Турнир - Валерий Самохин

– Они не придут, – прикрыла ладошкой очередной зевок Аттика. – Ты сам говорил, что побег запланирован на полночь. А сейчас уже утро… Раз не пришли, значит, что-то пошло не так.

Антон, безуспешно пытаясь застегнуть корсет, обеспокоенно спросил:

– А что могло случиться?

– Почем я знаю? – безразлично повела голым плечиком девушка. – Может, караул поменяли или перепились да и заснули где-нибудь.

– Они не могли так поступить, – неуверенно возразил он.

Аттика язвительно засмеялась в ответ.

– Что же делать? – бессильно опустившись на лежанку, тренер отшвырнул ненавистный предмет женского туалета в угол.

– А ты не знаешь? – лукаво улыбнувшись, девушка притянула его за шею и томным голосом зашептала: – Иди ко мне, я тебя научу.

Мысленно сплюнув, Антон юркнул под одеяло. Второй раз они проснулись, когда солнце настырно полезло в камеру, не обращая внимания на редкие предгрозовые тучки.

– У меня к тебе серьезный разговор. – Девушка пощекотала ему ухо перышком от тощей тюремной подушки.

– Говори.

– Ты до сих пор не спросил, как я здесь очутилась.

– А как ты здесь очутилась? – лениво потянувшись, он спросил без особого интереса.

– Твоя княжна Яна…

– Что моя княжна? – насторожился Антон.

– За ней идет настоящая охота. – Аттика наивно хлопнула ресничками.

– Я знаю, – угрюмо подтвердил тренер.

– Меня послала Леся…точнее, не она, а ее отец, милорд де Монтэлле, – торопливо поправилась девушка, честным взором ответив на удивленное хмыканье. – Если княжна Яна попадет в руки заговорщиков, Империя зальется кровью. Ее необходимо спасти, и мне понадобится твоя помощь.

– Ты служишь у господина Казначея штатным лазутчиком? – с легким сарказмом осведомился Антон.

Прижав ему пальчик к губам, Аттика умоляющим шепотом попросила:

– Пожалуйста, не задавай мне таких вопросов… Это не моя тайна, и я не имею права ее разглашать.

Скрепя сердце, он согласно кивнул – спецслужбы во всех мирах одинаковы. Немного покоробила та легкость, с которой она оказалась у него в постели. Не в этом ли состоит ее тайное призвание? Словно прочитав его мысли, девушка прильнула к нему и ласково погладила по щеке.

– Не обижайся на меня… Ну, пожалуйста!

– Я не обижаюсь, – буркнул Антон.

– Не лги мне!

– Я не лгу.

– Я вижу это по твоим глазам.

– А что с ними не так?

– Они смотрят в сторону.

– А куда они должны глядеть?

– На меня… – шмыгнув носом, она плаксиво произнесла: – Я тебе не нравлюсь?

– Нравишься, – честно признался Антон.

– Тогда почему ты меня обижаешь?

– Я тебя не обижаю. – Он нежно провел рукой по волосам.

– Но я же обиделась? – резонно возразила девушка. У края глаза показалась слезинка. – Значит, обижаешь.

В глубине души он восхитился извечным женским умением ставить все с ног на голову. Решив свернуть с опасной темы, деловито спросил:

– Какой помощи ты от меня ждешь?

– Когда встретимся на прогулке, представь меня ей как свою добрую знакомую. Скажи, что я помогу ей бежать и спрятаться в укромном месте.

– А ты сможешь это? – Антон скептически приподнял бровь.

– Смогу! – уверенно подтвердила девушка. – Побег организовать несложно, а за стенами замка нас поджидает сотня опытных бойцов.

– А меня ты оставишь здесь?

– Дурачок! – Она легонько укусила его за ухо. – Как я могу тебя оставить одного? Если будешь слушаться меня во всем, завтра вечером мы будем далеко отсюда.

Антон глубоко вздохнул – выбора у него не оставалось. Раз у стражников случилось что-то непредвиденное, надежда теперь была только одна: лазутчица всесильного Казначея. Обняв прильнувшую к нему девушку, он вздохнул еще раз – отчего-то вдруг вспомнилась Леся.

Селение тейпа Ластри,

пятый утренний звон

В горах утро всегда холодное.

Выбравшись на крыльцо трактира, Вовка зябко переступил босыми ногами по остывшему за ночь дощатому настилу. Голова гудела. В чем горцам не откажешь, так это в гостеприимстве. Вчерашний вечер удался на славу. Начали с барашка и пива, продолжили молодым вином и закопченной на углях рыбой, а закончили, как водится, крепким сливовым первачом. Закуской пренебрегли.

Вообще-то Вовка умел пить и контроля не терял вне зависимости от количества принятого на грудь. Но вчера он оторвался от души. Перецеловал своих валькирий (губы до сих пор опухшие), потискал вредную драконицу (хорошо, что глаз не задет, а царапины – это ерунда, заживут!) и поприставал к Лесе (плохо, что на левой щеке только три полосы от коготков – неаккуратно как-то, он всегда любил симметрию). Затем взыграло ретивое, – это Зануда так выразился.

Развеселая компания гурьбой высыпала во двор, где чужеземец решил устроить демонстрацию своего рукопашного мастерства. Малая звезда призрачных бойцов продержалась против него почти две минуты. Далее Гийом обучал его работе с двумя клинками. Вовка озабоченно почесал затылок – надо будет узнать у старосты, не сломал ли тот чего, когда прыгал через ограду. Потом опять целовался с валькириями. После чего драконица… Вовка смущенно крякнул – об этом лучше не вспоминать.

– Пив бум, господин? – выполз из-за спины трактирщик, приветливо скалясь белоснежными зубами.

Бросив вожделенный взгляд на запотевший кувшин, Вовка отрицательно покачал головой.

– Не мочь? – искренне огорчился горец.

– Мочь, – буркнул попаданец, – но больше не лезть.

– Это плох… – задумчиво почесав переносицу, трактирщик назидательно добавил: – Надо похмелять, бошк не болеть.

– Уйди с глаз долой! – мрачно посоветовал Вовка.

Сорвав свисающую с крыши гроздь неспелого зеленого винограда, он с наслаждением затолкал ее в рот. Целиком. Скинул рубаху на ступени и, молодецки ухнув, с разбега прыгнул в деревянную бочку с дождевой водой, стоящую справа от крыльца. Зажмурив глаза, блаженно фыркнул, чертыхнулся, получив занозу под лопатку, и вздрогнул, услышав ехидную реплику драконицы.

– Спинку потереть?

– Сгинь! – не открывая глаз, процедил он сквозь зубы.

– Заклинание прочти, я сразу и исчезну.

Вовка прочитал. Целых два.

– Фи-и! – скривилась вредина. – Грубиян ты невоспитанный.

– А что, бывают воспитанные?

– Бывают нормальные! – отрезала девчушка и непререкаемым тоном заявила: – Хватит нежиться, выбирайся из купальни – разговор есть.