Из Индии с любовью - Юлия Алейникова

– Давайте, шевелитесь! – пыхтел он за моей спиной.

Но нам повторять дважды не было нужно. Вероника полетела впереди всех, как молодая лань; следом несся Денис. Радж, разрываемый между желанием скакать рядом с Вероникой и необходимостью взять на буксир меня, выбрал путь благородного джентльмена, не ищущего легких путей.

Итак, Радж тащил меня, а замыкал колонну пыхтевший Василий.

Бандиты давно уже бросили свою тачку и бежали следом за нами, медленно сокращая расстояние. Движение затруднял народ, путавшийся под ногами. Нищие хватали нас за полы одежды, требуя подаяния. Торговцы лезли под нос с товарами, зеваки не успевали вовремя отскочить в сторону. Если так пойдет дальше, метров через сто бандиты схватят нас за шиворот!

И тут моего мужа посетила поистине светлая мысль. Он своротил на бегу на землю лоток со свежей рыбой, в качестве компенсации за ущерб швырнув его хозяйке стянутые с руки часы «Ролекс».

Бежавший первым головорез растянулся на скользкой сардине, или что они там ловят в Индийском океане. Второй хотел было перепрыгнуть через него, но не тут-то было! Первый, пытаясь подняться, схватил его за штанину, и второй типчик с размаху шмякнулся мордой прямо в ароматное рыбное месиво.

Я уже не бежала. Повиснув на Радже, ощущая колотье в боку, я наблюдала за этой дивной сценой, пытаясь перевести дыхание. Василий стоял рядом со мной, красный, как помидор, и тоже еле дышал.

Между тем к барахтавшимся в рыбных потрохах мерзавцам подскочила пожилая, высушенная на солнце индианка в стареньком темно-зеленом сари и принялась лупить их по голове здоровенной рыбиной. Вокруг начала собираться толпа.

Убедившись, что им быстро не выпутаться, мы не спеша затрусили прочь по маленьким кривым улочкам, пока не остановили рикшу и не добрались наконец до нашего нового пристанища.

– Добро пожаловать! – расплылся в радостной улыбке хозяин отеля. – Я уже начал волноваться, куда вы запропастились? Шри сказал, что вы приедете через полчаса.

Хозяину было лет тридцать – тридцать пять. В джинсах, мокасинах и футболке от Хуго Босс он выглядел индийцем новой формации.

– Задержались, – прогудел Василий, пожимая ему руку. – Василий Ползунов, приятно познакомиться.

– Боб, – галантно целуя мне ручку, представился он.

Перезнакомившись со всеми, хозяин проводил нас в наши апартаменты.

По сути, это была обыкновенная квартира. Во внутреннем дворике, куда был закрыт вход для прочих постояльцев, на первом этаже, с отдельным входом, располагалась пятикомнатная квартира, немного темноватая, но довольно-таки уютная. Четыре спальни, гостиная, маленькая кухня, правда, совсем пустая. Боб радостно сообщил, что мы – его гости, и он будет просто счастлив, если мы составим ему компанию за столом.

Естественно, мы согласились.

Распределившись по комнатам, мы с удовольствием отправились на обед. Похоже, такие мелочи, как покушение на наше убийство, уже не могли испортить нам аппетит.

После сытного обеда Василий, сделав над собой нечеловеческое усилие и включив мозги, позвонил в Питер, нашей дражайшей Эльзе Генриховне, и сообщил ей о нашем чудесном спасении и о некоторой преждевременности слухов о его кончине.

Радж, сидя в своей комнате, торговался с полицейским начальством о времени проведения операции по захвату известной нам банды и сети притонов, а также о размерах «добровольного пожертвования» от иностранного любителя законности и порядка.

Обошлась нам эта облава в пять тысяч баксов, и была она назначена на эту, наступившую вскоре, ночь. Результативность облавы гарантировалась самим шефом городской полиции.

Нам оставалось просидеть «в подполье» меньше суток.

Вероника позвонила Шри и попросила – пусть все члены семьи Варья соблюдают осторожность, а также от души поблагодарила их за помощь.

День прошел скучно, выходить из гостиницы было нельзя, хорошо, что тут имелся боулинг, и мы катали шары до позднего вечера.

Наутро, позвонив блюстителям закона и убедившись, что бандитов повязали, мы наконец вернулись в первый отель за вещами. Боб настоял, чтобы мы жили у него.

Взяли всю шайку-лейку: владельца турагентства, парочку типов, побарахтавшихся в рыбных потрохах, и еще человек пятнадцать, нам неизвестных.

Я специально ездила в полицию, убедиться, что поймали кого надо. Ушел от блюстителей закона только наш старый друг – Алексей Александрович. Теперь мы могли свободно разгуливать по Варанаси, ожидая, когда полиция доставит нам его на блюдечке с голубой каемочкой. А заодно найдет и ползуновских родственниц.

– Вероника, позвони семье Вадья, скажи, все закончилось, они могут расслабиться, – приказал Василий.

– Ужас! – вернулась из своей комнаты дочь, бледная и с дрожащими губами. – Ночью сожгли их дом! Кто-то бросил в окно горящую тряпку, пропитанную бензином. Слава богу, все живы.

– Где они сейчас?! – прижав руку к щеке, спросила я.

– У соседей. Там такой плач стоит! Просто сердце разрывается…

– Это я виновата! Из-за меня пострадали чудесные люди. – Я готова была рвать на себе волосы.

– Живо собирайтесь. Едем за ними, – скомандовал Василий, принимая на себя руководство. – Хватит реветь. Все они живы, остальное можно поправить.

Вероника и Денис рванулись к двери.

– Не так быстро. Вероника, иди к Бобу, пусть он приготовит для них номера.

– Лучше уступить им наш номер. Здесь есть кухня. Парвати она наверняка понравится.

– Ладно. Пусть перенесут наши вещи в люксы. Вадья поселятся здесь. Если все не поместятся, пусть Боб еще номера для них выделит. Денис, найди пять машин такси: на одном поедем мы, в другие загрузим погорельцев.

Благодаря распоряжениям Василия мы через полчаса выгрузились возле так полюбившегося мне дома. Верхний этаж сгорел полностью, в магазине полопались витринные стекла. Потолка фактически не было, дверь висела на одной петле. Какое счастье, что свой товар господин Вадья убирает на ночь в сейф! Нам навстречу из соседского дома вышли мужчины: суровые, сдержанные, молчаливые. Женщины со слезами пытались отыскать на пепелище какие-нибудь уцелевшие вещи. Дети, испуганные, дрожащие, босые и почти голышом, жались к матерям.

Василий и Денис подошли к мужчинам. Мы с Вероникой направились к Парвати с невестками. Сита сидела в сторонке, с малышами.

Высказав им всем слова сожаления и сочувствия, мы предложили свою помощь и отправились вместе со всеми на пожарище. Когда я подошла к дому, от группы детишек отделилась девчушка лет пяти, худенькая, в трусиках и маечке, наверное, ее, сонную, вынули из кроватки, и что-то заговорила, ужасно волнуясь. Подошла Сита и перевела мне слова малышки.

– Моя новая кукла пропала. Я ее очень любила, мы вместе легли спать. А когда дом загорелся, я ее оставила, и она погибла. Простите, – губки малышки задрожали, и мое сердце просто сжалось от пронзительной жалости.