Шпион, которого я убила - Нина Васина

– Двадцать тысяч и ни копейки больше, – вдруг категорично заявляет Кошмар.

– Что?!

– Ясновидящей Тиглер можете предложить не больше двадцати тысяч.

Марго поджидала Еву у школы. До начала второго урока оставалось пятнадцать минут.

– Двадцать тысяч, – проговорила Ева, проходя мимо.

Марго задержала ее за рукав и прошептала, оглядевшись:

– Надо поговорить. Срочно.

– Двадцать тысяч. Разговоры не помогут. Это решаю не я, мне приказано не отступать от суммы ни на копейку.

– Да что ты все о деньгах! – зашипела Марго, увлекая Еву за собой в кладовку.

В сумраке маленькой комнатки, среди ведер, завешенных тряпками, и могучих швабр, Марго, волнуясь, рассказала Еве о мальчике Иосифе из третьего «В».

– Понимаешь, – шептала она возбужденно, – я ничего не могу поделать. Я позвонила его родителям еще три дня назад, они отвели мальчика на анализы, но анализы ничего не показали.

– Как это – позвонила родителям?

– Я представилась медсестрой из школы, сказала, что у мальчика плохое самочувствие, что его надо показать врачам и срочно сделать некоторые анализы. Потом я позвонила второй раз, когда анализы ничего не показали, а шестеро любящих, вполне умственно здоровых взрослых стали уверять меня, что мальчик просто переутомился! Ну не сволочи? У него менингит, в школе может начаться эпидемия, что мне делать?

– Подожди, дай подумать, – опешила Ева. – Какие шестеро взрослых?

– Папа, мама, две бабушки, два дедушки и жена дедушки по матери от первого брака, видишь, их даже больше шести! Я переговорила со всеми.

– И что, никто…

– Никто! Говорят как заведенные, что у мальчика музыкальная школа, фигурное катание и шахматы по четвергам, кто хочешь устанет, а что голова болит, так у кого она не болит в загрязненном мегаполисе! Вчера они дозвонились в Управление народного образования и пожаловались на терроризирующую их медсестру школы!

– Подожди, мальчика можно спасти?

– Да нет же-э-э-э, – стонет Марго, – никого из них уже нельзя спасти! Я только хотела, чтобы его изолировали от других детей!

– А когда… – замялась Ева, – когда он умрет?

– Через пару дней, я думаю. Понимаешь, весь идиотизм положения в том, что теперь, когда я все это заварила, мне придется уйти из школы. Если директор начнет свое расследование, я, конечно, могу прикинуться просто сердобольной тетей учительницей, которой не понравился бледный вид третьеклассника. Но я ведь преподаю в старших классах и вообще не имею никакого отношения к начальной школе! Что делать?

– Пойдем к директору, – решилась Ева.

– И что?

– Все объясним. По крайней мере, он именно тот человек, который отвечает за благополучие и здоровье учеников. А значит – будем надеяться – перестраховщик.

– Да как я ему это объясню?! – повысила голос Марго. – Вот так, запросто, расскажу, что Ио уже третий день лепит в моей квартире фигурки из пара?

– Я объясню! – повысила голос Ева.

Дверь кладовки открылась, и перед женщинами возник удивленный директор.

– Что здесь происходит? – спросил он и через пять минут очень сильно пожалел, что вообще забрел на первый этаж и услышал крики в кладовке уборщиц.

Ева Николаевна с полминуты соображала, как бы начать объяснение, а Маргарита Францевна причитала как заведенная: «Викентий Павлович, миленький, вы только не волнуйтесь!», пока у директора от ее причитаний не начали трястись руки.

– Понимаете, – бормотала Ева, – эта женщина обладает исключительным даром предвидения, она может многое предсказать, и вот сейчас она точно знает, что мальчик из третьего класса болен менингитом, а его домашние…

– Викентий Павлович, вы только не волнуйтесь, вам еще из роно не звонили? Нет? Ну и не волнуйтесь, миленький, – причитала Марго, поглаживая отвороты пиджака и поправляя галстук директора.

– Молча-а-ать! – неожиданно для себя заорал директор и топнул ногой.

Женщины замолчали.

Через минуту директор уже набирал номер «Скорой» и категорическим голосом требовал госпитализации ребенка, на несколько минут потерявшего сознание в школе.

– На что он жалуется? – Директор задумался с трубкой у рта. Марго стала долбить себя указательным пальцем в лоб. – На голову! Очень, говорит, голова болит, все показания на менингит. Что? Нет, я не медик. Хуже. Я – директор школы.

Положив трубку, он по селектору потребовал привести к нему Иосифа Н. из третьего «В».

Глазастый мальчик прятался за классной руководительницей и крепко держал ее за руку.

– Ося, – наклонился через стол директор. – У тебя болит голова?

– Не-а!

Директор уставился на Маргариту Францевну.

Марго поверх очков строго посмотрела на мальчика.

– Иосиф, – укоризненно повела она глазами, – вчера вечером у тебя очень сильно болела голова, но ты ничего не сказал бабушке, потому что хотел посмотреть сериал. Правильно? Правильно, – кивнула Марго. – А утром пол вдруг поплыл, и ты стал падать и разбил вазу. Правильно?

Мальчик завороженно кивнул.

– Вот так и получается, что на перемене ты опять отключился на пару минут, как бы выпал из времени и ничего не помнишь. Это было в коридоре. Правильно?

Мальчик опять кивнул.

– Ну вот, – удовлетворенно поправила очки Марго. – Получается, что ты потерял сознание.

– Как это? – вытаращила глаза классная третьего «В».

– А вдруг у мальчика – менингит? – строго спросила ее Марго. – Пусть его понаблюдают врачи пару дней. Вы – против?

– А родители?.. – попробовала сопротивляться учительница. – Сообщить…

– Вот врачи и сообщат! – прервала ее Марго. – Вы можете поехать с мальчиком, так, Викентий Павлович? Или медсестру отправите?

– Я поеду, – обняла и прижала к себе мальчика учительница. – У тебя болит головка? – спросила она в запрокинутое к ней детское лицо.

– Не-а!

Через пятнадцать минут, наблюдая из окна, как мальчика и учительницу усаживают в «Скорую», директор пробормотал, что чувствует себя полным идиотом.

– Викентий Павлович, я вас понимаю, попробуйте и вы меня понять, – сказала на это Марго.

Убедившись, что врач «Скорой» записал у себя в листке «Подозрение на менингит», Марго потеряла к происходящему всякий интерес.

– Я даже не буду пытаться, – ответил директор, не поворачиваясь. – Это черт знает что происходит!

– А вы все-таки попытайтесь, войдите в мое положение и подпишите заявление об уходе.

– Какое еще заявление? – Директор резко повернулся и с удивлением обнаружил, что Маргарита Францевна сняла очки, закинула в кресле ногу на ногу и закуривает сигарету. – Почему это вы курите у меня в кабинете?!