Кастинг в шизофрению - Екатерина Дружинина

Шар проглотил его, и в месте, где луч проник в сферу, появилась трещинка. Луч, утонувший внутри шара, вырвался наружу через эту же трещинку и, уже чёрный, стрелой вонзился Вере в сердце.

Девушка охнула, и Райен принялся нашёптывать заклинание. Горизонт медленно алел, и вместе с ярким рассветом жгучей и сильнее становилась боль. Вера хотела освободиться от неё, мысленно направляла магию на колдуна, но она не слушалась. Магия копилась в хрупком теле, сжимала виски и кипятила кровь.

Тысячи лучей проникали в сферу, а потом летели в Веру. Почему так долго? Вера уже не сдерживалась, плакала, кричала, умоляла. Но шар был безжалостен. Он заполнял её тело магией, до последней капли.

Смерть окутывала. Наверное, Вера даже забыла, кто она и что здесь делает. Единственное, что осталось, это боль. Онемевшие конечности, пересохшее горло, туман перед глазами. И лоза. Та самая, знавшая историю тысячи лет. Её скрипучий голос звенел у Веры в голове. Лоза манила, умоляла, обещала помочь.

Магия согнула Веру, и она упала. Сделав глоток ядовитого воздуха, девушка медленно, превозмогая себя, поползла к лозе. Растение не отпускало Веру. И уже не просило, а требовало. Лоза протягивала к Вере свои старые шершавые ветви, и, когда Верины пальцы коснулись потрескавшейся коры, дерево обвило узкое запястье.

Не спрашивая разрешения, лоза вылила в Верино сознание свою память. Дереву стало невыносимо больно, Вера почувствовала это, когда вековая кора жалобно затрещала, но лоза не отпустила её. И тогда Вера потеряла счёт времени. Она превратилась в виноградную лозу и жадно вспоминала то, о чём она так хотела ей рассказать.

Райен отпустил Бена. Проглатывая любимый виноград, колдун долго изучал Сару. Наконец, ягоды закончились.

– Ты разгадала свою тайну, Сара. Признаться, ты удивляешь меня всё больше. Не появилось ли у тебя ещё больше вопросов?

Сару раздражало поведение колдуна. Райен прекрасно понимал, что она не может ему ответить. Между тем колдун не спешил к ней подходить.

– Мария – молодец, подлила масла в огонь. Есть чем развлечься. Знаешь, чем дольше живёшь, тем больше становится скучно. Начинаешь придумывать всякие загадки, сложности. Вот и я однажды озадачил себя. Ладно, выкладывай.

Райен подошёл к Саре и обхватил её лицо. Заглянув волшебнице в глаза, он прочёл всю информацию.

– Ясно, – подытожил он. – До сути ты докопалась. Но кто же этот злодей, что поставил под угрозу целый мир?

Райен тяжело вздохнул.

– Я тоже занимался изучением пророчеств, девочка. Два века на них потратил. То, что ты узнала, мне не ново. Вот только не обижайся, что не предоставил тебе ответ на блюдечке с голубой каёмочкой. Ты ведь сама хотела разгадать эту загадку, не правда ли? Теперь я хочу разгадать тебя.

Райен погладил Сару по голове.

– Оставайся со мной, волшебница. Я подарю тебе власть. Жизнь. Я спасу твоего принца.

Сара округлила глаза.

– Ну же, соображай! Ты расшифровала сложнейшие пророчества, но не видишь очевидного. В твоих жилах течёт кровь, пропитанная даром волшебника и предсказателя. Это уникально. Ты особенная. Именно это позволило тебе так быстро понять тайный смысл пророчеств.

Но, как ты думаешь, почему предсказателям запрещено прощупывать ауру колдунов? Вы видите только её свечение. Ни прошлого, ни будущего… Лишь только потому, что это дань уважения? Или кто-то специально издал такой закон? Так, на всякий случай. Знаешь, он оправдал себя. Если бы ты просканировала мою ауру, было бы ужасно неинтересно.

Райен широко улыбнулся.

– Садись. Я устал стоять.

Сара рухнула, как подкошенная. Магия приклеила её к мраморному полу. Райен уселся на троне.

– Артур, ещё винограда!

Смуглый юноша тут же поднёс к трону блюдо с ягодами.

– Я расскажу тебе одну историю, Сара. Никто не знает, что я знал Лана лично. Да, вот настолько я древний. Лан был чёрным магом. Он был умён. Ради своего могущества он не скупился силой. Для того, чтобы изобрести ещё большую мощь, чем он сам, он научил других волшебников, что были ему верны, забирать чужой дар. Он же научил отдавать его. А когда он нашёл достойную, на свет появился первый колдун. Ребёнок, родившийся от союза двух магов. Лана и моей матери.

По щеке Райена скатилась скупая слеза.

– Отец не был извергом, Сара. Время исказило его облик. Он был несчастным гением. Скажи, разве все волшебники достойны дара? А воры? А убийцы? Хоть в одном учебнике говориться о том, что Лан отбирал дар у тех, кто был опасен для общества? Нет! А ведь отец обезвреживал тех, кто мог быть опасен спустя сотни лет. Он предвидел появление гнили в самом блестящем яблоке. Да, волшебников осталось единицы. Но это были наидостойнейшие.

Отец знал, что против него готовится заговор. В то время мне было сто пятьдесят. Я отдалился от Лана, но по-прежнему оставался его любимым сыном. Если бы я мог повернуть время вспять, то не оставил бы отца ни на минуту. Его гениальный ум придумал новый план. Он завещал мне свою силу, а чтобы отвести подозрения, заставил меня принять участие в его уничтожении. Вот так. Я придумал, как заключить его магию в шар и спрятал. И только я знал, как вернуть сферу. До тебя дошло?

Сара не могла пошевелиться.

– Настало время получить то, что было завещано мне тысячи лет назад. Если бы ты знала, как сложно поддерживать в себе жизнь скупыми порциями чужого дара! Я устал. Игра, придуманная мною, помогла вытерпеть эти годы. Знаешь, это очень интересно. Сколько я просчитывал, предполагал! Ты даже не представляешь, как долго я ломал голову над тем, как избавиться от эльфов. Вот и пришлось одному пьянице подкинуть мыслишку о том, что неплохо бы вернуть шар и справедливо разделить его магию. Вот только эльфы не позволят… Представляешь, секта приспешников образовалась на пять лет раньше, чем я предполагал. А дальше ты сама знаешь. Я упрятал крылатую расу в самом надёжном месте. Я не сомневался, что, когда придёт время, одного из них обязательно вызволят. А управлять одним эльфом гораздо проще, чем целой расой. Это уже дело техники. И самое главное то – Райен был в восторге, – что я приму энергию шара не ради себя. Да-да, Сара Лойти. Они сами попросят меня об этом. Эльф и твой ненаглядный Эвон. Я сделаю им одолжение. А когда наследство отца коснётся моих жил, я сделаю мир чище.

Соглашайся, Сара! Вместе мы будем творить великие дела! Сама судьба благоволила тебе, подарив дар предсказательницы. С твоими глазами и моими возможностями мы сотворим идеальный мир. Оглянись. Вокруг зависть, похоть, лень. Куда мы катимся? Будь со мной, Сара, и мы умоем землю. Наши имена станут историей, и их не опорочат, как имя моего отца. Даже параллель станет идеальной.