Последняя жизнь нечисти - Елена Малиновская

— Так, а это мне уже не нравится, — прошипел он, прищурившись и словно стараясь увидеть что-то сквозь камень. — Сдается, ваши друзья подоспели.

— Наши друзья?! — Я задохнулась от волнения. — Шерьян и Аджей?

— А кто же еще. — Марий презрительно скривился. — Настырный храмовник и крылатая ящерица моего брата.

После чего испытующе посмотрел на Рикки, гадая — стоит ли отдать ему очередной приказ.

— Не смей! — Я подскочила от возмущения и кинулась наперерез, встав между богом-отступником и юношей. — Ты не имеешь права так поступить! Шерьян — его отец! Ты обещал мне, что если я соглашусь пойти с тобой по доброй воле, то Рикки никогда не вспомнит про свои убийства в этом проклятом подземелье. Ты не можешь заставить его убить собственного отца!

— Вообще-то могу, — холодно поправил меня Марий. — И очень, очень близок к этому.

— Ах, так?! — Я сжала кулаки. — Тогда тебе придется тащить меня дальше насильно! Насколько я помню, сам круг расположен на несколько уровней ниже. И тебе еще надо найти потайной ход из этой пещеры, ведущий к спуску. Посмотрим, как справишься без моей помощи! А заодно проверим, насколько хорошо ты играешь в прятки.

Мир замерцал в зыбкой дымке превращения. Я готовилась совершить то, что обязана была сделать уже давно, как только выяснилось, что мой гениальный план по спасению мира пошел прахом. Перекинуться и драпать без оглядки. Когда-то у меня это неплохо получалось.

— Стой! — в едином встревоженном возгласе слились голоса двух богов.

— Стой, — повторил уже один Марий. — Тефна, не заставляй меня…

«Не смей! — прошипел мой постоянный невидимый собеседник. — Ты обязана открыть круг. Иначе не видать тебе серой шкуры кошки».

Я упрямо насупилась, готовясь принять бой до конца, пусть и заведомо проигрышный. Надоело, если честно. Сколько можно терпеть угрозы?

— От демона тебе все равно не скрыться, — мягко предупредил меня бог-отступник. — Или не веришь мне?

Он кинул молниеносный взгляд на Рикки, и мое сердце пропустило один удар, чтобы затем забиться вдвое быстрее, когда я ощутила прикосновение безупречно заточенного клинка к своей шее. Юноша преодолел разделяющее нас пространство с такой быстротой, что я не успела даже испугаться.

Я зло прищурилась. Ну-ну, думаешь, что у тебя все схвачено? Посмотрим, как всемогущие боги отреагируют на следующую мою выходку.

— А кто сказал, что я собираюсь от него бежать? — Я подалась вперед, и Рикки едва успел отвести меч, прежде чем тот пропорол мне кожу. — Помни, я нужна тебе живой. Иначе кто откроет для тебя врата?

— Ты мне угрожаешь? — Марий нехорошо усмехнулся. — Милая моя, силенок не хватит тягаться с богами в их интригах. Или тебя не пугает вечность, проведенная в муках?

— Тебе не кажется, что наш спор несколько глуп? — вопросом на вопрос ответила я. — Ты держишь меня за горло, но и я могу огрызнуться. У нас был договор: я по доброй воле иду с тобой к кругу мертвых, а ты не трогаешь Рикки. Пока, по крайней мере. Но учти, если хоть волос упадет с головы Шерьяна или Аджея, я сделаю все, чтобы ритуал не состоялся.

Бог-отступник замолчал. В его глазах тлели откровенные сомнение и опаска, которых он не пытался скрыть. Надо же. Неужели мне удалось его если не испугать, то хотя бы заставить нервничать?

Наверху опять громыхнуло, правда, на сей раз чуть тише. Марий досадливо поморщился и нервно хрустнул длинными ухоженными пальцами.

