Идиотский бесценный мозг. Как мы поддаемся на все уловки и хитрости нашего мозга - Дин Бернетт

Депрессия проявляется множеством разных способов. Это аффективное расстройство, которое по-разному меняет наше настроение. Одни впадают в беспробудное отчаяние; другие испытывают сильное беспокойство, которое перерастает в чувство надвигающейся беды и тревоги. У третьих нет какого-то особого настроения, они просто чувствуют себя опустошенными и бесчувственными независимо от того, что происходит. Некоторые (в основном мужчины) начинают постоянно сердиться и не находят себе места.

Такое положение вещей частично объясняет, почему найти причины, лежащие в основе депрессии, оказалось непростым делом. В течение некоторого времени наиболее широко распространенной теорией была моноаминовая гипотеза [3]. Многие нейромедиаторы, которые использует мозг, представляют собой разновидности моноаминов, а у людей с депрессией, судя по всему, их уровень снижен. Это влияет на активность мозга таким образом, что приводит к депрессии. Большинство известных антидепрессантов повышают доступ моноаминов в мозге. На данный момент наиболее широко используемые депрессанты – селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС). Серотонин (один из моноаминов) – это нейромедиатор, который влияет на уровень тревожности, настроение, сон и так далее. Также считается, что он помогает регулировать другие нейромедиаторные системы, поэтому изменение его уровня вызывает «эффект домино». СИОЗС препятствует удалению серотонина из синапсов после его выброса, поэтому его общий уровень повышается. Другие антидепрессанты работают аналогично с другими моноаминами, такими, как дофамин или норадреналин.

Моноаминовая гипотеза встречает все больше критики. Она на самом деле не объясняет, что происходит.

Кроме того, СИОЗС поднимают уровень серотонина немедленно, однако положительный эффект можно почувствовать лишь спустя недели. Это подобно тому, как если бы вы наполнили пустой бензобак свой машины топливом, а она начала бы работать лишь месяц спустя – «отсутствие топлива», возможно, и было проблемой, но явно не единственной. Почему так происходит, еще предстоит выяснить (хотя, как мы увидим, существуют теории по этому поводу).

Кроме того, свидетельств в пользу существования специфической моноаминовой системы, которая бы повреждалась при депрессии, почти что нет. Некоторые эффективные антидепрессанты вообще не взаимодействуют с моноамином. Очевидно, причина депрессии гораздо сложнее, чем простое нарушение химического равновесия.

Других возможных объяснений полно. Судя по всему, сон и депрессия взаимосвязаны [4]: серотонин – это ключевой нейромедиатор в регуляции циркадных ритмов, а депрессия приводит к нарушениям сна. В первой главе я уже упоминал, что нарушения сна представляют собой проблему. Может быть, депрессия – это очередное следствие?

Передняя поясная кора также связана с депрессией [5]. Она находится в лобной доле и, по-видимому, выполняет множество функций, от контроля частоты сердцебиения до предвкушения награды, принятия решений, эмпатии, контроля побуждений и так далее. По сути, это мозговой швейцарский нож. В одном из исследований показано, что у пациентов, страдающих депрессией, передняя поясная кора наиболее активна, что возможно объяснить тем, что она отвечает за когнитивное переживание страдания. Если же она отвечает за предвкушение награды, тогда она окажется задействована в восприятии удовольствия или его полного отсутствия.

Гипоталамическая ось[82], которая управляет реакцией на стресс, также стала предметом исследований [6]. Некоторые теории предполагают, что механизмы депрессии затрагивают наиболее широкие области мозга, а не какие-то отдельные его части. Нейропластичность, способность нейронов к образованию новых связей, лежит в основе научения и множества процессов работы мозга. Было показано, что у людей с депрессией эта способность нарушена [7]. Предположительно из-за этого мозг не может должным образом отреагировать на стресс, вызывающие отторжение стимулы и приспособиться к ним.

Из-за нарушенной пластичности оказывается, что мозг довольно ригиден и подобен зачерствевшему пирожному и поэтому не может совладать с негативными мыслями или избежать их. Таким образом появляется и закрепляется депрессия. Вероятно, этим можно объяснить, почему депрессия так устойчива и всеобъемлюща – нарушенная нейропластичность не дает развиться реакции совладания. Антидепрессанты, которые повышают уровень нейромедиаторов, нередко влияют и на уровень нейропластичности. Возможно, именно поэтому они начинают действовать так нескоро, долгое время спустя после того, как повышается уровень нейромедиаторов. Это подобно удобрению растений – для того чтобы система впитала полезные вещества, нужно время.

Помимо мучительно ужасного настроения, депрессия вызывает также нарушения умственной деятельности. Многих специалистов в области медицины учат отличать депрессию от деменции. По результатам когнитивных тестов серьезные проблемы с памятью и полная неспособность проявить хоть какую-то мотивацию – выглядят одинаково. А различать их важно. Способы лечения депрессии и деменции сильно отличаются. Хотя нередко диагноз «деменция» приводит к депрессии [8], что еще больше усложняет ситуацию.

Другие исследования показывают, что люди с депрессией обращают больше внимания на негативные стимулы [9]. При предъявлении списка слов они будут сосредотачиваться на словах с неприятными значениями (например, «убийство»), и скорее всего не обратят внимания на нейтральные (например, «трава»).

Мы обсуждали склонность мозга к эгоцентризму, когда мы фокусируемся на том, что дает нам почувствовать удовлетворение, и игнорируем все остальное. Депрессия выворачивает мозг наизнанку: хорошее игнорируется или обесценивается, плохое – воспринимается как абсолютно верное.

В то время как у некоторых людей депрессия, по-видимому, действительно развивается «на пустом месте», у других она возникает из-за того, что их слишком долго била жизнь. Депрессия часто проявляется в сочетании с различными тяжелыми заболеваниями, такими как рак, деменция и паралич.

Кроме того, есть знаменитая «нисходящая спираль», когда проблемы человека со временем накапливаются. Потерять работу неприятно, но если вскоре после этого от вас уйдет ваш возлюбленный, затем умрет родственник, а по пути с похорон вас ограбят – справиться с таким довольно сложно. Все «уютные» когнитивные искажения и предположения, которых ранее придерживался наш мозг, чтобы поддерживать в нас мотивацию (мир справедлив, с нами не случится ничего плохого), разрушены. Человек осознает, что не в силах контролировать происходящее. Он перестаем встречаться с друзьями, у него пропадают интересы, и тогда он, возможно, обращается к алкоголю и наркотикам. Они дают мимолетное облегчение, но нагружают наш мозг еще больше. Спираль развивается.

У тех, кто ведет успешный и публичный образ жизни, факторов риска меньше, чем у тех, кто живет в нищем районе с высоким уровнем преступности. Если представить депрессию в виде молнии, то очевидно, что она скорее ударит по тем, кто гуляет вблизи сигнальных мачт, чем затронет тех, кто сидит в красивом доме.