Дикарь - Данелла Хармон

— Ты должен вернуться, потому что здесь ты в опасности — вот почему.

— Ты снова обращаешься со мной как с ребенком, Люсьен. Мне это не нравится.

— Возможно, ты прав. Извини. Но видит Бог, с тобой было легче справиться, когда ты вел себя как ребенок.

Гарет удивленно поднял брови и внимательно посмотрел на своего брата. Люсьен выдержал его взгляд, потом, стиснув зубы, посмотрел куда-то вдаль, за реку. Оба молчали. Наконец Гарет вздохнул и уселся на верхней ступеньке лестницы, запустив в волосы обе руки.

— Твои слова очень похожи на комплимент, такого я от тебя еще не слышал.

— Пожалуй. Если будешь продолжать в том же духе, то, возможно, дождешься от меня даже извинения.

— Это будет настоящий праздник.

Люсьен, все еще держа под уздцы Армагеддона, поднялся на несколько ступенек. Он тоже уселся на лестницу. Полы его фрака почти касались младшего брата. Оба долго молчали.

— Я обращался с тобой отвратительно, — сказал наконец Люсьен.

— Да уж, ты вел себя как настоящий мерзавец.

— Так ты вернешься в Блэкхит?

Гарет покачал головой:

— Не могу.

— Может, объяснишь почему?

— Я твердо решил начать новую жизнь. Я знаю, что тебя позвала сюда Джульет, хотя она сожалеет, что поспешила. Я знаю, ты приехал сюда, думая, что тебе придется выручать меня из очередной неприятной истории. Но для меня все это осталось далеко в прошлом. Теперь у меня есть жена и ребенок, о которых я должен заботиться. Они верят в меня, тогда как остальные считают, что я никудышный человек, который гроша ломаного не стоит. Я не могу обмануть их доверия.

— Понимаю, — тихо произнес герцог. — Скажи, тебе нужна помощь? Я мог бы прислать слугу…

— Нет. Я все хочу сделать сам. Я должен все сделать сам. Мне не нужна помощь старшего братца.

— Похоже, ты настроен очень решительно.

— Так оно и есть.

— Ну что ж, ладно. — Герцог поднялся. Он не улыбался. — Кажется, мне здесь нечего делать. — Он спустился вниз и на мгновение задержался, глядя на Гарета.

На его волевом лице появилось странное выражение — некая смесь восхищения, грусти и тревоги. — Обещай мне только одно.

Гарет вопросительно приподнял бровь.

— Обещай, что если ты попадешь в трудное положение, то обратишься ко мне. — Люсьен пристально посмотрел в глаза брату, и Гарет впервые в жизни почувствовал, что брат говорит с ним как с равным. — Иногда человеку требуется больше мужества, чтобы забыть о гордости и признать, что он нуждается в помощи, чем пытаться справиться с трудностями в одиночку.

— Я буду помнить об этом.

— Прошу тебя, — сказал Люсьен. Не оглядываясь больше, он вскочил на Армагеддона и ускакал прочь.

К тому времени как Гарет появился в амбаре, готовый приступить к утренней тренировке, головная боль у него давно прошла.

В то утро его партнером для тренировки был Дики Норинг, симпатичный молодой паренек, которого Спеллинг завербовал к себе на работу во время своей поездки в Бристоль. Большую часть восемнадцати лет своей жизни Дики работал на судах или на верфях и был скорее драчуном, чем боксером. Но он был сильным и не давал Гарету расслабиться, пока они ходили кругами, присматриваясь и нанося пробные удары. Гарет чувствовал себя в отличной форме и наслаждался тренировочным боем. Но как бы он ни старался сосредоточиться, в его голове без конца прокручивались эпизоды утреннего визита Люсьена.

Ты снова обращаешься со мной как с ребенком, Люсьен.

Мне это не нравится.

Возможно, ты прав. Извини. Но видит Бог, с тобой было легче справиться, когда ты вел себя, как ребенок.

— Прикрывай как следует лицо. Дики! — крикнул Спеллинг, когда кулак Гарета нанес скользящий удар по партнеру.

— Я стараюсь, мистер Спеллинг, но не успеваю увертываться, за ним не уследишь.

— Значит, тебе тоже надо двигаться побыстрее, понял?

Дики заработал с удвоенной энергией. Гарет блокировал удар и сам нанес удар в челюсть Дики.

— Сукин сын! Для вельможи ты слишком хорошо дерешься. Где это ты научился?

— У меня есть братья, — усмехнувшись, ответил Гарет, блокируя очередной меткий удар. Он не стал рассказывать, что деревенские мальчишки, с которыми он рос, тоже научили его всему, что умели сами, и что он со своими приятелями из компании шалопаев частенько практиковался в боксерских приемах, чтобы поразмяться, и что его не раз вышвыривали из пивных по причине его склонности разрешать споры с помощью кулаков. Он не стал распространяться на эту тему, потому что думал о другом. Он вспоминал, как Люсьен сидел рядом с ним на ступеньках флигелька и непривычно уважительно разговаривал с ним как со взрослым. Он вспомнил, как Люсьен, проглотив свою гордость, нехотя извинился и как странно поглядел он на него перед отъездом: в его взгляде сквозило даже что-то похожее на восхищение. Наверное, трудно было брату попросить его вернуться в Блэкхит вместо того, чтобы приказать ему сделать это? Наверное, ему было очень трудно смириться и позволить Гарету самому принимать решения, пусть даже, с его точки зрения, не правильные?

Он дает мне шанс доказать, на что я способен. И я не обману его надежды.

— Ладно, на сегодня хватит, — заявил Спеллинг. — Гарет! В пятницу ты будешь драться с Нейлсом Флемингом. Это будет великолепный матч, я уже кучу денег истратил на рекламу, так что на этой неделе постарайся хорошенько потренироваться. Если справишься с Нейлсом, мы выставим тебя против Мясника.

— Мясника? — усмехнувшись, переспросил Гарет. — Это его прозвище или профессия?

— И то и другое. И поверь моему слову, свое прозвище он оправдывает. Я только что выкупил его контракт, так что со следующей недели он работает у меня.

— Сюда приедет Мясник? — с каким-то благоговейным ужасом воскликнул Дики.

— Именно так. В Шотландии ему нет равных, он лучший. А наш Гарет, судя по его успехам, скоро будет лучшим во всей Англии. Это будет классный поединок:

Шотландия против Англии, Мясник против Дикаря!

— Ладно, я не прочь, — изображая шотландский акцент, весело прокартавил Гарет. — Подавайте его сюда!

Все расхохотались.

— Не спеши, — сказал Снеллинг, — тебе еще нужно сначала победить Нейлса.

Нейлс, который тоже работал у Спеллинга, сидел неподалеку на охапке сена и задумчиво наблюдал за Гаретом. Гарет уже видел его в деле, когда он тренировался в паре с другими боксерами из команды Снеллинга. Он был энергичен, вынослив и отличался быстротой реакции. У него были курчавые волосы кофейного цвета, срезанный подбородок, во рту не хватало нескольких зубов, а кулаки были непропорционально огромного размера по сравнению с телом. Он улыбнулся Гарету.