— Ладно, — медленно проговорил он, искоса наблюдая за мной, — давай договоримся. Ты открываешь для меня потайной ход на следующий уровень подземелья, и я заблокирую его с другой стороны. Вряд ли твоему ненаглядному храмовнику удастся взломать мою защиту. Однако ты должна понимать, что если у него хватит настырности пролезть и дальше, то я вынужден буду принять куда более решительные меры.

Я неохотно кивнула. Спасибо хоть на этом. Не ожидала, если честно, что бог-отступник вообще пойдет на какие-нибудь соглашения. Надеюсь, при виде тел своих бывших товарищей Шерьян сообразит, что демон вышел из повиновения Рикки, и дальше ему соваться не следует.

«Зря надеешься, — мудро заметил внутренний голос. — Скорее, сломя голову помчится тебя выручать».

Рикки, не получив дальнейших приказаний от своего нового господина, опустил меч. Я обогнула его по широкой дуге и подошла к одной из стен. Прищелкнула пальцами, подзывая магический шар. Тот подлетел ближе, послушно осветил черные непонятные знаки, вырезанные на сверкающей от инея поверхности.

— Заклинания от нечисти, — пробормотал бог-отступник, подходя ближе и зависнув над моим плечом. Провел пальцами по странному символу, изображающему квадрат, вписанный в круг. — Единство четырех стихий в борьбе против зла. Меня то бишь. Настолько привычно, что уже даже не обидно. И ведь никто ни разу не задался вопросом — а с чего вдруг я пошел против родственников.

— И? — протянула я. — Давай я задам этот вопрос: с чего вдруг?

— Долгая история. — Удивительно, но в голосе бога-отступника неожиданно послышалась затаенная печаль. — Пожалуй, я расскажу ее тебе, но чуть позже, когда мы будем ожидать начала ритуала. Все равно еще много часов в запасе. А сейчас предлагаю побыстрее убраться отсюда, иначе мне придется сильно расстроить тебя и все-таки упокоить этого несносного храмовника.

— Интересно, а ты умеешь разговаривать без угроз? — пробурчала я. — Ведь в каждой фразе — обещание какой-нибудь кары. Неужели не надоело? Ведешь себя, как старая брюзга. Хоть бы разнообразил как-нибудь стиль общения. Авось и люди бы к тебе потянулись, а то и не только люди — эльфы с орками. Там и гномы бы подоспели. Что же так ограничивать свой круг знакомых и приятелей? Не все же только с нечистью болтать.

Бог-отступник поперхнулся от такой дерзости, обиженно фыркнул и наконец-то заткнулся, недоуменно нахмурившись, словно, в самом деле, принялся обдумывать мои слова. А мне именно тишины и не хватало. Пальцы ласково поглаживали изрезанную поверхность плиты, силясь вспомнить, на какие именно символы нажимать. Семнадцать лет назад посчастливилось их подглядеть, когда после жестокого наказания плетью меня волоком тащили обратно в сырой каменный мешок, где мне суждено было долго балансировать между жизнью и смертью, а потом сходить с ума от одиночества и вечной темноты. Один-единственный раз храмовники допустили беспечность. Они решили, что я без сознания, поэтому открыли ход в моем присутствии. И теперь мне надлежит вспомнить, как именно они это сделали. Иначе… Иначе опять прольется кровь.

— Я, конечно, не хочу тебя торопить, но, по-моему, храмовник с ящерицей уже где-то поблизости, — прошептал мне на ухо Марий. — Только не сочти это за очередную угрозу.

Я недовольно цыкнула, и он послушно замолчал.

Впрочем, я почти не заметила его вмешательства, целиком погруженная в тяжелые неприятные воспоминания.

— На знаки надо нажимать в определенной последовательности, — прошептала я себе под нос, чувствуя, как шрамы на спине начинают наливаться давно забытой тянущей болью. — Думай, Тефна, думай. Вспомни тот день.