Ангелами не рождаются. Книга 1 - Алексей Макаров

– Нет, Игорь, – еле слышно произнес Четвертый, – ты – не «обычная история». Неужели тебе не интересно выйти за пределы стандартных знаний и разобраться в своей сущности? А вдруг ты – часть вирусной программы или бесконечно сложного уравнения? Представь только: кто-то решает, а ты постоянно страдаешь из-за принятых им решений и даже не осознаешь, за что. А еще прощаешь много… С чего бы?

– Я не злопамятный, – объяснил Игорь. – Нельзя копить в себе негатив, выгореть можно.

– Помнишь, как тебя обижали в детстве? – спросил Четвертый Голос, затронув неприятную для Игоря тему. – Как новые кеды гудроном мазали и серьезно говорили, что крепче станут и никогда не промокнут… А ты в лавку вцепился, смотрел, как мажут и ржут, и при этом слова не мог вымолвить, но гораздо больше боялся получить по шее от матери, чем от тех подонков. Мать ведь те кеды на последние деньги покупала…

– Я уже забыл такие подробности… – соврал Игорь. Перед его глазами снова появились Сига и Гудвин, опускающие в жестяную банку старую малярную кисть, чтобы «улучшить эксплуатационные качества» обуви пойманного ими пацаненка.

– Забыл? – рассмеялся Четвертый. – О, как? А Михея, который вымогал у тебя модели коллекционных машинок «made in USSR», не забыл? Ты собирал, а он решил отобрать. Решил он своими больными мозгами, что так положено сильным и наглым, к коим себя причислял. А самого папаша бил об пол и батарею, когда пьяным домой возвращался…

– Умер Михей, до меня еще… – сказал Игорь. – В квартире, где он с дружками передознулся, еще и пожар случился. Кто-то неаккуратно курил…

– Конечно, – подтвердил Четвертый, – когда запрещенные препараты употребляешь, всегда раньше уходишь. На отдельный уровень Подземного города…

– Кого еще вспомните? – внутренне ощетинился Игорь.

Через секунду Игорь понял, что Четвертый Голос решил его не щадить.

– Двух старшеклассников, гонявших тебя по двору или ловивших на лестничной клетке, потому что удовольствие испытывали от издевательств над теми, кто меньше и слабее. Один был старшим братом твоего странного приятеля, просившего над тобой поглумиться и наблюдавшего из окна за «воспитательными беседами»… Наказали потом тех «товарищей». У одного отнят разум: ходил, бормоча нечленораздельно, с бутылками кефира в авоське, а другому жена досталась «добрая и чуткая» – довела до алкоголизма…

– Ничего от вас не скроешь, – вздохнул Игорь. – Захочешь забыть, но так все прозрачно, как на лабораторном столе. Крысой подопытной себя чувствую…

– Нам интересно другое… – задумчиво сказал Четвертый. – Ты же опять к своим обидчикам шел – пытался понять причины нападений. Глобально мыслил, полагая, что можно спокойно разобраться и человеческие отношения сохранить. Пусть человечки и не желали очеловечиваться.

– Вода камень точит, – серьезно произнес Игорь.

– В работе над Прощением, и не только обидчиков, и есть твое отличие, – сказал Четвертый, начиная подводить пока еще непонятную Игорю черту. – Так сколько в тебе Прощения? И понимаешь ли ты, из чего оно трансформировалось? Осознал ли, почему задевали тебя постоянно?

– Насилие порождает насилие, – стал объяснять Игорь. – Всегда нужно пробовать разорвать злой круг. Обида иногда до психиатрии доводит. Но Прощение, которое самолюбие жгло, не помешало мне боксом заняться – это помогло мне повзрослеть. Добро ведь и с кулаками бывает.

