Темная стража - Клайв Касслер

Сгрузив контейнер с судна, его опустили на землю достаточно жестко, чтобы все внутри полетели кубарем. Через несколько секунд двери распахнули, и Эдди впервые увидел ад.

Вдали высились темные горы, вершины их были припорошены какой-то сажей, отчего они казались перепачканными. Ему пришлось несколько раз моргнуть, чтобы зрение оставалось в фокусе. Берег, где он стоял, был усеян камнями размером от гальки до шара для боулинга. От набегающих волн камни поднимали дробный перестук. Океан простирался перед ним ровной серой плоскостью, тая в себе какую-то угрозу, отождествлявшуюся для Эдди с затишьем перед бурей.

Но в оцепенение его рассудок повергло не это, а страдания людей, трудившихся на склоне горы, вздымающейся из моря. Он словно стал очевидцем Холокоста. Истощенные фигуры, настолько перепачканные, что и не разберешь, одеты ли они вообще, покрывали склон настолько плотно, что он буквально шевелился, будто вздувшийся труп, пожираемый личинками. Они были изнурены настолько, что лишились признаков пола, да и вообще человеческой сущности.

На склоне трудились добрые две тысячи человек.

Одни взбирались вверх, увешанные ведрами, другие ковыляли вниз, сгибаясь от тяжести. На террасе в трех четвертях пути вверх по склону землекопы наполняли ведра грунтом. Они двигались как автоматы, будто их тела не способны больше ни на что — только зачерпывать и накладывать. Дальше по склону работали гидропульты, подключенные к шлангам, змеящимся туда, где от горного потока, сбегающего от далеких ледников, отводили воду в земляной технический пруд. Сила тяжести гнала воду по трубам, так что, вырываясь из гидропультов мощными струями, она с каждым проходом пультов, которыми рабочие водили туда-сюда, срезала целые пласты грунта.

Излишки воды стекали по склону, смывая верхний слой почвы, пока она не превращалась в жидкую слякоть, опасную, как трясина. И в первые мгновения, пока потрясенный увиденным Эдди смотрел на эту сцену, вниз по склону вдруг устремилась высокая селевая волна. Те, кому не хватило проворства убраться с ее пути, были подхвачены потоком и закувыркались вниз. Некоторые быстро поднялись на ноги. Некоторые медленно. А один больше не встал. И вскоре был погребен заживо.

Но никто не прервал свой труд.

На деревянных шестах, расставленных по всему месту работ, была натянута камуфляжная сеть, окрашенная в те же оттенки серого, черного и бурого, что и окружающий ландшафт, так что сверху участок работ был совершенно незаметен.

У берега, где глазели на это Эдди и его товарищи, рабочие с затравленными взорами опорожняли свои ведра в промывные желоба, почти не претерпевшие изменений со времени их изобретения более века назад. Грязь смывается вдоль длинного желоба за счет его легкого покачивания. Дно у желоба рифленое, и перегородки удерживают тяжелый материал, а более легкий шлам смывается, вытекая через край желоба и со временем достигая океана, где расплывается бурой кляксой, а обогащенную руду вытаскивают и забирают для дальнейшей очистки.

Бригада рабочих с ведрами образовала живую цепочку от желобов до трехэтажного здания чуть дальше по берегу. Будто сокращения тела циклопического червя, ведра с уже очищенной от шлама рудой из желобов передавали из рук в руки в сторону здания. Эдди увидел, что то, что он принял за цех переработки, установлено на плоскодонной мореходной барже, которую можно легко отбуксировать прочь. Из короткой трубы рядом со строением вились струйки белого дыма — значит, используемый процесс включает термообработку.

За обширным участком следили вооруженные охранники, одетые по погоде — в толстые брюки и куртки, обутые в резиновые сапоги для защиты от вездесущей грязи. Большинство в перчатках. Каждый вооружен «АК-47», надетым через плечо, и либо дубинкой, либо коротким кнутом. На склоне надзирателей не так уж много, но чем ближе к финальным этапам обработки, тем больше охраны. За каждым из дюжины лотков присматривают четыре человека, а на каждых десятерых работников живой цепочки приходится по надзирателю. И постоянный посвист кнутов, не дающий работникам останавливаться.

Дальше виднелась изгородь из колюче-режущей проволоки, не подпускающая китайских рабочих, — а похоже, все они, без исключения, китайцы — к дальнему концу здания, откуда на большом гусеничном вездеходе можно доехать до полузарытого круизного корабля, вытащенного на берег дальше по берегу.

В обширном загоне для рабочих тоже виднелись вытащенные на берег корабли — мелкие круизные суда, настолько ветхие, что просто удивительно, как они сюда-то добрались. Их тоже подпирали груды гальки, а палубы скрывала маскировочная сеть, прячущая их обводы.

Бараки, понял Эдди, для рабочих.

И еще не додумав мысль до конца, поправил себя. Это не рабочие. Это рабы, вынужденные вести горные разработки в самых плачевных условиях, какие только можно вообразить.

На земле всего несколько достаточно ценных вещей, чтобы пробудить такую ненасытную алчность. И инстинктивно понял, о чем идет речь, — о золоте.

Курс геологии Эдди посещал даже более чем давно, но помнил достаточно, чтобы понять, что кто-то нашел в склоне холма золотую жилу. Гидропульты кинетической энергией воды разрыхляют породу, чтобы направить полученную суспензию на промывку в желобах. Далее обогащенную породу запускают в центробежный сепаратор, чтобы отделить более легкий шлам. А на конечном этапе то, что собралось на дне центрифуги, растворяют в ртути. Ртуть, собравшую все микрочастицы золота, затем выпаривают, оставляя лишь чистое расплавленное золото.

В большинстве современных плавильных производств пары ртути захватывают, конденсируют и используют повторно в закрытых системах, избавляющих рабочих от контакта со смертельно ядовитым металлом. Судя по прискорбному состоянию людей на склоне, бедолаги в плавильном цехе подвергаются воздействию чудовищных количеств ртутных паров — одного из самых опасных токсинов на свете.

Эти несколько секунд оценки были для Эдди последними, когда он был избавлен от измывательств поработителей. Ему и остальным, приехавшим на змее из Шанхая, приказали построиться в шеренгу Индонезийский охранник застегнул у него на шее цепочку с идентификационным номером. Другой охранник записал номер в гроссбух, и их группу повели к одному из ржавых лайнеров. Там развели по необогреваемым каютам. Хотя судно и раньше не было роскошным ни по каким стандартам, сейчас койки в каютах были набиты так плотно, что десятеро занимали комнату, предназначавшуюся для двоих. По запаху было ясно, что корабельная канализация давно не действует, и даже здесь, в глубине судна, Эдди видел вырывающийся изо рта пар. На каждой койке лежало единственное покрытое коростой грязи одеяло, а сырые насквозь матрасы поросли плесенью. Просушиться рабочим было попросту негде, так что после смены они просто валились в койки как были — мокрыми и покрытыми грязью.

Охранник подтолкнул его. Ему и остальным показали, где их будут кормить. Раньше здесь была столовая круизного лайнера. Теперь всю мебель убрали, декор со стен ободрали. Свои скудные пайки рабочие поглощали, сидя прямо на голом металлическом полу. Группе приказали выстроиться в очередь, и каждый взял металлическую миску из грязной груды, сваленной на полу. Китаец с рукой на перевязи здоровой рукой плюхал в каждую миску по горсти риса. Вслед за ним другой покалеченный рабочий наливал розовато-серую жижу из громадного котла.