Исповедь мачехи - Екатерина Сиванова

– Хорошо…

В субботу утром, как обычно, все дети улеглись вокруг меня на кровати, Андрей, который уже успел покосить траву на газонах вокруг Дома, сидел рядом.

– Пап, – Егор смотрел на отца своим, как всегда, открытым и улыбающимся взглядом, – мама сказала, что ты нам расскажешь про Алю. Когда она к нам приедет?

– Сынок… Дети… – Было видно, что Андрей не знает, с чего начать.

– Ой… Она заболела? – испуганно спросила Маша. – Папа, что у тебя с лицом?

– Нет, Машуль, не заболела… Слава Богу…

– Слава Богу, – отозвались дети.

– Давайте с самого начала, – приготовился Андрей, а маленькие, глупенькие Машка и Егорка уселись поудобнее и укутались одеялами для уюта: по детям было видно, что они приготовились слушать хорошую сказку, сказку со счастливым концом. – Так вот. Вы знаете, что мы всегда все вместе обсуждаем самые важные дела нашей семьи, никогда не обсуждаем друг друга, что называется, за спиной. Вот и сейчас я хочу поговорить с вами открыто и предельно честно. – Дети заметно притихли. – Вы знаете и помните все, что происходило с Алей весной и летом. Мы с мамой знаем, как вы любите сестру, как переживаете за нее, как скучаете по ней. Пока вас не было, ничего не изменилось: Алевтина так и не стала с нами общаться. Я несколько раз просил ее о встрече, но тщетно. Согласилась встретиться она только пятого августа…

– Вот это да, – перебила папу Маша, – это ты ее с мая не видел…

– С апреля, – ответил Андрей, – давайте вы не станете меня перебивать, мне непросто все это рассказывать.

– Прости, – прошептала съежившаяся Маша, которая уже почувствовала, что ничего хорошего они с Егором не услышат.

– Так вот, пятого августа я перед работой встретился с Алей, чтобы спросить, как мы дальше будем жить, и попросил объяснить, что происходит. – и Андрей без утайки рассказал детям все подробности разговора с их старшей сестрой.

Когда он замолчал, Маша плакала, а у Егора впервые, как у взрослого мужчины, заходили желваки…

– Папа, за что она так с нами? – всхлипывая, спросила Маша.

– Ну, не с вами, а только со мной и папой, – встряла я в разговор, – не надо обобщать.

– Я еще не закончил, – остановил начавшееся обсуждение Андрей. – Дети! И прежде всего Егор, – отец пристально смотрел на сына, – после всего того, что произошло, к сожалению, я вынужден констатировать, что вас только трое… Мы с мамой, и прежде всего я, не смогли сделать так, чтобы у вас были старшие сестры… Ну, или хотя бы одна старшая сестра. – Андрей горько опустил голову. – Мне очень жаль…

– Папа, – решительно сказал Егор, – вы с мамой сделали все, что могли, мы же все видели, все на наших глазах происходило, вот только Иван совсем Алю знать не будет… Но… Подождите, этого не может быть, – возбужденно продолжал Егор, – она должна же была что-то объяснить… Мама! Ты-то с Алькой говорила? Ну не могла же она, не объяснившись с тобой, прийти к папе и сказать, что ты такая… такая гадина… И потом, все вокруг знают, что это неправда. Ей никто не поверит! Папа! Папа! Ты-то как разрешил Альке все это про маму говорить?

– Егор! Сыночек, – глухо сказала я, – она это говорила не о маме, о мачехе…

– Мамочка, – бросилась меня обнимать Маша, – ты только не верь, только не слушай никого. Ты самая-самая лучшая мама на свете!

– Мама – возможно, но не мачеха, – ответила я дочери и расплакалась. В то утро я плакала перед своими детьми впервые так… открыто. Они никогда, никогда не видели меня такой…

Я не старалась держать себя в руках, не думала о том, что могу напугать детей, не слышала своих подвываний, меня не заботило то, что льется уже не только из глаз, но и из носа… Андрей даже не пытался меня успокоить. Он понимал: мне надо выплакать свою боль…

«Это даже хорошо, что ты поплакала, должно стать легче. Жаль, что я так не могу», – сказал муж мне потом.

– Папа, – заговорил Егор, когда я чуть-чуть успокоилась, – а почему Аля не приехала к нам, в наш Дом? Ведь мы всегда решали все наши семейные дела вместе. Вот когда замуж собиралась выходить, она же приезжала…

– Или когда квартиру меняла. Тоже мы здесь решали, – вставила свои пять копеек Маша…

– Если она решила перестать с нами общаться, она должна была это сказать нам всем, а не тебе в каком-то кафе. – Егор смотрел в глаза отцу.

– Егор, мне сложно сказать, почему Алевтина так поступила. Оказывается, я совсем не знаю свою дочь…

– Она не только твоя дочь, но и наша сестра, причем старшая… Она же понимает, что после вас за нас она отвечает, – никак не успокаивался Егор.

– Сынок, – вытирая слезы, сказала я, – это все мои мечты и мои фантазии… Я так виновата перед вами. Это я все придумала, что Аля – моя дочь и ваша старшая сестра…

– Мы вместе это… придумали, – эхом отозвался Андрей.

Наступила тишина. Какая-то очень звонкая и рвущая на куски мозг тишина.

Зачем моим детям такое знание, Господи?! Они ведь совсем маленькие…

– Я сейчас скажу вам очень серьезную вещь, Егор, – прервал молчание Андрей. – Я хочу, чтобы вы знали, что вас трое… Что все, что есть у нас с мамой сейчас, это ваше. И я завещаю вам никогда, слышите вы, никогда не расставаться, не обижать друг друга и помнить, что Ивану по определению доставалось нашей любви и внимания меньше, чем вам… Когда он родился, нам казалось, Алевтина больше малыша нуждается в родительской любви…

Машка с Егором бросились отцу на шею, Иван тут же залез к Андрею на руки… Муж обнимал наших детей, как будто пытался спрятать их от боли и разочарований всей жизни, а они вжимались в него крепко-крепко. Я смотрела на мою семью и думала… Думала об Але. И о том, как же она теперь станет жить без нас всех…

Вскоре мы оказались в Москве. Это был тот настоящий августовский вечер, когда на улице уже почти по-осеннему темно, из окна дует довольно прохладный ветерок и после жаркого дня испытываешь настоящее блаженство. Я готовила ужин на кухне, Иван смотрел свои любимые мультфильмы про паровозики, а Маша с Егором, соскучившиеся по компьютеру, наслаждались общением с ним в своей комнате. С работы пришел Андрей, дети, как обычно, гурьбой вывалились его встречать, расцеловали папу и разошлись каждый по своим делам. В тот вечер Андрей как-то необычно долго не заходил ко мне на кухню, чтобы перекинуться дневными новостями: он – про работу, я – про семью… Я решила, что муж застрял у телевизора с каким-то очередным спортивным событием. Но вскоре Андрей появился на кухне:

– Знаешь, чем заняты наши старшие дети?

– Они наконец-то нашли в интернете то, что им не следует смотреть? – рассмеялась я.

– Катюш, они Але письмо написали… Я пришел, а они в коридоре мне шепчут: «Проверь, пожалуйста, ошибки…»

– И что? – растерянно спросила я.

– Что – что?