– С кулаками, но такое добро постоянно по грани ходит, – уточнил Четвертый, – острой кромки, что способно надвое разделить тело, а добрую душу вниз спустить… Грань ты не перешел, порезался только, за бурное прошлое…

– Смерть – это «порезался»? – возмущению Игоря не было предела. – Цинично, однако! И, что обидно, «бури» прошлого для меня закрыты. Не окунуться вновь.

– Цинично? – недоуменно спросил Четвертый. – Хочешь, кое-что покажу? Несмотря на гриф «закрыто»? О смерти и «порезах»?

Не успев ответить, Игорь увидел шеренгу воинов в кольчугах, с короткими копьями и красными щитами. Воины выжидающе смотрели на него из-под высоких остроконечных шлемов. На нем такая же кольчуга, а на широком поясе висели пустые ножны. Меч, извлеченный из них, находился в правой руке. Не ощущая тяжести меча, он посмотрел вперед: с грязно-зеленого холма, оглушая окрестности звуками боевых рогов, сбегали сотни людей в грубых одеждах, вооруженные топорами и дубинами. Подняв меч над головой, Игорь устремился навстречу приближавшимся варварам. Ударяя копьями о щиты, воины плотным строем двинулись за ним.

Столкнувшись с первым варваром, он вспорол ему живот. Без замаха, как рыбе перед приготовлением ухи. Лезвие вошло в защищенную легким доспехом плоть по рукоять. Вытащив ее из обмякшего тела, он схватился с воином, едва не раскроившим ему череп. Уклоняясь от меча, воин отпрыгнул назад и поскользнулся на мокрой от росы траве. В тот же момент Игорь перерубил врагу шею. Наточенная сталь с безжалостным изяществом вскрыла аорту, оросившую свежей кровью щеку и потрескавшиеся губы Игоря. Слизнув горячие капли, он почувствовал острый привкус железа и распирающую изнутри ярость. С рыком голодного зверя он врезался в толпу, смешавшую лица в смазанное багряное пятно.

– Мы же там за правое дело бились? – ошеломленно бормотал Игорь, вернувшись с «исторической экскурсии». – Неужели я был настолько жесток?

– Каждый выступает за свою правоту, – сказал Четвертый Голос. – За истинный мир и справедливость! Но твоя сторона правее другой оказывалась и всех несогласных с правотой твоей слишком увлеченно резала…

– Времена такие были: и оружие грубое, и раны… – стал оправдываться Игорь. – Но если бороться за мир и комфортную среду существования, то как иначе?

– Было и без оружия! – ответил Четвертый. – Смотри…

Черная и белая армии, как на шахматной доске, готовились к бою. Без мечей, щитов, луков, другого оружия, только блестящие наручи до локтей, на которых объемно проступали витиеватые знаки. Игорь услышал свой призыв: «Хега! А-эн-тавор!», и его воины, все как один, подняли локти, словно ставили блок от удара. Первые ряды противника отбросило назад картонными солдатиками, перекрутило, разорвало пополам. Выжили только те, кто успел свести локти воедино…

– Как такое возможно? – снова очнувшись, спросил Игорь. – Бесконтактный бой?

– Это обычная реальность, существовавшая до мечей и копий, – сказал Четвертый тоном учителя истории, – по сути, продолжающих конечности «костылей». Тебя же не удивляют возможности ангелов? Как ты взмахиваешь рукой, перемещая предметы или людей. Прежнее человечество тоже так умело, но утратило знания, сгоревшие во Всеобщем огне вместе с носителями. Правда, есть и сейчас на Поверхности уникумы, которые «бесконтакт» применяют, но они скорее исключение, атавизм.

– Я что, везде и всегда воевал, да еще других за собой вел? – все еще сомневался в недавно увиденном Игорь. – Как давно это было, не подскажете?

– Не всегда и очень-очень давно, – уверенно ответил Четвертый. – В воплощении, предшествующем мирному, ты успел побывать задолго до создания Преисподней, поэтому преждевременная кончина в последнем воплощении – не самый плохой исход. Сразу в Небеса! В Подземный город уже не попадешь, разве что «проездом»…