Нежданная любовь - Стелла Камерон

Взяв ее за локоть, он помог Эванджелине подняться на ноги.

– Сейчас мы все вытащим из этого портфеля.

– Там нечего искать.

Круто обернувшись, Эванджелина увидела стоящего в дверях Артемида. Перед собой он держал человека из соседнего дома – Латимера, брата Финч.

– Но все же посмотрите, – отбросив свои обычные простонародные манеры, сказал Артемид. – Возможно, вот он вам поможет. – Снисходительная улыбка и гордая осанка показывали, как он доволен тем, что перестал изображать из себя убогого кучера.

Бледный и небритый, в комнату после сильного толчка влетел Латимер Мор.

Дверь захлопнулась, ключ повернулся в замке.

В сером утреннем небе кружились крупные хлопья снега. Финч задумчиво наблюдала, как они ударялись о стекло. Огонь в камине все еще горел. Видимо, за то короткое время, что она спала, Росс вставал, чтобы подбросить угля.

Сейчас Росс спал, но суровые черты его лица не смягчились даже во сне. На подбородке пробивалась темная, отдающая рыжиной щетина. Возвращаясь в постель, он, должно быть, сбросил с себя рубашку. Какое у него прекрасное тело!

Очень скоро весь дом проснется, а кое-где слуги, наверное, уже встали. Финч подняла голову, чтобы взглянуть на дверь. Росс ее закрыл. Если Хайден закричит, услышит ли она его?

– Поспи еще.

Финч сжала его плечо:

– И вы тоже, милорд.

Росс с большим трудом разомкнул веки, его взгляд был сейчас совершенно сонным.

– Я должна пойти к Хайдену, – сказала Финч.

– В этом нет необходимости, – заплетающимся языком проговорил Росс. – Дженнингс обо всем позаботится. Он поставив в комнате мальчика походную кровать и останется с ним.

Финч попыталась встать, но он ее удержал. Свободной рукой он принялся гладить ее по лицу и волосам, лишив таким образом воли к сопротивлению.

– Сейчас будут везде ходить слуги, – сказала она.

– Но только не здесь. Не думай об этом. Мы здесь с тобой вдвоем, а об остальном позаботятся. Что же касается нашего дела, то ничего не изменится, пока с нами не свяжутся.

– Ты обо всем подумал.

– Сильная женщина – это прекрасно. Мне это в тебе нравится. Но женщина все равно нуждается в защите. Даже если ты мне откажешь, я буду тебя защищать.

Он поставил ее в тупик, но Финч не была готова просить у него объяснений.

– Идет снег. Я надеюсь... надеюсь, что Латимер сейчас находится в тепле.

– И я тоже, – сказал он. – Нисколько не сомневаюсь, что наши друзья скоро сделают свой ход.

Он взъерошил ее волосы.

– Какие рыжие! Я никогда не видел таких рыжих волос. Эта ночь была удивительной, Финч.

Она выгнула спину, чтобы увидеть его лицо.

– Из-за волнений? Улыбнувшись, он покачал головой:

– Ночь, которую я пролежал в объятиях женщины, – пролежал, и только. Думаю, ты меня понимаешь.

– Да. – Она покраснела. – Ты так заботишься обо мне! Я вряд ли смогла бы заснуть, если бы осталась наедине со своими страхами.

Улыбка сошла с его лица.

– Да, наверное, – прищурившись, сказал Росс. – Но теперь я должен тебя оставить. При свете ты будешь спать.

Отстранив ее от себя, Росс сел на краю кровати.

– Я не хочу от тебя уходить, – очень тихо сказал он. Живот у Финч напрягся, кожа начала гореть.

– Я должен был бы уйти сразу после того, как ты заснула, но не смог. Ты в беде, и я не хочу отягощать тебя своими заботами, но я чувствую твою силу и чувствую, что мое благополучие тебя беспокоит.

– Да, беспокоит. Тебе надо принять решение, Росс... Мы оба понимаем, что я имею в виду. Я сердцем чувствую, что пока ты не определишься, все в твоей жизни будет неясно.

– Как всегда, очень убедительно, – сказал он, трогая пальцем ее густые локоны. – Знаешь, почему я не оставил тебя одну?

– Нет, – честно ответила она.

– Потому что я эгоист. В последние дни у меня на душе было черным-черно. Я как бы раздвоился. С одной стороны, я оставался солдатом, рыцарем, борцом за справедливость и старался достойно выполнять свои обязанности. С другой стороны, мое сердце вдруг властно заявило о себе.

Встав, он подошел к камину. Помешав кочергой угли, вернулся к кровати.

– Вот как получилось. Я теперь не тот, что был.

– А тебе хотелось бы вернуть прежнюю стальную волю? Абсолютную преданность делу?

– Хочу ли я этого?

Он повернул к ней голову. Финч видела, что в нем происходит внутренняя борьба, причем он явно пытается заглушить голос плоти.

– За время одиночества я пришел к выводу, что мне никто не нужен. Такие, как я, избегают любых привязанностей. – По-прежнему не отрывая взгляда от Финч, он снова сел на кровать и отвел волосы с ее лица. – Что же ты со мной сделала, мисс Веснушки?

Едва заметно улыбнувшись, Финч взяла его за руку. Он тут же сплел ее пальцы со своими.

– Как видишь, все дело в моем эгоизме. И в каком-то странном ослеплении, которого я до сих пор не испытывал.

Отняв свою руку, Росс снова повернулся к ней спиной.

– Она здесь, – после долгого молчания сказал он, словно Финч тут и не было вовсе. – Ее можно обнять, можно почувствовать. В самый тяжелый час, когда кажется, что ты все потерял и никогда не оправишься от этого удара, ты можешь протянуть руки и обнять ее.

Финч замерла в неподвижности. Росс говорил то, что таилось в самой глубине его души, в его голосе слышались одновременно печаль и надежда.

– Я загнан в угол. Я вынужден ждать, окруженный молчанием, которое буквально вопит об опасности. Но когда я смотрю на тебя, когда прикасаюсь к тебе, тьма, которую я ощущаю, отступает перед моим стремлением к тебе, дорогая Финч.

Она задрожала от желания заключить его в объятия. Этот сильный мужчина не знает, что такое душевный покой.

– Я тебя напугал? Не беспокойся, сейчас уйду.

– Вы меня не напугали, виконт Килруд, – разве только тогда, когда дали мне знать, что не слышали моих слов. А я сказала, что со дня нашей встречи чувствовала, что моя жизнь изменится. Теперь она действительно изменилась.

– Я обязан вернуть тебе брата, а потом попытаться до конца выполнить взятое на себя поручение. Зря я позволяю тебе участвовать в происходящем.

Она уткнулась в подушку, чтобы спрятать улыбку.

Росс поскреб рукой подбородок.

– Что? Что тут смешного?