Суворов - Андрей Богданов

Почему колонна с марша разворачивается в каре, а не в линии? — Потому, что речь идет о войне с турками, которые по их храбрости, предприимчивости и иррегулярности атакуют отовсюду. Против регулярных войск, как Суворов объяснил сразу, лучшим строем была линия. Именно так вражеские окопы и батареи будут штурмовать в 1799 г. при Нови корпуса Багратиона и Дерфельдена. В линейном строю, несколько раз сменив фронт, 15 500 русских солдат (с союзниками на флангах — 38 тысяч), карабкаясь на гору без артиллерии, наголову разобьют 37 тысяч окопавшихся и контратаковавших в колоннах французов под командой славного генерала Моро. Смысл построения в линию против плотного огня виден в потерях: 5 тысяч убитых и 5 тысяч раненых у французов, 253 убитых и 1554 раненых у русских (считая с союзниками-австрийцами — 1253 убитых и 4754 раненых). Даже если отнять свыше 2 тысяч французов, убитых в ходе преследования, потери убитыми у наступающих войск оказались вдвое ниже, чем у обороняющихся на крепкой позиции!

Авангарда и арьергарда у походно-боевой колонны нет, — Суворов убедился на практике, что первыми соприкасаться с неприятелем должны ударные силы, желательно гренадеры (в том числе в строе каре). Разведывать силы противника разъездами или авангардом, как он убедился, «колебленно, поздно и предосудительно». Для оповещения о неприятеле достаточно стремительных «подъездных казаков» в голове и хвосте колонны. Задача командира — не предполагать, а заранее знать противника, чтобы с марша не выяснять его расположение и силы, а атаковать.

«Это — ордер марша в близости варваров», с целью вступить с марша в бой. Обычный марш — в колонне с авангардом и арьергардом. В любом случае цель крупного передвижения войск — разгром неприятеля. Иначе это бесполезное «утруждение» солдат, влекущее на голову командира взыскание от командующего. Марш — не маневр (понятие для Суворова отрицательное, обычно связанное с «бесплодностью»), а важнейшее боевое средство. «Бить смертельно вперед, маршируя без ночлегов, — приказал Суворов 16 мая 1778 г. — Ночное поражение противников доказывает искусство вождя пользоваться победой не для блистания, но постоянства. Плодовитостью реляций можно упражняться после» (Д II. 42. С. 64).

Завершается 12-й пункт Приказа Кубанскому корпусу вопросами солдатского быта. Прежде чем позаботиться непосредственно о своих солдатах, Суворов потребовал от командиров озаботиться средой обитания войск — благополучием Кубанского края и местного населения. «В стояниях и на походах мародеров не терпеть и наказывать их жестоко, тотчас на месте». Поскольку смертной казни в России не было, а приговорить к шпицрутенам мог разве что командир корпуса (который никогда этого не делал), «жестокое» наказание означало воспитательные меры: побои и наряды вне очереди. -

«Домов, заборов и огородов отнюдь не ломать», даже на дрова, требовал Суворов. Фуражировать войска только законно (русские всегда платили), «с крайним порядком». Неблагоразумно, писал он, лишать себя в будущем продовольствия, фуража и крова. Беречь местное хозяйство следовало и в «неприязнейшей земле; делать и там по жалобе всякого обывателя тотчас должное удовольствие. Не меньше оружия поражать противника человеколюбием» (Д II. 42. С. 65).

При стоянке лагерем, если неприятель в отдалении, командирам следовало заботиться об удобстве войск: занять обширное место, кавалерию поставить в зеленых лощинах и на лугах. Фланги расположения положено укреплять пехотой, но при быстрых дневных и ночных маршах от этого правила и многих других предосторожностей можно освободиться, не перегружая войска. В самом деле, атаковать войско в энергичном наступлении, когда солдаты отдыхают там, где сбросили ранцы и расседлали коней, — чистое самоубийство. Выделение рекомендованных Уставом караулов и «закрытий», кроме обычных казачьих разъездов — бессмысленно.

Командир на отдыхе может успокоиться, только дав войскам приказы и рекомендации о действиях на время, в пределах которого он может предвидеть события. До этого «спокойствия ему нет». Зато «потом благонадежен он на войско, как оно благонадежно на него. Уже тогда ни малой неожиданностью не может он быть обременен», — завершил Суворов свой приказ Кубанскому корпусу.

Для Крымского корпуса, кроме изложенного общего, был дан детальнейший приказ о силах, расположении, целях и взаимодействии войск, создавших систему боевого района на полуострове: как в Польше, только масштабнее (Д II. 41). Четкость приказа командиру каждого подразделения, понимание их сил и задач соседями — образец и для сегодняшней армии. В приказе серьезно задействованы и тыловые службы, обязанные обеспечить войска по обоснованным требованиям инструментами, строительными материалами и деньгами. В первых двух пунктах приказа Суворов афористично сформулировал смысл появления русских солдат в Крыму и стратегию их действий.

Целью армии было утверждение дружбы и согласия с населением Крыма. Для этого «малейшее неудовольствие» всех крымчан, в том числе амнистированных участников недавнего протурецкого восстания против хана Шагин-Гирея (ставленника России), должно было рассматриваться командирами всех уровней с местными властями и удовлетворяться мгновенно. Неудовлетворенная жалоба, дошедшая до командира бригады или — не дай Бог — корпуса, рассматривалась как провинность командующих на местах[54].

Командиры бригад, образовавших боевые районы, должны прежде всего озаботиться прочностью связей с соседями. Затем найти «предварительные способы» защиты населения своих районов и «предпобеждения на них злоумышленных набегов». Набеги, по мысли Суворова, «неминуемы», но должны быть предпобежде-ны, т.е. предотвращены системой активной обороны. Это и взаимосвязанные посты, и «движимые редуты», и показательные побиения супротивных. При атаке на любой пост его командир запрашивает резервы, атакующие супостатов с тыла. Вооруженные злодеи истребляются, «с покорившимися соблюдать полное человеколюбие». При этом командир бригады не должен «обнажать» других пунктов его боевой системы и ослаблять связи с соседями.

Система активной обороны сработала. Нашествие турок и «рас-севные набеги варваров» были не просто отражены, но в основном предотвращены, с минимальным применением силы. Нарушения в работе отлично отлаженной системы были связаны только с леностью и слабостью отдельных командиров, нарушавших приказ Суворова[55].

Войска двух корпусов на Юге России в ходе постоянных упражнений «в тонкость» обучились суворовской науке побеждать и предпобеждать. Но — пока только конкретного неприятеля и опасность нарушения мира группами разбойников, а не саму войну. Судьба земель, которые надежно защищал Суворов, решалась людьми, его науку не освоившими и возможности нового военного дела не осознавшими.