Изумрудный сад - Андреа Кейн

И все же Квентин должен убраться из страны.

Но не сейчас. Сначала Дезмонд найдет проклятую улику, которую Кентон так тщательно спрятал, — улику гораздо более серьезную, чем бухгалтерские книги, сулящие Дезмонду погибель, гораздо более страшную, чем кто-либо мог представить, кроме Кентона.

Поднимаясь с кресла, Хендрик вынул правую руку из-под стола, где она оставалась в течение всей беседы с Дезмондом. Потрогав повязку, Хендрик поморщился. Проклятие. Придется снять бинты и натянуть перчатки, чтобы скрыть кровавые ссадины, которые еще не затянулись. Нельзя привлекать внимание к этой ране, особенно во время визита в Изумрудный домик.

Хендрик пересек комнату и тщательно запер дверь, перед тем как заняться болезненной процедурой — снятием бинтов.

«Чертова белка, — злобно подумал он. — Мне следовало свернуть зверенышу шею».

— Как она, Бентли?

С тех пор как пробило полночь, Квентин в четвертый раз распахивал двери своей спальни и выходил в коридор, перехватывая Бентли, стоило ему услышать шаги дворецкого.

— Вполне нормально, сэр. — Бентли стоял как раз напротив комнаты Квентина, давно оставив мысль пройти мимо, не сообщив при этом последние новости о состоянии больной. — Даже лучше, чем вы.

— Я в порядке, Бентли.

— Уже почти час ночи, а вы еще в полном облачении. Если мне позволено будет напомнить, то я взял на себя обязанности сиделки как раз для того, чтобы вы немного поспали. Ведь вы целый день не отходили от мисс Бранди.

— Я все ждал какой-то запоздалой реакции, возможно, даже признаков контузии.

— Думаю, мы можем спокойно исключить что-либо серьезное, милорд. Мисс Бранди только что съела вторую порцию ужина, чтобы компенсировать пропущенный обед, как она сказала, и сейчас поглядывает на дуб под своим окном, чем вызывает у меня немалое беспокойство.

— Поглядывает на дуб?

— Да, сэр. Тот самый, по которому она любила карабкаться.

— А я и не знал, что она лазит по деревьям… — Квентин замолчал на полуслове и подозрительно прищурился. — Что ты имел в виду, говоря «поглядывает»? Как она «поглядывает»?

— С тоской, милорд.

— Она не посмеет.

Бентли вопросительно поднял бровь.

— А что вы говорили только сегодня утром? После того как назвали нас обоих дураками, помните? — Он сделал вид, что задумался. — А, вспомнил. Вы сказали: «Она непоседлива, как мотылек, и так же, как мотылек, не способна оставаться на месте. Нам обоим следовало бы проявить большую дальновидность и знать, что она не сможет и не захочет усидеть дома».

— Я придушу ее. — Квентин зашагал по коридору. Бентли чуть заметно улыбнулся:

— Мне прислать десерт, сэр?

— Нет, — отрезал Квентин и рывком распахнул дверь комнаты, где лежала Бранди.

— Вполне с вами согласен, — пробормотал Бентли себе под нос. — Видимо, сейчас в десерте нет необходимости. Повернувшись, дворецкий заспешил к лестнице.

— Квентин. — Поспешно задернув занавески, Бранди повернулась лицом к нему. — Что ты здесь делаешь?

— Я о том же хотел тебя спросить. — Квентин закрыл за собой дверь и сложил руки на груди. — Что ты только что делала?

— Я…

— Черт возьми, солнышко, разве ты не слышала, что я тебе сегодня говорил? — Квентин пересек комнату, отодвинул занавески и смерил взглядом высокое дерево, темный силуэт которого вырисовывался в ночи. — Так что же ты делала?

— Я слышала каждое твое слово, — ответила Бранди, теребя край халата. — Просто мне нужно было подышать свежим воздухом. А то лежу весь день взаперти, как инвалид.

— Ты пока слаба. Не забыла, утром в тебя стреляли?

— Конечно, не забыла. Голова еще немного болит. — Она осторожно дотронулась до повязки. — Но вообще я чувствую себя прекрасно, если не считать того, что меня держат как в плену, — добавила Бранди. — Перестань беспокоиться. Я всего лишь хотела пройтись по саду. И не по тому, что вокруг беседки, а прямо под окном. Что в этом ужасного?

Квентин перевел взгляд на дерево и снова посмотрел на Бранди:

— Надо полагать, ты проделывала это и раньше?

— Сотни раз. — Бранди озорно улыбнулась.

— Я даже боюсь спросить…

— С шести лет, — ответила она. — Каждый раз, когда Памела и Кентон устраивали здесь прием. Я выскальзывала из этого окна и спускалась на землю по дубу, моему старому приятелю.

— Зачем?

Бранди прикусила губку, раздумывая, насколько откровенной ей следует быть, и затем решила, что дипломатия не является ее сильной стороной.

— Возле гостевого крыла, окна которого смотрят на густой лес, растет пихта. Я потихоньку пробиралась к ней. К счастью, нижняя ветвь у нее достаточно толстая, чтобы мог подтянуться шестилетний ребенок, а на мягких ветвях очень удобно сидеть среди густой зелени. А кроме того, это был отличный наблюдательный пункт. Я часами там просиживала, незаметно наблюдая за Изумрудным домиком и всеми его обитателями.

— Но зачем?

Именно этого вопроса она боялась больше всего. Душа у нее ушла в пятки, но Бранди вздернула подбородок и встретилась с любопытным взглядом Квентина, жалея, что не может предугадать его реакцию. Она медленно начала загибать пальцы:

— Леди Пенелопа, леди Эдвина, маркиза Элмсвуд, та графиня из Йоркшира, дочь канадского чиновника… — Она сделала паузу, чтобы набрать в легкие воздуха и перейти на другую руку. — Леди Элизабет, чей отец хотел вызвать тебя на дуэль…

— Хватит. — Квентин поднял руку и остолбенело уставился на Бранди. — Так ты влезала на то дерево только для того, чтобы наблюдать за мной?

— Нет, милорд, — возразила она, — я влезала на него только для того, чтобы подсматривать за вами.

Квентин тут же громко расхохотался:

— Ах, солнышко, что же мне с тобой делать?

— Ты разозлился?

— Как сказать. Ну и что же ты видела?

— Множество недостойных женщин, стремившихся в твои объятия.

Смех Квентина стих.

— И это все?

— Если ты хочешь спросить, пыталась ли я рассмотреть, что происходило, когда ты уводил какую-нибудь даму в глубину леса, то отвечу сразу — нет. — Бранди потупила взор. — Даже тогда, мне кажется, я не смогла бы выдержать этого зрелища. По иным причинам, разумеется. В то время мною владело детское любопытство и негодование, что мужчина и женщина находят приятными такие тесные объятия. Теперь же… — Она подняла глаза, в которых читалось огромное чувство. — Теперь же я не смогла бы вынести, что ты обнимаешь другую женщину.

Квентин изменился в лице и осторожно коснулся волос Бранди.