнопку на своем контроллере, когда из динамиков телевизора доносятся звуки пулемета. — Черт! — Он бросает контроллер на диван.

Дирк хихикает.

— Ты хреново убиваешь зомби, чувак.

Аарон смотрит на меня, и то, что он видит в выражении моего лица, заставляет его защищаться:

— Что? Я купил игровую систему. Не волнуйся. Я использовал свои деньги.

Я прищуриваю глаза, а мой пульс учащается.

— Почему твои деньги — твои, а мои — наши?

— Потому что ты зарабатываешь больше меня.

— Я была без работы последние несколько недель.

Он фыркает.

— О чем ты солгала. Почему я должен быть наказан за это? Это несправедливо.

Я сжимаю руки в кулаки.

— Но тратить мои с трудом заработанные деньги справедливо, да?

— Ты шутишь? — Он смотрит на меня. — Я годами вкалывал, пытаясь раскрутить свой диджейский бизнес, и до сих пор сижу на мели. Ты считаешь это справедливым?

Мои ногти впиваются в ладони, и мое самообладание рассыпается.

— Ты когда-нибудь задумывался о том, что, возможно, ди-джеинг — это не твое? Может быть, твой бизнес не развивается, потому что ты отстой.

Он задыхается. Громко.

— Чувак. — Пьяный Дирк переводит взгляд с моего брата на меня. — В этом месте слишком много негативной энергии…

— Заткнись, Дирк! — говорим мы с Аароном в унисон.

— Если бы не я, ты бы до сих пор жила во Флориде, возила папу на приемы к врачу и ходила на изучение Библии с мамой! — Его щеки вспыхивают от гнева, а может, из-за алкоголя.

— Я переехала в Нью-Йорк не для того, чтобы заботиться о тебе!

— Нет, ты переехала в Нью-Йорк, чтобы я мог заботиться о тебе!

Я отшатываюсь назад, подальше от его слов.

— Не делай вид, что удивлена. — Он берет со стола свое открытое пиво и допивает то, что осталось. Вытирает рот предплечьем. — Мама и папа пытались вытащить тебя из дома в течение многих лет.

— Это неправда. Я была им нужна! Я помогала…

— Помогала?

Я захлопываю рот.

— Господи, Лиллиан. Ты в полном беспорядке. Ты бы забыла свои руки, если бы они не были прикреплены к твоему телу. Ты чуть не сожгла дом родителей!

Я прерывисто втягиваю воздух.

— Это был несчастный случай.

— Если бы ты принимала свои лекарства…

— Ты же знаешь, я ненавижу то, что чувствую из-за них. Кроме того, не думаю, что «Риталина» хватит на нас двоих!

Он прищуривает взгляд.

— У меня мигрень!

— Ну, конечно. — Я усмехаюсь.

— Не сваливай все на меня, потому что мама и папа хотели, чтобы ты уехала. Я согласился позволить тебе переехать ко мне только при условии, что ты будешь помогать мне, пока я раскручиваю свой бизнес. Это была сделка, которую мы заключили.

— Помогать тебе, выплачивая половину, а не финансировать тебя! — Я борюсь со слезами, которые наворачиваются на глаза.

— Это у тебя шикарная работа и глупый богатый парень. У меня ничего нет!

Дирк поднимает руку.

— У тебя есть я.

Аарон усмехается над своим другом.

— У тебя ничего нет, потому что ты сидишь здесь в шесть часов в понедельник, пьяный и играешь в видеоигры на приставке, которую не можешь себе позволить!

— Если бы я трахал своего босса, может быть, мне бы так же повезло, как тебе… Ай!

Банка пива, которую я бросаю в него, врезается ему в грудь. Я хватаю другую.

— Убирайся.

— Сама убирайся! Это моя квартира. Ай! Хватит кидаться пивом!

Дирк уворачивается от летящей коробки с пиццей, которая попадает Аарону в плечо.

— Ты чертова психопатка! — Аарон вскакивает на ноги.

Я хватаю ближайшую вещь и бросаю ее. Потом еще. В слепой ярости я швыряю все, что не прибито, пока Дирк и Аарон не выбегают из квартиры, обзывая меня всеми возможными словами.

Они не ошибаются, называя меня сумасшедшей психованной сукой. Я определенно чувствую себя такой.

Прижимаясь спиной к двери, я оглядываю беспорядок и повреждения. На спинке дивана лежит моя кукла-качина, разломанная на множество