Люди Солнечной системы - Сергей Синякин

Николай сбросил с таким трудом набранную скорость.

«Началось», — уныло подумал он.

Вообще-то не полагалось до полного выхода на орбиту тормозить стартовавший корабль, об этом и в правилах космовождения указывалось, но разве космишникам правила писаны? Били они и будут бить пилотов, как птиц на взлете!

Стыковка была долгой и нудной. Как всегда, стыковочные узлы у патрульного катера и планетолета не совпали, только выдвижную штангу зря погнули.

Патрульный в своем блестящем скафандре, покрытом антирадарным сплавом, ступил на борт «Генацвали». Покрытие помогало космишникам устраивать невидимые засады на оживленных трассах, и сколько ни писали, что настоящий патрульный должен быть виден издалека, чтобы уже своим внешним видом отпугивать потенциального нарушителя от нарушения законов, отказываться от своей удобной маскировки не собирались.

— Добрый день! Патрульный сержант Денисов. — Шлем у космишника был с опущенными светофильтрами, и это немного успокаивало: пошкурить, значит, вышел на трассу, иначе лица бы своего не прятал. — Вы с какой скоростью на орбиту выходили?

— Как это с какой? — натянуто улыбнулся Басов. — С первой космической.

Теперь уже засмеялся патрульный.

Издевательски так засмеялся, с подтекстом.

— Это с каких пор первая космическая у нас стала равняться пяти километрам в час? Что-то я черепах на околоземных орбитах еще не видел!

Ага! В глубоком космосе он их видел!

Николай понимал, что позиция у него шаткая, но продолжал стоять на своем. С первой космической я на орбиту выходил, вот и бортжурнал можете посмотреть. И свидетели… Вон они как раз звездами любовались.

Сопровождающие груз свидетели слаженно закивали, и было видно, что при необходимости они еще и не это подтвердят. Жора головой кивал, как кувалдой, и от этого его кивки казались еще весомее.

— Что мне твой бортжурнал! — заметно приуныв при виде свидетелей, хмыкнул патрульный. — У меня радар, можешь распечатку взглянуть. Номер твоей ракеты, или Пушкин на ней летал?

— Не знаю, на чем ваш Пушкин летал, — старался быть вежливым Басов. Из последних сил, между прочим, старался. — А мой корабль от Земли может только на первой космической оторваться. Или я еще не в космосе? — Это Басов уже для поднятия духа хамить стал.

В космосе как? Спорь не спорь — все равно виновным окажешься. Но когда у Басова уже два предупреждения в компьютере космишников торчало, терять ему было нечего. Слава богу, что штрафные квитанции на корпусе при взлете обгорели!

Что еще Басов сказать мог? Пороховые ускорители у него сразу после старта отказали, не иначе Анзор Бедоевич пожмотничал — конверсионный порох у китайцев брал. Пришлось на маршевом двигателе на орбиту выходить. Хорошо еще пять километров набрал, мог вообще выше скорости пешехода не подняться.

Узрев свидетелей, космишник стал покладист и миролюбив.

У него на этот раз свидетелей не было. Задачи были другие. Поэтому басовский бортжурнал и свидетели против его радара даже посолиднее смотрелись. Патрульный это понимал, а потому неохотно принялся выписывать штрафную квитанцию, но не торопился, ожидая, когда Басов скажет: «Командир! Может, без квитанций обойдемся? Чего отчетность напрасно засорять?» Но Басов молчал и безразлично смотрел на звезды, а свидетели, напротив, с живейшим интересом наблюдали за действиями патрульного, и тому ничего другого не оставалось, как раздраженно шлепнуть на составленный протокол своим фирменным факсимиле, исполненным наподобие европейской торговой марки и содержавшим все сведения о составителе протокола. Уныло, но вежливо попрощавшись, патрульный отправился восвояси на свой блестящий кораблик.

След пламени из дюз патрульного катера долго таял в вакууме, планетолет некоторое время потряхивало от работы компенсационных двигателей после лихой отшвартовки космишника, а Басов, раздраженно бросив свежую штрафную квитанцию на панель бортового журнала, прищурился на слегка потускневшие экраны и пробормотал:

— Добро пожаловать к звездам!

Орбитальный мотель российско-американской компании «Спейсхата» смотрелся на орбите огромной елочной игрушкой.

Игрушкой он и был.

Фирма рекламировала его как первую пятизвездочную гостиницу космоса, по удобствам не уступающим знаменитым «Хилтонам». Особо она отмечала прочный корпус мотеля, изготовленный из особо прочных титановых сплавов и способный противостоять даже метеорной опасности. При первой же проверке молодой космишник — скорее по глупости, чем из наблюдательности, — попробовал ковырнуть хваленую обшивку перочинным ножом. Оказалось, она была сделана из обычной шестимиллиметровой фанеры, которую для убедительности и солидности окрасили серебрянкой. Мотель, разумеется, немедленно прикрыли и начали обсуждать — спустить ли фанерное сооружение в плотные слои атмосферы, или использовать для складирования оборудования.

Пока шли споры, мотель открылся вновь. Но теперь он принадлежал нью-йоркской академии здоровья, а ее юристы легко доказали, что техническая реконструкция орбитальной гостиницы полностью проведена.

Тем не менее состоятельные снобы в этой гостинице не останавливались, и мотель постепенно стал пристанищем разных темных элементов и водителей вроде Басова, которые жили на хозяйскую копейку, а потому в пространстве экономили на всем.

Вмешательство патрульного основательно подъело и без того скудные запасы горючего для вспомогательных двигателей «Генацвали». Стоимость окислителя на внутренних трассах опять поднялась, и Басов искренне порадовался, что оплату взяли на себя клиенты Анзора Бедоевича. Теперь уже плата за рейс не казалась ему такой уж большой.

Очередь на орбитальную заправочную растянулась по орбите, окислителя на всех не хватало, и по всему выходило, что ночевки в космической гостинице астронавтам с «Генацвали» никак не избежать. Все уютнее, чем в предназначенном для перевозки грузов стареньком «Генацвали»! Отметившись в реестре заправочной, Басов состыковался с гостиницей, радуясь, что по сводкам погоды магнитных бурь на Солнце не наблюдалось, да и планеты-гиганты сюрпризов не обещали.

Может, когда-то просторный центральный зал мотеля и был роскошным рестораном с серебряными тубами, в которых подавались деликатесы, но сейчас он напоминал обычный «Макдоналдс», единственным отличием от земных забегаловок было то, что гамбургеры здесь делались маленькие и при подаче заворачивались в съедобную пленку — таким образом, хозяева мотеля отдавали дань неизбежной невесомости.

Людей в мотеле было не особо много, и занятие каждого из них можно было определить без особого труда.

Десятка два человек сидели в зале, пристегнувшись к стульям ремнями, чтобы не воспарить над столиками, за которыми они принимали пищу.

Двое мрачных типов, переговаривающиеся намеками, несомненно, были кладоискателями, раздобывшими карту богатого полезными ископаемыми астероида. Им было невдомек, что эти ископаемые можно было добывать практически в любом обломке, летающем между орбитами Марса и Юпитера, а на поиски астероида, обозначенного в карте, у них уйдут все средства, а возможно, и вся жизнь.