Прилив - Силла Бёрлинд

— Так вы понятия не имели, что звонил Нильс Вент?

— Нет. Как я мог знать? Он исчез на двадцать семь лет.

— А вы знаете, где он находился?

— Нет. А вы?

— Он жил в Маль-Паисе в Коста-Рике. Вы никогда с ним там не связывались?

— Нет. Я думал, он умер.

Магнуссон уповал на то, что на его выражении лица не отразится происходящее у него в голове. Маль-Паис? Коста-Рика? Должно быть, это и есть секретное место! С оригиналом записи!

— Я бы хотела попросить вас в ближайшее время не уезжать из Стокгольма.

— Я что, буду находиться под подпиской о невыезде?

— Нет, определенно не будете, — вдруг произнесла его адвокат.

Магнуссон позволил себе улыбнуться. Улыбка быстро пропала, когда он увидел взгляд Ольсетер. Если бы он мог читать ее мысли, улыбка пропала бы еще раньше.

Метте была убеждена в том, что он лжет.

* * *

Когда-то, не так давно, квартал вокруг площади Нюторгет изобиловал магазинчиками с всевозможными необычными товарами. Часто с не менее удивительными владельцами. Но тень этнологического вымирания упала на большинство магазинов, которые исчезли с появлением новых жителей с новыми требованиями, превратившими район в подиум для стиляг. Сегодня выживали единицы из первоначальных магазинов. Их больше воспринимали как странные и причудливые вкрапления в рисунок улицы. Одним из таких была антикварная лавка, которой заведовал Ронни Беспамятный. Лавка находилась прямо напротив дома Накки Скоглунда[30]на Катарина Бангатан. Она располагалась здесь еще со времени рождения Накки, его жизни и смерти, и сейчас занимала старое место.

Ронни она досталась в наследство от мамы.

Сама лавка выглядела так, как обычно выглядят лавки такого рода. Заполненной до отказа полками от пола до потолка и книжными стопками на столах и табуретках. «Волшебный хаос сокровищ», как гласила маленькая вывеска на окне. У Ронни было низкое кресло возле одной из стен и торшер времен Первой мировой войны. Сейчас он сидел тут с книгой на коленях. «Клас Катт на Диком Западе».

— Бекетт в форме комикса, — сказал Ронни.

Он закрыл книгу и посмотрел на мужчину, сидевшего на стуле чуть поодаль. Мужчина был бездомным, и звали его Том Стилтон. К Ронни часто приходили бездомные. Обладая добрым сердцем и определенным достатком, он не гнушался покупать книги, найденные в контейнерах, в подвалах или где там их еще находили. Ронни никогда не задавал вопросов. Он платил за книги мелочью и помогал бездомным. Частенько он той же ночью выкидывал книги, чтобы через неделю снова увидеть их. Вот так обстояли дела.

— Мне нужно одолжить пиджак, — сказал Стилтон.

Он много лет знал Ронни. Не только как бездомный. Когда они впервые встретились, Стилтон работал в полиции аэропорта «Арланда» и должен был угомонить двух попутчиков Ронни на рейсе из Исландии. Ронни организовал небольшую групповую поездку в музей эротики в Рейкьявике, а его дружки слегка перебрали на обратном пути.

Но не Ронни. Он не пил алкоголь больше одного раза в год. Тогда он напивался до беспамятства. Однажды его девушка вышла на лед у порта «Хаммарбюхамнен» и утонула. В этот день, в годовщину ее смерти, Ронни спускался к причалу, с которого она прыгнула на льдину, и пил до бессознательного состояния. Друзья знали о ритуале и не тревожили его. Они держались на расстоянии, пока Ронни не становился мертвецки пьян. Тогда его увозили домой в антикварную лавку и укладывали на кровать в дальней комнате.

— Тебе нужен пиджак? — переспросил Ронни.

— Да.

— На похороны?

— Нет.

— У меня только черный.

— Пойдет.

— Ты побрился.

— Да.

Стилтон побрился и остриг часть волос. Не сказать чтобы стильно, но хотя бы ничего не свисало. Теперь ему нужен пиджак, чтобы выглядеть более-менее прилично. И немного денег.

— Сколько?

— На билет на поезд. До Линчёпинга.

— Что ты там будешь делать?

— Помогать молодой девушке кое с чем.

— Насколько молодой?

— Ей двадцать три.

— Понимаю. Значит, она вряд ли расшифровывает «дивиди» как «дикие детективы».

— Что это?

— Онанизм на высоком литературном уровне. Подожди минутку!

Ронни растворился в пространстве и вновь появился с черным пиджаком и пятисотенной купюрой. Стилтон примерил пиджак. Немного коротковат, но сойдет.

— Как дела у Бенсемана?

— Плохо, — ответил Стилтон.

— Глаза восстановились?

— Вроде бы.

У Бенсемана с Ронни Беспамятным были совсем не такие отношения, как у Стилтона с Ронни. Бенсеман был начитан, а Стилтон нет. С другой стороны, Стилтон не был алкоголиком.

— Я слышал, ты снова начал общаться с Аббасом, — сказал Ронни.

— Где ты слышал?

— Можешь передать ему вот это. — Ронни протянул тонкую книгу без переплета. — Он уже почти год ее ждет, я нашел на днях, «Память друзей», это суфийские стихи в переводе Эрика Хермелина, барона.

Стилтон взял книгу, прочел на первой странице: «Аттар „Из Тазкиратуля Авлия“» — и засунул ее во внутренний карман. Услуга за услугу. Он же получил пиджак и пять сотен.

— Том?

Стилтон пересек улицу, не спуская глаз с Марианне, и встал в паре метров от нее. Марианне начала напрямик:

— Ужасно выглядишь.

— Видела бы ты меня утром.

— Хорошо, что не видела. Как дела?

— Нормально. Ты имеешь в виду с…

— Да.

— Нормально… вернее, лучше.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Никто не хотел углубляться в состояние болезни Стилтона. Особенно Марианне. Особенно на улице перед ее домом.

— Что ты хотел?

— Мне нужна помощь.

— С деньгами?

— С деньгами?

Взгляд Стилтона заставил Марианне почувствовать себя неловко. Сказала, не подумав.

— Мне нужна помощь вот с этим. — Стилтон достал пакетик с заколкой с Нордкостера.

— Что это?

— Заколка с застрявшим волосом. Мне нужен анализ ДНК. Пройдемся немного? — Стилтон махнул рукой.

Марианне обернулась к дому и на кухне с приглушенным светом увидела мужчину. Он их заметил?

— Мы ненадолго.

Стилтон двинулся вперед. Марианне стояла на месте. Так типично для Тома: появляться из ниоткуда незваным бродягой и вести себя так, как будто он здесь главный. Опять.