Рецепт идеальной мечты - Анна и Сергей Литвиновы

Дима выдохся со своими вопросами. Отвернулся, прикусил губу.

– Налить тебе еще воды? Или чего-то другого? – участливо спросил Игрек.

– Что?

– Я говорю: еще воды. Ты выпил свою.

– Да. Да, пожалуйста.

Игорь, не торопясь, подошел к журналисту, вынул из его рук бокал, налил воду, положил лед, протянул Диме.

Тот механически взял бокал и уселся на диванчик рядом с Надей.

– Итак, я могу продолжать? – произнес Игрек (себе он плеснул еще виски из графина).

– Продолжайте! – презрительно, с вызовом сказала Надежда.

Игрек, словно по-прежнему пребывая в роли лектора, прошелся перед своей аудиторией, состоящей из Димы и Нади.

– Итак, когда незнакомец сделал мне предложение, я подумал: "Почему нет?" Слава богу, что русской стариной заинтересовались в Америке. Значит, рукописям и книгам обеспечен здесь напряженный исследовательский интерес. А на моей бедной родине они все равно никому не нужны. Рука исследователя не касалась их сотню лет. Хранятся они наверняка в небрежении, в каком-нибудь сыром подвале…

– Это не правда! – гневно выкрикнула Надя.

– Да, Надя, – мягко ответил Игорь, глядя ей в глаза. – Я знаю, что это – не правда. Теперь – знаю. Но тогда… Тогда я думал именно так.

Он отпил виски из бокала. Лед звякнул о его края.

– Гонорар, предложенный заказчиком, – продолжал Игорь, – был, не скрою, по моим здешним преподавательским заработкам просто гигантским. Кроме того, мне хотелось опять попробовать себя в настоящем деле.

Что-то я здесь, в Америке, слегка заплесневел. А потом – я три года не был в России. Мне очень хотелось снова съездить в Москву…

– Ну да, – криво усмехнулся Полуянов, – тебя прямо-таки тянет на родину.

Игрек опять проигнорировал Димину реплику.

– Повторюсь, – сказал он, слегка возвысив голос, – сейчас я сожалею о том, что принял данное предложение. Очень сожалею. Но тогда – тогда я вылетел в Москву О том, как я начал действовать, прибыв в Белокаменную, вы, похоже, уже догадались…

– Ты решил действовать через баб, – саркастично заметил Дима.

– Многие мужчины так делают, – парировал Игрек, усмехнувшись и глядя прямо на Диму.

Журналисту показалось, что Игрек откуда-то знает про его связь с Полой, и он слегка стушевался. Ничего не понявшая Надя бросила на Полуянова удивленный взгляд.

– Не к чести российских мужчин будет сказано, – менторским тоном произнес Игорь, – у вас в стране слишком много одиноких, несчастных, обделенных вниманием женщин.

Надя слегка покраснела.

– ..А в библиотеках их почему-то особенно много, – продолжил Игрек. – Я еще раз приношу тебе, Надя, свои извинения, – он слегка поклонился, – за то, что, возможно, разбудил необоснованные надежды…

– Сволочь ты, – прошипел Дима.

– ..Я понял после двух первых наших с тобой встреч, – игнорируя его реплику и по-прежнему обращаясь к Наде, договорил Игрек, – что ты – слишком чиста, порядочна и невинна для моей затеи.

– И тогда ты переключился на Дарью Михайловну, – прошептала Надя со слезами на глазах.

– Совершенно верно, – он кивнул, – на Дарью Михайловну. Она оказалась гораздо понятливей и сговорчивей. И за сравнительно небольшое – по меркам моего заказчика – вознаграждение согласилась мне помочь.

И я ее понимаю. Жизнь в коммуналке совсем не сахар… – Игорь остановился и неожиданно спросил у Нади:

– Купила Дарья Михайловна квартиру?

– Нет! – выкрикнула Надя. Она перестала себя сдерживать, и все напряжение последних дней, казалось, выплеснулось в ее словах. Ее голос звенел от слез. – Дарья Михайловна не купила себе квартиру! И не купит никогда! Ее убили! Два дня назад!

Надя вскочила с дивана.

– Уби-ли? – по слогам произнес Игорь. Он побледнел. Складка прорезала его лоб.

– Да, убили, – твердо произнес Дима. Он тоже встал.

Надя отвернулась, достала из сумочки носовой платок и стала утирать слезы.

– Дарью Михайловну убили, – повторил Дима. – Выкинули из окна ее квартиры в Москве. И еще. Полтора месяца назад у нас в столице застрелили одного историка, кандидата наук Фомина. А вот сегодня ночью – уже здесь, в Степлтоне, нашли тело русского слависта, профессора Васина. Последние дни он провел на вилле у небезызвестной тебе Полы Шеви. Изучал как ты думаешь что?.. Доставленные тобой рукописи! И ты – ты, Игрек, хочешь сказать, что ты не знал обо всем этом? Ты будешь нам вкручивать, что не имеешь к этим убийствам отношения?

Дима говорил зло, но спокойно, наступая на Игрека.

Лицо последнего оставалось по-прежнему бесстрастным, но с каждым Диминым словом становилось все бледнее и бледнее и, наконец, превратилось в подобие гипсовой маски.

Игрек потер лоб ладонью.

– Вот оно что… – пробормотал он. – Это он… Похоже, это он, заказчик… Он убирает всех…

– Блефуешь, Игрок? – с вызовом спросил Дима. – Да не ты ли их всех убрал?

– Это он, – спокойно повторил Игорь. – Похоже, он убирает всех, кто причастен к делу. И, значит, я – следующий.

Надя, с покрасневшими глазами, ошеломленно уставилась на него.

* * *

Дело было простым, как сандвич.

"Мой мотоцикл с его крыльца из-за деревьев почти не заметен. А даже если заметен – объект ведь не станет озираться по сторонам. Он совсем не профессионал и ничего не опасается. Он беззаботно выйдет на крыльцо и спокойно направится к своей машине. Она припаркована в двадцати шагах от крыльца.

Пока объект будет следовать к ней, хватит времени, чтобы слезть с мотоцикла и подойти к нему почти вплотную. Короткая очередь – и все кончено. Объект валяется на траве. Я спокойно возвращаюсь к мотоциклу, завожу его и исчезаю.

Идеальная работа за десять "косых". Да и сама работа, по сути, состоит только в том, что надо набраться терпения. Потерпеть – и дождаться, когда объект выйдет на крыльцо. А он обязательно сегодня выйдет. Он холостяк.

Судя по жилью – холостяк обеспеченный, а обеспеченные холостяки ненавидят готовить. Они предпочитают обедать вне дома. А время обеда вот-вот наступит… Значит, скоро откроется дверь дома. Белого, скромного, двухэтажного дома".

* * *

– Нам надо разобраться, – задумчиво проговорил Игрек. Он был слегка растерян. Дима впервые видел его таким. – Надо понять, кто это затеял. И зачем он стал убивать. Иначе, боюсь, дело может дойти до меня. А может – и до тебя, Дима.

– Я не верю тебе, – тихо сказал Полуянов.

– Ты думаешь: убивал – я? – спросил Игрек, глядя ему прямо в глаза.

– Да. – Дима, однако, отвел взгляд.